Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников

Государь явился туда, когда все уже были в сборе и гуляли по аллеям. С его приходом в галерее начались танцы. По уже заведенному порядку бал открыли Петр с Екатериной, герцог Карл Фридрих — с Анной Петровной и Меншиков — с Елизаветой Петровной. «По окончании этого веселого танца, — рассказывает Берхгольц, — выбирали некоторых из наших кавалеров, в том числе и меня, — а потом я имел еще честь танцевать с младшею принцессою (Елизаветой. — В.Н.) английский танец[66]. После бала, продолжавшегося довольно долго, все отправились по домам, и мы радовались, что можем отдохнуть после всех этих празднеств»⁽³⁴⁹⁾ (как мы помним, за два дня до именин Петра I с большим размахом отмечалась годовщина полтавской победы).

Берхгольц описал также празднование именин Петра 129 июня 1723 года, отметив, что «в этот день вся императорская фамилия была очень весела».

Утро началось с богослужения, на котором присутствовал весь императорский двор. По окончании литургии пушки Санкт-Петербургской крепости и Адмиралтейства отсалютовали одним залпом. Петр I вышел из церкви и на лодке переплыл через Неву к полкам гвардии, которые стояли в строю на лугу перед Летним садом. Гвардейцы приветствовали государя беглым ружейным огнем, а затем в стройном порядке под музыку отправились в свои казармы.

В пять часов вечера пушечный выстрел возвестил, что знатные особы приглашаются на гулянье в Летнем саду. Гости на буерах, торншхоутах и других мелких судах проплыли по Неве и причалили к Адмиралтейству, где император при пушечной пальбе с адмиралтейских валов «окончательно устраивал киль у своего большого вновь строящегося корабля». Всем присутствовавшим поднесли по стакану вина, затем гости на своих судах поплыли к Летнему саду, где уже находились три цесаревны и великий князь Петр Алексеевич с сестрой Натальей. Участники торжества гуляли по аллеям сада или сидели за столами. «В саду, — отметил Берхгольц, — я с удивлением смотрел на иностранных корабельщиков (которые могут свободно являться на все празднества, назначаемые в саду, где имеют и свой особый стол): они сидели с императором, который поместился между ними, в своих шапках и шляпах на головах, и толковали с ним без всяких церемоний, потому что его величество с такими людьми обходится очень милостиво и с большим удовольствием пускается с ними в разговоры о мореплавании и торговле». После прогулок и легкого ужина начались танцы, продолжавшиеся до полуночи; после чего «начался фейерверк, который устроен был на реке перед садом; но он состоял только из ракет, воздушных шаров, швермеров, огненных колес и тому подобного»⁽³⁵⁰⁾.

С неменьшим размахом отмечались тезоименитства светлейшего князя Александра Даниловича. Английский посланник Ч. Уитворт сообщил статс-секретарю Р. Гарлею, что 23 ноября 1707 года, в день именин князя Меншикова, в его дворце в Немецкой слободе состоялось большое празднество. Обедом заведовали князь Матвей Петрович Гагарин и царский лейб-медик доктор Роберт Арескин. К столу были приглашены около четырехсот знатнейших гостей. Уитворт рассказывает: «Царевна Наталья, любимая сестра государя, вдовствующая царица (Прасковья Федоровна. — В.Н.), три молодые княжны, ее дочери, и все дамы обедали в особом покое. В большой зале приготовлено было несколько столов для мужчин, среди которых первое место занимал царевич-наследник (Алексей Петрович. — В.Н.) и находились самые знатные лица. Между прочим удостоился приглашения и я. Князь Гагарин провозгласил первый тост за здоровье его величества, а затем его высочество царевич-наследник пил за ее величество королеву (Анну Английскую. — В.Н.). Каждый из этих тостов сопровождался залпом из пятидесяти орудий… Вечером был выход, затем бал; торжество закончилось двумя прекрасными фейерверками» ⁽³⁵¹⁾.

Через год Уитворт писал из Москвы уже новому статс-секретарю Чарлзу Бойлю: «Вчера день рождения князя Меншикова праздновался здесь с большою торжественностью. Царевич-наследник, вся знать, старшие сановники, датский и прусский посланники и я — приглашены были во дворец князя на большой обед; при чем пили за здоровье царя, ее величества, королей Датского и Прусского, при залпах из двадцати пушек при каждом тосте. Вдовствующую царицу и царевен угощали в то же время в отдельных покоях. Всё торжество до самого конца прошло при общем удовольствии»⁽³⁵²⁾.

