– Вот ты куда завернул, – Алла посмотрела на Дениса с интересом. – А откуда основания так считать?
– От верблюда. Просто это первое, что в голову приходит. Где-то же ее должны делать, эту чертову придонскую водку. Кроме того, – он кивнул на окно, – ты посмотри, здесь же сплошной агроландшафт.
– И что?
– Как что? А спирт как они, по-твоему, делают?.. Осторожно! – заорал Денис.
Алла вздрогнула и резко вывернула руль вправо. Они заехали в поле и остановились. Перевели дух.
– С ума сошел? – Она прикурила новую сигарету.
– Там заяц на дороге был, – объяснил Денис, вытирая лоб.
– Ну и что?!
– Ты могла его раздавить.
– Не могла!
– Могла-могла.
– Не могла!!! Он наверняка бежал мимо как угорелый. А мы еле ползли.
– Он бежал прямо к тебе под колеса, – настаивал Денис.
– Да? – Алла помолчала. – Может... может, он решил покончить с собой?
Они посмотрели друг на друга и принялись хохотать.
Денис открыл ноутбук и прочитал:
– «... Животный мир обширен и разнообразен. Для равнин западного берега Дона характерны: хомяк, различные мышевидные грызуны, лисица, ласка, хорек, заяц-русак...» Видишь, мы сохранили обширный и разнообразный природный вид...
– Зайчик-то хоть симпатичный был? – спросила Алла, выруливая назад на дорогу.
Через десять минут они проехали кривоватый столбик с табличкой:
Терехово
Территория завода безалкогольной продукции находилась за трехметровым забором, по которому сверху была протянута колючая проволока. Вдалеке, в нескольких сотнях метров, начинался собственно поселок: обычные неказистые крестьянские дома с чахлыми огородами, кудахчущей птицей и прочими непременными атрибутами быта.
Алла доехала до ворот с надписью: «Ул. Березки, 2» и посигналила. Ворота тут же открыли вручную двое рабочих в синих комбинезонах. Галин был предупрежден об их приезде и ждал. Едва завидев «лексус», он пошел навстречу, грустно улыбаясь. Странное дело, подумал Денис, у него физиономия, как у Пьеро, прямо на лбу написано: жизнь не удалась. И, кажется, опять с похмелья. А между тем ведь состоятельный человек, владелец завода, глава союза предпринимателей. Всего-то навсего жена ушла. Ну как ушла, так и пришла. А дочка большая уже, чтобы так по ней убиваться и пить прямо в перерыве телепередачи. Да и не похожа Лариса Жолдак на злобную мегеру, которая способна причинить зло близким...
Алла тем временем вышла из машины и, улыбаясь подходящему Галину, сказала, не глядя на Дениса:
– Что бы ты там ни придумал, насчет паленой водки и Кравцова можно забыть. Мы же получили результат экспертизы, верно?
Денис подумал, что она, конечно, права, но вот ведь странно, отчего так с этим Кравцовым получается: как только на него начинают вешать всех собак, так ему – Денису – хочется сразу же встать на защиту толстяка-бинесмена, и наоборот.
Галин пожал им руки и сказал:
– Честно говоря, я немного удивлен. У нас в городе хватает достойных бизнесменов, которые занимаются делами гораздо более эффектными, чем я. Так что, когда вы позвонили, решил сперва, что это розыгрыш кого-то из друзей.
– У вас веселые друзья? – спросил Денис.
– Да как сказать, – промямлил Галин. – В общем, как у всех.
Врешь ты все, мужик, подумал Денис, нет у тебя никаких друзей. Оч-чень некоммуникабелен, как сказала Лариса Жолдак.
– Ну что вы, Евгений Маркович, – возразила Алла, беря Галина под руку, – почти все ваши коллеги- бизнесмены из Придонска предоставляют людям те или иные качественные услуги, но очень немногие занимаются про-из-вод-ством! Понимаете, о чем я?
– Как уж тут не понять. Это одна из главных бед нашей страны. С таким колоссальным потенциалом мы большинство товаров покупаем за рубежом... Сюда, пожалуйста. – Он показал рукой направление пути. Метрах в тридцати от входа было продолговатое свежевыкрашенное одноэтажное строение. – Недавно новый офис построили. Старый уж совсем никакой был.
В конторе были рабочие кабинеты директора, главного технолога, инженера и бухгалтера, еще какие-то. Кабинет Галина ничего особенного не представлял, большой двухтумбовый стол, на котором обычный рабочий беспорядок: перекидной календарь, пресс-папье, разбросанные бумаги... Единственное, что привлекало внимание, – черный бюст какого-то античного деятеля, установленный на специальной бронзовой подставочке прямо на подоконнике.
– Это Евклид, – объяснил Галин, заметив взгляды «журналистов». – Мой самый нелюбимый математик. – В доказательство он вытащил из кармана пиджака коробок спичек, достал одну и чиркнул об голову Евклида. Спичка, весело потрескивая, загорелась. Галин прикурил от нее сигарету.
«Журналисты» засмеялись.
– Это как же? – засмеялась Алла, прикуривая в свою очередь. – В том смысле, что своих врагов надо знать в лицо?
– Вроде того.
– А почему он у вас в таком странном месте – на подоконнике?
– Ну... – замялся Галин, – так он получается у меня за спиной, и я, когда работаю, обычно его не вижу. Подарок, понимаете ли, никуда не денешь.
Они вышли из кабинета, и Галин показал выставочный стенд с продукцией завода. Около двадцати пяти наименований соков и минеральных вод. Галин сказал, что все это можно будет попробовать. Тут его позвали к телефону, он извинился и вышел.
– Смотри-ка, – ехидно дернул Денис Аллу за рукав. – Никакой водки!
– Разумеется. Или ты тут видел где-нибудь надпись «Склад паленого алкоголя»? Не видел, нет? А знаешь почему? Потому что его тут и нету.
– Это мы еще поглядим, – буркнул Денис, не вдаваясь в выяснения нюансов: имела ли она в виду вообще весь завод или только административное здание.
Галин вернулся, и Денис, привычно уже вступая в роль недалекого видеооператора, хохотнул:
– Кстати, насчет колоссального потенциала и закупок импорта. Вот я слышал по ящику: Путин говорит, что урожай в этом году такой, что зерна просто завались. Тут же переключаю канал и узнаю, что мы, оказывается, все равно будем у кого-то зерно покупать. Это же абсурд!
– Они же не видели, что по другому каналу Путин в это время говорит. – Алла улыбнулась, демонстрируя, что к своему недалекому видеооператору она снисходительна.
– Почему же это абсурд? – спокойно возразил Галин. – Ничего не абсурд. Если, допустим, на Сахалине, Камчатке или Чукотке проблемы с хлебом, то вполне резонно купить его в Канаде, которая совсем близко, чем везти туда за многие тысячи километров свой хлеб, российский.
– О, как вы в этом разбираетесь! – удивился Денис. – Может, тогда скажете, почему у вас тут, не на Чукотке какой-нибудь, а в самом сердце России, можно сказать, хлеб не убирают?
– У нас? – переспросил Галин.
– Ну да! Мы пока ехали – все поля да поля неубранные.
Алла развела руками, дескать, это правда, ничего не попишешь, были по дороге поля неубранные, мы уж старались на них не смотреть, так старались, но все равно заметили...
Галин немного покраснел.
Большего и не требовалось. Алла, получив незаметный сигнал от Дениса, тут же перехватила
