в руинах проклятых городов! Ришона уже послала за нами своих Мавэт. А с ними двух нюхачей и целый отряд саротусов. Мы не сдвинемся с места, и будем ждать их появления. Сказать вам, почему?
- Почему, Спаситель?
- Потому что мы – Воины Света! И мы никогда не отступим, пока не поляжем сами и не заберем с собой столько нечисти, сколько сумеем!.. Да, - выждав паузу, продолжил Спаситель, - Вестника Смерти, по имени Фаерман не убивать. У меня есть предчувствие, что скоро в рядах Света появится новый воин. Возможно, он сумеет переломить исход битвы в нашу пользу ... возможно, он сможет побороть свое проклятье ...
Новый замок Королевы. Центр города. Безвременье
Для поддержки своих Мавэт в поиске оставшихся без особой защиты Воинов Света, Ришона выделила отряд из восьми воплощений саротусов. Похожие на здоровенных крыс, ходящие на двух лапах мохнатые твари способны были перегрызть самую прочную отвесную стену. Их толстую шкуру не брал ни один клинок. Даже беллатрикс не сразу прорубал ее, чего уж говорить об оружии смертных. Когда люди выставили против орды Тьмы остатки своих войск, крысы играючи расправились с ними, прогрызая танки и бронетехнику, и перепрыгивая через заслоны. Саротусов можно было бы назвать пушечным мясом, однако, пехота эта всегда являлась одним из самых сильных орудий Тьмы за всю историю многочисленных войн и междоусобиц. Восемь полноценных воплощений в руках Фаермана являли собой ту всепоглощающую силу, что заставляла хорошенько подумать, стоит ли переходить на сторону Света и, соответственно, выступать против них. Даже Вестник Смерти боялся этих кровожадных тварей. Лис тоже шарахался от них, когда те подходили к нему слишком близко. Ведь, в два счета сожрут, сколь бы ты сильным не был. Псы-нюхачи шествовали впереди отряда. Они уже взяли след, и потому двигались без остановки, не оглядываясь на, следующих прямо за ними, Мавэт.
- Нюхачи взяли след, - прохрипел Лис, возбуждаясь от предчувствия скорой схватки.
- Вижу, - коротко ответил Фаерман.
- Святоша к тебе сегодня в гости не заходил? – пристально вгляделся в напарника Вестник.
- Святоша? – постарался изобразить недоумение Фаерман. У него это неплохо получилось ... или Лис просто не слушал его ... думал о чем-то?
- Спаситель, Миссия, как его там называют? – рыкнул Лис, - Он забрался ко мне в башку и пытался завербовать на сторону светлячков.
- И.., - как бы без особого интереса, спросил Фаерман.
- Я послал его ко всем чертям! – Петр говорил рывками, то срываясь на хриплый крик, то шепча еле слышно. По всему видать, его захлестывал звериный адреналин. Еще немного и накинется на первого встречного. Лишь бы не саротус на пути попался, плакали тогда его косточки. Вон он, уже на тех, что позади поглядывает. Больше не боится, скорее примеряется, как бы поудобнее перегрызть крысе ее мохнатую шею.
- Смотри осторожнее, - попытался предостеречь напарника Александр. А, заодно, и тему для разговора перевести, - Саротусы на нашей стороне, не примеряйся.
- Что ты имеешь ввиду? – злой выкрик, в стороны брызжет слюна.
- Ничего, друг. Поступай, как знаешь.
- Друг.., - прошептал Лис. Его глаза бегали из стороны в сторону. Да, что же с ним? Уж не с ума ли, часом, сошел? – Извини, друг, - хриплое хихиканье, - Да-да ... ищем ангелочков.
