смотрю в никуда. Тогда, словно заснувший за рулем водитель, я резко вскидывал голову, чувствуя прилив адреналина. Пиво притупило и мои опасения насчет Эллен. Казалось, что отношения у Арта и Хауи прекрасны. На самом деле, я никогда раньше не видел их настолько расслабленными при общении друг с другом.
Хауи навалился на стол и катал двадцатипятицентовую монету по тыльной стороне пальцев левой руки. Он безразлично наблюдал за ней полуприкрытыми глазами, пальцы дергались, словно хвост у спящей кошки. Несмотря на опьянение Хауи, монета перепрыгивала с костяшки на костяшку без остановок. Она скакала с мизинца на безымянный палец, потом, внезапно — на большой, затем возвращалась на указательный, — и все начиналось сначала. Я смотрел, очарованный происходящим, но, скорее, пребывал в коматозном состоянии. В центре стола стояла тарелка с куриными косточками, окрашенными в красный цвет остатками горячего острого соуса.
— Смотришь за монеткой? — спросил Хауи.
Когда я кивнул, он перебросил четвертак на большой палец и потер указательным.
Хауи протянул мне руку с растопыренными пальцами, показал мне ее с одной и с другой стороны. Монетка исчезла.
— Посмотри в свою кружку, — предложил он.
На дне лежала монетка.
— Я не думал, что ты допьешь до конца, — сказал художник.
Я посмотрел на порез у него на лбу и увидел, что он зажил.
Осталась тонкая линия, словно часть морщины.
«Сколько я выпил? — подумалось мне. — Три кружки. Потом еще что-то вместе с Хауи. Виски? Бренди? Или, все-таки, виски?»
— У Хауи много талантов.
Арт достал трубку с горгульей, круглая голова которой была отполирована так, что блестела, положил на стол пакет с табаком, и взял оттуда немного содержимого.
— Хауи, почему бы тебе не сыграть для нас что-нибудь? — попросил Артур.
— Ты знаешь, что я ненавижу это пианино. Оно расстроено.
— О-о, прекрати. Эрик никогда не видел, как ты стучишь по клавишам.
— И не увидит теперь. — Хауи осмотрел ноготь большого пальца. — Я не играю на старье.
Я огляделся и нашел пианино, пыльное и коричневое. Лак облез с него, кое-где виднелись царапины. Пианино, на котором стояла пепельница, скрывалось в углу.
— Там дека вся покорежена, — Хауи вылил себе остатки из графина и продолжал говорить, будто Арт задал ему вопрос. — Оно стоит тут понта ради, а не для игры.
Арт пожал плечами и зажег спичку.
— Вероятно, ты прав. — Он два раза затянулся, затем откинулся на спинку сиденья, держа трубку в руке. — На нем может играть только Пит, потому что знает все его особенности. — Арт посмотрел на меня. — Иногда Пит исполняет пару песенок — так, ничего особенного. Мелодии из старых фильмов, что-то вроде того.
— И звучат они дерьмово, — заявил Хауи, хрустя костяшками.
Он осушил стакан одним глотком, затем вытер рот рукавом, обернулся на пианино, а потом посмотрел на свои руки. Они слегка дрожали.
— Однако здесь достаточно сухо, — сказал он. — Не исключено, резонатор будет работать лучше, чем в прошлый раз. Может, Пит потратил немного денег на настройку.
Он снова посмотрел на пианино.
Хауи встал, его слегка зашатало, он схватился за перегородку. Затем художник распрямился и пошел вперед, словно опытный стрелок, отправляющийся на дуэль.
— Хауи целый семестр учился в Джиллиарде, — сообщил Арт.
— В Нью-Йорке?
Артур кивнул и затянулся трубкой. Горгулья ухмылялась, дым выходил из ее макушки.
— Бесплатно, со стипендией. Он пришел в приемную комиссию консерватории на слушания. Предположительно, они сразу же приняли его, прямо после прослушивания.
Хауи добрался до угла, уселся на табурет перед пианино, встал, вытер табурет, снова сел и открыл крышку. Бармен проследовал к дальнему концу стойки и что-то сказал ему. Художник медленно кивнул и прошелся по клавишам правой рукой.
— Однако его исключили, — продолжал Арт. — Начались проблемы с выпивкой.
Бармен вернулся с хайболом, наполненным виски с содовой и льдом, и вручил высокий стакан Хауи, который поставил его на пианино, а затем быстро сыграл гаммы.
— Я удивлен, что он поступил в Абердин, — признался я.
— Он не поступил, — Арт прижался спиной к стене. В одной руке он держал трубку, другой постукивал по столу. — Точнее, не в традиционном смысле. Он посещал несколько курсов, не будучи зачисленным. Я думаю, что Хауи собирался снова подавать документы, но больше к этому не стремится. Он сказал, что одного отчисления достаточно.
Я предполагал, что мы все учились в Абердине.
— Значит, Хауи просто работает на доктора Кейда?
— Да. Если бы не доктор, ему пришлось бы вернуться домой и начать работать на отца.
— Думаю, что он как раз этого хочет, — заметил я. — Хауи говорил мне, что с нетерпением ждет окончания университета, чтобы попасть в «настоящий мир».
Артур нахмурился.
— Ты шутишь? Это — самое последнее, чего он хочет. Его отец считает, что он учится в университете. Он продолжает присылать деньги на обучение. Хауи их тратит, но много откладывает. У него крупный счет в Фэрвичском коммерческом банке. — Арт подавил зевок. — Мои родители — вполне обеспеченные люди, но Хауи из совершенно другого мира. В такие деньги сложно поверить. Их там очень много.
Я поставил кружку на стол с большим грохотом, чем собирался, но, будучи пьяным, не опасался ничего.
— Мне жаль, что ты сказал все эти вещи про Дэна, — заявил я.
Артур замер с кружкой в воздухе.
— Это все еще тебя беспокоит.
Я ничего не ответил.
— Знаешь, я ведь только пошутил.
Я покачал головой, все еще будучи смелым от алкоголя.
— Не думаю, что это правильно. Мне нравится Дэн.
— Мне он тоже нравится, — сказал Арт.
— Он в меня не влюблен, — воскликнул я. — И я не считаю его «голубым».
— Вполне возможно. Не исключено, что ты прав, — ответил Артур.
— Если ты кому-то нравишься, это совсем не означает, что он в тебя влюблен, — продолжал я.
— Согласен. Тебе нравится Эллен, правильно? Но никто из нас не скажет, что ты в нее влюблен.
Арт улыбнулся мне. Я ощутил прилив адреналина, с жадностью опрокинул в себя остатки пива, магическая двадцатипятицентовая монета Хауи стукнулась о мои зубы.
Хауи уже играл. Пальцы летали над клавишами, ноги нажимали на педали, голова раскачивалась в такт музыке. Это был джазовый номер, что-то в новоорлеанском стиле, вокруг исполнителя уже собралась небольшая толпа. К моему удивлению Хауи запел.
