голова все еще тряслась, пока последний лучик солнца тонул в темноте закрываемых дверц, вновь погружая Виталика в кромешную вязкую тьму.
«Скоро ты будешшшшь моиииим ...»
Ферма семьи Фаерман. 29 апреля, пятница, раннее утро
С детства Александр Назарович мечтал о собственной ферме. Еще ребенком, он с упоением зачитывал до дыр книги классиков, в которых упоминалось про огромные плантации кукурузы и мака, про негров-рабов, пасущих стада коров и про романтику фермерской жизни во всей ее красе. Особенно любил перечитывать произведения Марка Твена и Майн Рида. Совсем недавно ему представилась возможность почти даром купить заброшенное фермерское хозяйство. И он, ни минуты не колеблясь, рассчитался с продавцом наличными, почти полностью опустошив свой лицевой счет. Фаерман не планировал использовать купленное хозяйство в коммерческих целях. Он вообще ничего не планировал относительно приобретенной недвижимости. Его радовал сам факт того, что детская мечта осуществилась. Приезжая на собственную землю, он представлял себя заядлым фермером, переодевался в рабочую одежду, осматривал угодья. А потом начинался подсчет затрат. Мечтательность разом исчезала, когда перед глазами пробегали суммы с пятью, а то и с шестью нулями на конце. Крышу на доме требовалось переложить, прокопать новый колодец, а то старый давно высох, а вода – это жизнь. Очистить территорию от сорняков и мусора. Сломать старый прогнивший амбар и построить новый, купить хотя бы один трактор, завести скот, нанять рабочих. Заботам не было конца. В итоге, Александр Назарович принимал волевое решение, перенести требуемые затраты «на потом», так как: впереди конец налогового периода; дочку нужно одеть, обуть и вывести в люди; жене обещал новую шубу; пора автомобиль на техническое обслуживание загонять; инфляция взбесилась, кризис на носу и так далее.
Виталика, как главного обвиняемого в смерти любимой доченьки, долго искать не пришлось. Она же, любимая доченька, подсказала папе сквозь зеркало заднего вида Land Rover-а, где негодяя можно найти. Паренек тусовался с друзьями неподалеку от скейтбордистской рампы – в месте сбора практически всей городской молодежи. Неподалеку находилась набережная, вокруг рампы, ставшей своеобразным камнем преткновения, росли и возвышались разнообразнейшие кафе, бары, ночные клубы и бывшие казино. Ныне, силой власть имущих, казино пустовали, но здания сохранили красочные вывески и плакаты, переливающиеся всеми цветами радуги. Раньше они завлекали простачков и лудоманов, а ныне просто украшали пейзаж. Возле одного из ночных клубов, под названием «От заката», с намеком на культовый ужастик, Виталик стоял в обществе друзей и подруг. Он пил пиво, завернутое в бумажный пакет, и ни о чем не подозревал, когда получил обрезком металлической трубы, закутанным в полотенце, по голове и потерял сознание. Друзья и подруги не решились мешать Александру Назаровичу кутать товарища в простыню и запихивать получившийся сверток в машину. Они отбежали подальше и что-то выкрикивали визгливыми голосками. Но, Фаерман не слышал их криков. В его ушах играла невесть откуда взявшаяся музыка, слышался смех дочери и ее похвала, «Ты все делаешь правильно, папочка. Я люблю тебя»
Необходимо было найти укромное место, куда можно вывести находку и спрятать до следующих распоряжений Алисы. Единственно верным вариантом оказалась ферма. Она находилась достаточно далеко от города, и не граничила ни с какими соседними участками. Вернее, участки были, но пустовали уже много лет. Соответственно, соседей не имелось, а значит и ненужных свидетелей. Идеальное место! Туда-то и направил Александр Назарович свою машину. На пути к намеченной цели, ему пришлось сделать лишь одну остановку. Второпях, любящий отец запихнул сверток с Виталиком на заднее сиденье автомобиля. Это было не правильно, ведь на дороге мог стоять ДПС, и, черт его знает, остановят или нет. Он переложил тело в багажник и со спокойной душой продолжил свой путь.