Слюна продолжала стекать с его длинных звериных клыков. Петр бубнил что-то себе под нос, иногда срываясь на крик, но Фаерман решил его больше не слушать. У самого сердце чуть из горла не выпрыгивало. И откуда же взялось это странное напряжение? Злоба вскипает в крови, хочется рвать и метать. Королева! Это она колдует, чертова ведьма! Разгоняет по венам кровь перед битвой, подготавливает своих рабов, лишает возможности мыслить самостоятельно. При таком раскладе, Фаерману вряд ли удастся что-либо предпринять. Надо постараться успокоиться ... «Спокойствие, только спокойствие!», заговорил в голове знакомый голос из советского мультика.
- Друг, - обратился к Фаерману Петр. Он уже задыхался, язык свешивался чутли не до земли, - Друг! Ты как себя чувствуешь? Не трясет, а? – снова хриплое хихиканье, как у старика с дочерна прокуренными легкими.
- Потрясывает, - решил признаться Фаерман, не хотелось пускаться в развод оборотня. Хотя, тот явно желал не просто поговорить. Тупица, никакой воли. Игрушка Королевы. Как, в прочем, и сам Александр Назарович. Кровь все сильнее закипала в жилах. Из глаз бушевал ярко алый огонь. Спустя еще пару минут сопротивления, в сердце вскипел такой гнев, что Фаерман открыл рот до выворота челюсти и, что есть мочи, закричал.
- А-а, вот и тебя забирает! – обрадовался Лис и, аж подпрыгнул на месте.
- Убью!
- Да-да, убьем всех! Всех сожрем! Никому не скрыться! Все-ех! – последнее слово Лис протяжно хрипел, переходя на скуление и вой. Он окончательно превращался в зверя. То же происходило с Фаерманом. Нет, он не выл на луну, с ним случились несколько другие изменения. Например, пламя, валящее из глаз, подпалило зад впереди идущему нюхачу. Тот взвизгнул от боли обеими пастями, но даже не обернулся. Лишь пробежал чуть вперед, а второй нюхач сразу с ним поравнялся, равно как и идущие следом Мавэт. Больше Александр Назарович не говорил ничего. Он мычал и кричал, разгораясь все ярче. Вестник Света был окончательно подготовлен к бою, Ришона хорошо постаралась. Стоя на одном из многочисленных огромных балконов своего замка, Королева восторженно хохотала. Скоро ... очень скоро все ее затеи свершатся, и она будет править миром, как было предначертано судьбой! Периодически, в памяти Фаермана возникали различные образы, жена, дочка, старая добрая жизнь. Но Мавэт Королевы Проклятых более не обращал внимание на подобного рода ерунду. Сама цель его существования – сеять смерть, куда бы он ни пришел. Как раз этим-то он и займется, когда нюхачи выведут его отряд к укрытию Воинов Света.
Глубинный мир Има-Адита. Безвременье
После встречи с проглотами, путников больше никто не преследовал. Чувство погони и взгляда на спине не отступало, потому двигались все быстро и без остановки до самого конца леса. Выбравшись же из-за деревьев и оглядевшись, путники оказались на краю огромного выжженного поля, усеянного белыми, словно мел костями, искривленными доспехами, разного рода оружием и прочей снедью, явно оставшейся после длительного и кровавого боя.
- Что это? – спросила Алиса, прижав руки к груди и чуть прикусив нижнюю губу.
- Я полагаю, что здесь была битва, - почесал седой затылок Астутус, - В мирах частенько вспыхивают разные междоусобные войны, видать, глубинные не стали исключением. Хотя, с чего бы им этим самым «исключением» быть?
- Разве в Има-Адита обитают разумные существа, что носят стальные доспехи и пользуются таким замысловатым оружием, как вон тот арбалет? – Егор указал мечом в сторону большого и безумно красивого оружия. Рукоять арбалета была высечена из какой-то, наверняка, очень прочной и дорогой кости и усыпана разноцветными камнями. Даже в пыли и грязи, потрепанное временем, оружие смотрелось величественно и богато.
- Не может быть, - прошептал бабуин и медленно пошел к арбалету. Он запнулся о чьи-то кости и
