под ноги, а на прибрежный обрыв — где-то здесь, если догадки Муллы были верны, а может быть, и дальше, если нет, но обязательно должен был быть тот «пожарный выход», который они искали…
Мулла оказался прав! Выход был!.. И они его нашли! Только нашли не так, как того хотели и предполагали…
…Бай вдруг неожиданно перешёл не «распальцовку»…
Вообще-то, на сухом армейском языке это называется ЖССК — жестово-символьная система команд. Эти вещи оговорены, описаны в учебниках и ими пользуются все разведчики. Только знания эти очень закрытые, литература «Для служебного пользования», или попросту «секретка»… Всё это придумано для того, чтобы можно было взаимодействовать в условиях, когда должна соблюдаться полнейшая тишина. Ну, например, при снятии часового, когда ты находишься от него метрах в пяти… Да мало ли таких ситуаций в разведке!.. Команды отдаются жестами, а по большей части пальцами рук… Кто- то, когда-то, с лёгкой руки, видимо, ещё в послевоенные годы, назвал эти жесты «распальцовкой» — уж очень они напоминали то, что делали со своими руками прожжённые воры-карманники… У тех вообще практически все разговоры «ведутся руками», и это неспроста! Вор-карманник должен иметь очень гибкие, чувствительные пальцы, и он их бережёт почище скрипачей или пианистов! Но… Все когда-нибудь да попадаются, а на лесоповале, с топором или пилой в руках, пальцы не особенно-то и убережёшь. Вот и разминали они их постоянно… У настоящего карманника, если посмотреть повнимательнее, пальцы словно живут своей, отдельной жизнью, и как пауки, они постоянно в движении — то ли спичечный коробок крутят, то ли монетку, то ли игральную карту… У воров это уже бессознательные движения, на уровне инстинкта — пальцы должны постоянно быть эластичными и «готовыми к работе»… Вот так они и разговаривают — «гнут пальцы»… Так вот это слово «распальцовка» пришло именно оттуда, от зэков… Но почему-то навсегда прижилось и в среде разведчиков…
Бай давал понять Мулле, чтобы тот резко, сию секунду, нашёл укрытие, а через несколько секунд подозвал его к себе… Объяснять Абдулло ничего не требовалось, потому что он уже и сам всё увидел и понял…
Благо что на них поверх формы были надеты белые маскировочные халаты…
Метрах в десяти впереди, практически посредине обрыва, на площадочке, то ли природной, то ли сотворено трудолюбивыми человеческими руками, поставив своё оружие прикладом в землю и зажав его между коленями, сидел бородатый дядька, лет пятидесяти пяти, и покачивался взад-вперёд словно истукан… С этим ружьём охотился или просто отгонял степных волков от кишлака, скорее всего, ещё его дед, а может, даже и прадед! Это был древний, длинноствольный английский «Бур», с которыми англичане пытались завоевать Афганистан почти полтора века назад!..
Дядька сидел у довольно большого, сантиметров в семьдесят в диаметре, лаза и смотрел потухшим, отсутствующим взглядом в никуда, в пустоту… А мимо него, спускаясь откуда-то сверху, из виноградников, проходили боевики, просачиваясь, один за другим, в этот подземный ход… В том, что это были именно боевики, «духи», не было никаких сомнений, потому что вот они-то были вооружены, не в пример «часовому», «АКМами» и гранатомётами «РПГ-7»… И все они были моложе «часового», намного моложе — лет от 25 до 35, но!..
— Он не «дух»! — прошептал Мулла на ухо своему брату.
— Подождём… Посмотрим… — Алишер уже всматривался в происходящее через оптику своей винтовки.
Бай понимал, что Абдулло прав…
На Востоке, где все воспитываются в уважении к старшему, даже если он старше тебя всего-то на пару лет, не принято с ним не здороваться. Это верх неуважения! Здороваются даже со своими заклятыми врагами, спрашивают, как здоровье, как семья, и только после этих традиционных приветствий втыкают кинжал в спину или перерезают горло… Узнать о здоровье старшего и о здоровье и благополучии его семьи — святая обязанность любого правоверного мусульманина!..
«Духи», спускавшиеся из «зелёнки» к обрыву, проходили мимо «часового», который был явно старше каждого из них, даже не поздоровавшись, молча, выказывая тем самым не просто неуважение, а явное презрение…
Они «просачивались» в лаз минут тридцать, и братья насчитали не менее пятидесяти моджахедов…
…А потом «часовой» остался один… Он так и не изменил своей позы и всё так же раскачивался взад-вперёд, шевеля губами, видимо, читая по памяти суры их Корана…
… — Что будем делать, Алишер?
— Его надо брать, Абдулло! — прошептал на ухо Бай. — Брать прямо сейчас!
— Нет!
— Почему, брат?! — Алишер уставился на Муллу непонимающим взглядом. — Ты же видел, что он охранял вход отряда в кяриз!
— Хвала Аллаху, брат мой, я видел ещё и другое… Он не боевик, Алишер, он простой дехканин…
— Ты хочешь сделать что-то по-своему, Абдулло?
— Да!.. — Мулла посмотрел на Бая. — Возвращайся к Сому, Алишер, поднимай группу и веди сюда…
— А ты?
— А я попробую с ним поговорить… Мне кажется, что это хороший, но просто очень запуганный человек…
— А если…
— Я молодой, а он старый… И если случится «если» и я ошибаюсь, брат, то я с ним справлюсь, не беспокойся… А те «духи», что ушли в кяриз, они уже далеко и вернутся не скоро… Мы их как раз успеем встретить… Если ты поторопишься, Алишер…
Бай думал минуту и, наконец, произнёс:
— Хорошо… Только будь осторожен, как джейран!..
Наклоняясь почти до самой земли, на полусогнутых ногах, Бай пошёл в обратном направлении, а Мулла…
Абдулло наблюдал за дядькой ещё минут десять, а потом всё же решился… Он прошёл, скрываясь за валунами и снегопадом ещё метров пятьдесят вдоль реки, и оказавшись за спиной часового, стал медленно к нему подбираться, пытаясь не шуметь… А когда он был от него уже метрах в трёх, то услышал:
— Аллахо Акбар! Аллахо Акбар! Аллахо Акбар! Ауузу бил-ляяхи мина-шайтаани р-раджим! Бис-ми Лляяхи-Ррахмани-Ррахим!..[16]
Он немного постоял в стороне, пока «часовой» дочитал 113-юСуру Корана, которая называется «АЛЬ-ФАЛАК»…[17]
В этой суре пророку Мохаммеду рекомендуется «…
«…Тяжело тебе, добрый человек, — подумал Мулла. — Не по своей воле ты здесь, но не можешь противиться силе…»
Он подошёл ещё ближе и тихо сказал по-таджикски:[18]
— Здравствуйте, добрый человек…
«Часовой» даже не обернулся и не напрягся, а просто перестал раскачиваться и сказал в ответ:
— Я уже начал думать, что ты не подойдёшь ко мне, юноша…
— Вы меня видели?
— Аллах даровал мне глаза видеть даже под землёй… А уж при свете дня… Да, я видел тебя, юноша… И ещё я видел, как твой друг целился в меня… А потом он ушёл туда, откуда вы пришли…