Доехать до фермы удалось без приключений. Фаерман не превышал скорость и вел машину уверенно, потому не вызвал у инспекторов ДПС, которые все таки встретились на пути, никаких подозрений. Те лишь проводили его скучающими взглядами. По-видимому, улов нарушителей у них сегодня был скудный, потому, оба сотрудника сидели в машине. Да и с чего бы ему сегодня быть большим? Вечер четверга, на дачи никто не едет, трасса пустует, пятница – рабочий день, всем с утра на работу. Не смотря на то, что Александр Назарович с прошлого дня ничего не ел, чувства голода он не испытывал. И макушка, покрытая коркой запекшейся крови, как ни странно не болела совсем. В душе теплилось чувство уверенности в собственных силах и делах, на которые эти силы были направлены. Было еще какое-то чувство ... странное такое, не реальное. Чувство неуязвимости. Чувство безнаказанности. Будто, не Александр Назарович – предприниматель средней руки, ехал сейчас за рулем, а бесстрашное божество спустилось с небес, или могучий демон вылез из преисподней, дабы вершить страшный суд на земле. Фаерман припарковал машину возле амбара и улыбнулся. Скоро Виталик ответит за все свои грехи. Ох, как же тяжко он ответит за смерть Алисы! Сукин сын даже не подозревает, какие муки его ждут впереди. Вот он пьет пиво с друзьями, а вот уже лежит мордой в грязи в амбаре семейства Фаерман. Судьба – злодейка, или, скорее, убитый горем отец – злодей. Вот кто будет теперь распоряжаться его жизнью и ... смертью.
Женский православный монастырь Пресвятой Богородицы. 29 апреля, пятница, раннее утро
Этой ночью Иларии спалось очень плохо, дурные сны не желали отступать. Особенно запомнился один из них. Ей снилась девушка. Она знала, что зовут ее Лида, знала и тех, на кого смотрела ее глазами. Два молодых человека хотели удивить ее каким-то невиданным трюком. Один из мальчиков упал на землю и сломал шею. А спустя несколько минут, открыл глаза и вцепился зубами в Лидину ладонь. Второй попытался оттащить первого, и у него это почти получилось, когда Лида схватила его за воротник куртки и вгрызлась в щеку. Илария почувствовала во рту соленый металлический привкус крови, чувствовала, что ей нравится этот вкус. А когда проснулась, этот привкус не желал уходить вслед за сном. Она еще долго чувствовала его, равно, как тошноту, подступившую к горлу. Светало, пора сбора и утренней молитвы. Она обязательно поговорит об увиденном с батюшкой Гавриилом, что служил при соборе. Но, это потом. Женский православный монастырь Пресвятой Богородицы был основан в 1610-ом году. Тогда был возведен храм из дерева и перевезена чудотворная икона Пресвятой Богородицы. За приписанные иконе случаи чудесного исцеления, была она богато украшена. А пережив нашествие поляков, после двадцати четырех дневной осады, ее стали почитать, как покровительницу города. При храме были построены келии семидесяти двум монахиням из другого монастыря, который в дни осады сожгли поляки. Позднее на его месте был возведен собор. Спустя двести лет, монастырь населяло около трехсот монахинь. Так же, он был известен золотошвейным и иконописным мастерством и, конечно же, своим пением. После белогвардейского выступления 1918-го года, подавленного силами рабоче-крестьянской Красной Армии, монастырь упразднили, а собор перестроили в архив. Вновь открыли монастырь аж в 1999-ом году, участь иконы Пресвятой Богородицы до сих пор осталась неизвестной. Обширный архив сохранился и по сей день, в подвале собора были найдены чудом сохранившиеся древние святые писания, свитки и книги огромной исторической и материальной стоимости. Красноармейцам не дано было знать о предусмотрительно заложенном кирпичом входе в подвальные помещения, потому и сохранились эти реликвии. Часть из них была вывезена в другие епархии, часть же так и осталась при возрожденном соборе и монастыре.
Илария подошла к окну и выглянула наружу. К собору уже подходили прихожане. В основном пенсионеры – это в порядке вещей. К сожалению, в мирской жизни, люди вспоминают о Боге, библейском писании и небесах лишь тогда, когда чувствуют, что жизненный путь их подходит к концу. Взгляд настоятельницы привлекли две шатающиеся фигуры, переваливаясь на заплетающихся ногах, бредущих в сторону монастыря. Они были еще довольно далеко, потому, разглядеть их не представлялось возможным. Чуть поодаль от собора с прилегающим к нему монастырем протягивалась широкая автомобильная дорога.