Ни один год не обходился без широкого празднования дня рождения или именин Меншикова. Сразу же по приезде из Нарвы в Петербург 4 декабря 1709 года царь собрал иностранных дипломатов на обед в доме генерал-адмирала Апраксина, устроенный по случаю дня рождения Александра Даниловича. Присутствовавший на нем датский посланник Юст Юль подметил несколько интересных особенностей русских великосветских мероприятий: «…за этим обедом все, даже сам царь, ели деревянными ложками. Несмотря на русский шестинедельный пост, за столом подавали как рыбу, так и мясо. Обедавшие лица, до капитанов включительно, сели за один стол с царем. Стол был длинный, как у нас в застольных… У Апраксина приходилось пить много, и никакие отговорки не помогали; каждая заздравная чаша сопровождалась выстрелами». После обеда Юль попросил у царя разрешение отлучиться домой по важному делу, но это было строжайше запрещено. Несколько человек получили приказание следить за тем, чтобы датский посланник как-нибудь не ускользнул. Тем временем «шла попойка, шуты орали и отпускали много грубых шуток, каковым в других странах не пришлось бы быть свидетелем не только в присутствии самодержавного государя, но даже на самых простонародных собраниях». Датский дипломат всё же сумел незаметно покинуть помещение, выполнил положенные дела и снова вернулся в дом Апраксина. «Затем, — рассказывает он, — мы всю ночь напролет проездили взад и вперед, были в одиннадцати местах и всюду ели и пили в десять раз больше, нежели следовало». Завершение праздника описано Юлем необычайно красочно: «Кутеж, попойка и пьянство длились до 4 ч. утра. Всюду, где <мы> проходили или проезжали, на льду реки и по улицам лежали пьяные; вывалившись из саней, они отсыпались в снегу, и вся окрестность напоминала поле сражения, сплошь усеянное телами убитых». На другой день все сидели по домам, «никто не знал и не хотел знать, где находится царь, так что после вышеописанного кутежа в течение двух дней нельзя было разыскать царя и говорить с ним»⁽³⁵³⁾.

Однажды празднование тезоименитства жены Петра I переросло в теологический диспут. Анри Лави сообщил Гийому Дюбуа 8 декабря 1719 года: «Во вторник, согласно обычаю, праздновали день Св. Екатерины, именины Ее Величества царицы. Царь сидел за большим столом с архиереем и многими другими высшими духовными лицами и избранными священниками и держал к ним довольно длинную речь насчет постановлений первоначальной церкви. Он сказал им, что, по его убеждению, это огромное количество постов и совершаемых попами церемоний менее приятны Богу, чем сокрушенное и смиренное сердце, и увещевал их превыше всего поучать народ нравственности, потому что тогда суеверие исчезнет мало- помалу в его государстве и подданные его станут Богу служить лучше, а ему вернее»⁽³⁵⁴⁾.

День именин старшего сына царя, Алексея Петровича, отмечался 17 (29) марта. «По заведенному порядку, — сообщает Юль, — день этот царь отпраздновал (в 1710 году. — В.Н.) в Петербургском кружале пиром, на котором было от двухсот до трехсот человек, дудевших, свистевших, певших, кричавших, куривших и дымивших в присутствии царя. Кушанья подавались исключительно рыбные… Праздник в этот день прекратился рано, так как царь, по его словам, чувствовал себя нехорошо»⁽³⁵⁵⁾.

После рождения великой княжны Натальи Алексеевны, дочери царевича Алексея Петровича (1714), а затем и царевны Натальи Петровны, младшей дочери Петра I (1718), их именины также вошли в число официальных семейных праздников. Одно такое торжество, состоявшееся 26 августа 1724 года, отражено в дневнике Ф. В. Берхгольца. Оно состоялось в Летнем саду. Петр I не присутствовал там по причине болезни, поэтому его супруга и племянницы-герцогини Екатерина Иоанновна и Анна Иоанновна также не приехали. Цесаревны Анна и Елизавета привезли свою маленькую сестру Наталью, а также племянников Наталью и Петра. Обе именинницы принимали поздравления и подавали гостям рюмки с венгерским вином. После этого угощения молодые члены императорской семьи удалились и празднество окончилось без обеда и танцев⁽³⁵⁶⁾.

День рождения великого князя Петра Алексеевича отмечался 12 октября. Празднование его девятилетия в 1724 году в галерее Летнего сада также описано в дневнике голштинского камер-юнкера