Андрей Негривода
ФИЛИН — НОЧНОЙ ХИЩНИК
(исповедь одинокого пса войны)
Посвящается тем, кто выбрал своей судьбой профессию солдата.
Бойцам отрядов специального назначения ГРУ посвящается.
Все фамилии реальных участников событий заменены, так же как и некоторые даты, дабы не смущать невольных свидетелей и не вызывать ненужные ассоциации.
ХАЙЗУЛЛА
«…Москва!!!»
Кричало радостно что-то внутри у, только что получившего лейтенантские звезды, Андрюхи. Радостный, сияющий от счастья, двадцати лет отроду юноша, в новенькой, ещё не потёртой, офицерской форме, печатал шаг, сам того не замечая, по городу его мечты. И хоть сам он был не провинциал — коренной одессит, но мегаполис Москвы манил к себе, давал надежду на хорошую, а главное быструю карьеру. Андрей был не по годам тщеславен, как же:
— красный диплом выпускника одного из престижнейших военных училищ Союза;
— чёрный пояс в айкидо;
— чемпион Одесского военного округа по стрельбе (98 из 100 из любого стрелкового оружия);
— маленький, но, опыт в десантировании (5 прыжков в ДОСААФ в школе);
— да и вообще, не дурён собой, балагур, мастер рассказа родных, евгейских-одесских анекдотов, гитара — первая любовь. Девчонки на КПП училища всегда встречали его как местную звезду.
Все эти «достоинства» внушали Андрюхе розовые надежды на быстрое продвижение по службе, звания, должности и т. д. и т. п.
Розовощекий, крепкий, но при этом стройный, шёл он к московской комендатуре.
Тпру-ру-у мерин! Вот и первое удивление. №-ская часть под номером 93…2, как объяснили ему в комендатуре, дислоцируется в Зеленограде, а это уже, извините, не Москва — так, далёкие пригороды, если не дальше.
«… Ну и хер с ним, главное всё рядом…» — Подумал лейтенант.
Ох, если бы знал этот пацан с погонами, куда его распределят по выпуску, может, и не рвался бы так на госэкзаменах. Но, тогда это был бы не он. Характер! Как там, в «Двенадцати стульях» у Ильфа и Петрова? «Ваше жизненное кредо? — Всегда!» Вот именно всегда! И во всём! И друзья — сокурсники признавали его лидерство… Не без трений, конечно… Но Андрей, почитавший восточную культуру, и будучи рождённым 1 января, то есть Козерогом, да еще в Год Козы, был упрям как стадо, сами знаете кого… И доказывал своё право не первенство, когда часовыми спорами, а когда и минутными, но жестокими кулачными стычками, благо был не дурен и в этих искусствах… Андрей был тщеславен и самолюбив, но, никогда не преступал границ приличия. А посему был, уважаем среди друзей, и пользовался успехом у девчонок. Он любил женщин, почитал и ценил их, и дамы платили ему взаимностью…
Ну, хватит лирики. Вот он, КПП его части. Окрашенные шаровой краской ворота, четырехметровый бетонный забор с «Егозой», по верху, и диэлектрическими чашками.
«…Не понял. Я что, в зоне буду служить? Вот так ни ху-ху!..»
Дальше — больше. Дежурным по КПП нёс службу офицер, а в наряде — все со званиями не младше сержанта. Бронежилеты, АКСы, а у дежурного офицера в кобуре вместо стандартного ПМа покоился грозный «Стечкин». Но, главное глаза!.. У них, у всех, были глаза людей видевших, казалось, такое, что не видели, и никогда не увидят, все остальные «гражданские», да и военные тоже. Андрей натолкнулся на, по крайней мере, шесть пар колючих, можно сказать жестоких, но умных глаз. Мурашки на его теле, вдруг, табуном понеслись от ушей до пят.
«…Что-то тут не так…»
Дальше дежурный додумать мысль не дал — началась проверка: документов, служебного предписания, направления от комендатуры… Досмотр личных вещей!!! Через сорок минут он покинул КПП, и в сопровождении сержанта, отправился в штаб части на представление.
«… Что-то не так, или нам в училище не всё рассказали, или я полный мудак. А ведь обещали, что молодого „летёху“ в часть только дай, а тут сверки-проверки, да год рождения, да место учебы, пялясь при этом в документы. Досмотр вещей как на таможне в загранку. Куды ж ты милай залетел, а?…»
Штаб. Серое никозистое зданьице. У знамени части часовой… Старший прапорщик… Ну-ну!!!
Сопровождающий сержант постучал в одну из дверей и, не дождавшись приглашения, открыл:
— Батя, тут к тебе «зеленый» на представление, — бросил внутрь, вваливаясь как в …
— Товарищ сержант! — Вскипел Андрей от обиды. — Что вы себе позв…
И наткнулся, напоролся, расшибся вдребезги, в пыль, в прах о взгляд человека, находящегося внутри.
Он обладал, от природы, даром чувствовать людей, и безошибочно определял личность или размазню. Но сейчас, Андрей понял, что перед ним не просто личность, а ЧЕЛОВЕЧИЩЕ. Таких человеческих глыб он ещё не встречал за свой недолгий век. Мужчина, лет 37-40-ка, сидел за обычным письменным столом и жал резиновый эспандер. Короткая, почти под ноль, стрижка ёжиком, и то что оставалось от волос, было абсолютно седым или скорее, даже белым, мощный торс был виден даже под кителем, подполковника, и руки… По рукам, Андрюха мог определить силу, или вернее качества противника как бойцы, благо годы школьные, проведённые в додзо, дали не только мастерство, но и тренинг в определении сил соперника. Лейтенант смотрел на кулаки, сжимающие эспандер и ему явственно виделось как с такой же легкостью, в них сжимается в пюре яблоко или корчатся от рукопожатия мужики.
— Ну и кто же ты есть, мил человек? — Кабинет уменьшился от этого голоса. — Докладывай.
— Лейтенант Проценко, прибыл для дальнейшего прохождения службы, — На одном дыхании выдал Андрюха, протягивая документы и отдавая честь под козырек одновременно.
— Не суетись салага, сначала доложи по форме, потом бумаги суй, — Улыбнулся подполковник. — Как, биш, тебя зовут, говоришь?
— Лейтенант Проценко.
— А дальше?
— Андрей Алексеевич, Проценко.
— Во как! Андрей Алексеевич говоришь? Ну-ну. А дальше? Ты чё умеешь-то, почему к нам попал?
Ах, как же вдруг обидно стало Андрею, нет, не такой встречи он ожидал. Ну, как же, всё, вышеперечисленное, да его должны были принять как, ну… ну… ну, по крайней мере, не так небрежно, всё же гордость и надежда ОВАКОЛУ[1] и КОДВО [2].
— Всё в документах, товарищ подполковник.
— О! Да ты не кипятись лейтенант, не положено тебе, пока ещё… Смотри, Слон, да он надулся весь, как филин, — обратился он к сержанту, сопровождавшему меня от КПП. — А? Каков, лейтенант?! Ну, значит, и быть тебе Филином, пока… Только смотри, Рябчиком не стань! Ты, лейтенант, попал в очень специфическую часть. Ишь ты, Андрей Алексеевич! Алексеевич — это ещё заслужить надо, а пока что ты,
