покосился на снимок, лежавший на соседнем сиденье и, тоже в десятый раз, поморщился: и куда, спрашивается, успели подеваться хорошие спецы-эксперты?! Надо же было так щелкнуть эту девушку Вику, чтобы копна роскошных черных волос скрадывала овал лица!.. Впрочем, зато глаза... Такие вряд ли, увидев один раз, забудешь: огромные черные очи, опушенные длиннющими ресницами... Настоящая красавица... Неужели действительно ее рук дело?..
Верить в это просто не хотелось, но очень уж странно вела себя девушка по имени Вика со своим бойфрендом... Как-то неправдоподобно, что ли... Вот черт! А вдруг она пропала совсем по другой, трагической причине? Увидела, кто именно добавил яд Кожевникову, а убийца увидел, что она увидела, и... Да нет, случись такое, они бы об этом уже знали... Хотя тоже не факт... Валерий с облегчением миновал Дмитровский мост и убедился, что дорога впереди вполне свободная, все вокруг дружно прибавили скорость, а он, напротив, вынужден был ее сбросить: зазвонил мобильный. Романова! Не могла дотерпеть до Генпрокуратуры?
– Валер, – звонко произнесла Галочка, – никакая Крикунова по этому адресу не проживает! Там вообще никто не проживает, дом затянут сеткой, он давно на реставрации...
– Не понял... – пробормотал Померанцев, хотя на самом деле понял все прекрасно и почти что не удивился.
– А что тут не понимать-то? Зелененькая такая сеточка, затянут весь фасад, а внутри – ничего, пусто... Адрес небось со слов писали?
– Угадала, – вздохнул Валерий.
– Ладно, до встречи, я еду к вам!
Сзади раздалось сразу несколько истеричных сигналов автомашин, возмущенных водителем-«ползуном»: вот такие раззявы и создают московские пробки!..
Валерий еще раз покосился на Викину фотографию и переключил скорость, констатировав, что Галочкин звонок его действительно почти не удивил: подсознательно именно чего-то такого он и ждал... И дождался.
Пропавшая фигурантка
Вячеслав Иванович Грязнов басовито откашлялся и, шевельнувшись на жалобно скрипнувшем под ним стуле, завершил свой доклад:
– Таким образом, и Яковлев, и я сам считаем, что Саргов из нашего списка можно исключить... Собственно говоря, в данный момент, – он для верности глянул на свои наручные часы, – Володя уже находится в поезде, двигающемся в сторону Электродольска.
– Почему Электродольска? – Александр Борисович вопросительно посмотрел на друга. – Если не ошибаюсь, по плану следующим у нас должен быть Ульяновск?
– Там, Саня, с железнодорожным расписанием оказалось неудобно, – пояснил Грязнов-старший. – Если бы, как мы обговаривали, он поехал вначале в Ульяновск, ему бы больше суток пришлось сидеть в Саргове без дела, время терять. Ну, я и взял на себя смелость поменять последовательность поездок... А что, это так важно?
– Да нет... – вздохнул Саша и невесело поглядел на сидевших в его кабинете и уже успевших отчитаться о проделанной за эти дни работе оперативника Романову и следователя Померанцева.
Ребята, как всегда, потрудились результативно. Галочка даже успела более-менее проверить показания фотохудожника Каплера, во второй раз переговорив с его племянницей. Нинель, выразив удивление, что «эта скотина Арнольд» сам рассказал ей о своем подлом поступке по отношению к «тете Риве, которая всю свою жизнь посвятила сыну», косвенно подтвердила показания своего опального дядюшки. Добавив в качестве, как она полагала, отрицательной характеристики «этого типа», что он не только артистов к себе домой не приглашает, но и вообще каких бы то ни было гостей – тоже. Нелюдь, словом! Наверняка прячет где-то там свои долларовые сбережения, потому и не общается ни с кем на собственной территории, чтобы не обокрали... И вообще, близких друзей у него отродясь не было!
Если добавить к этому показания гримерши Насти, получалось, что Альбина Викторовна Крутицкая, какой бы неприятной особой она ни являлась, к гибели своего бывшего супруга вряд ли имеет отношение... «То есть, – невесело усмехнулся про себя Турецкий, – моя Ирка сегодня в течение дня оказалась права дважды: и с вдовой трудно понять и невозможно проверить, правду ли говорит, и с этой пестрой козой – тоже...»
– Валерий, – обратился он к задумчиво сидевшему в углу Померанцеву, – не знаешь, как это по лучилось, что данные пропавшей Виктории Степановны Крикуновой записали со слов и не потрудились даже перепроверить вовремя?
– Вы, Сан Борисыч, сами понимаете, – откликнулся следователь, – если бы ее опрашивал Яковлев, он бы ее наверняка задержал до выяснения – никакая дамская красота на него бы не подействовала... Но в качестве дознавателя выступал представитель ФСБ... То ли опер, то ли следак... Я не в курсе, кто из них туда приехал... Спасибо, хоть пальчики у всех догадались взять!
– А что это нам дало? – буркнул Саша. – Пузырек из-под альбуцида, в котором находился яд, они сразу же нашли, ты в курсе... Убийца забросил его под барную стойку... Чистенький такой пузыречек, без единого пальчика... Про отпечатки сейчас разве что новорожденные младенцы не в курсе, так что... Ну что ж, пропавшая красотка – это уже хоть что-то... Ты насчет моргов и больниц распорядился?
– Сразу же, – кивнул Валерий. – Снимки паршивые, но опознать можно, яркая девица эта Вика Крикунова.
– А может, и не Вика, а может, и не Крикунова, – усмехнулся Турецкий. – Какой возраст она назвала этому художнику?
– Девятнадцать лет.
– Во-во, а может, и не девятнадцать, а двадцать с хвостиком, а то и вовсе шестнадцать: они нынче взрослыми девицами начинают выглядеть чуть ли не в третьем классе средней школы!.. В общем, Валерий, деваться некуда – садись за компьютер и начинай пробивать относительно господина Крикунона, занимающего существенную должность в Госдуме. Пароль доступа я тебе дам. А если надо, позвоним Анисимову, попросим еще оперов – у нашего дяди Славы, – Турецкий покосился на Вячеслава Ивановича, – по его словам, все лучшие сотрудники в разъездах...
– Ты что, сомневаешься, что ли? – немедленно завелся Грязнов. – Или согласен на кого попало? Сам знаешь, с кадрами – полный обвал! И чему их только нынче учат?!
Чувствовалось, что кадровый вопрос для Вячеслава Ивановича не просто больной, но занимающий его постоянно. Тема, на которую генерал заводится с полоборота.
– Александр Борисович, – поспешно вмешался Померанцев, – очень вас прошу... Не надо, во всяком случае пока, звонить Анисимову! Сами видите, его «спецы» уже успели нам напортачить в самом начале!
– Ну, «спецы» на самом начале были не его, а в принципе от их конторы, – уточнил Турецкий. – Но если ты считаешь, что вы с Галей справитесь... Учти, Валерий, при таких исходных данных, а точнее, при полном их отсутствии поиск иголки в стоге сена – дело малоподъемное. Ты и сам это знаешь!
– Знаю, – согласился Померанцев. – Но я думаю, пока не стоит привлекать их оперов, а не вообще... Честно говоря, я надеюсь на Володьку Яковлева, он наверняка что-то нароет.
– Полагаешь, что версия личной неприязни и вовсе «пустышка»? – Турецкий слегка прищурился.
– Я этого не говорил... Точнее, просто не договорил: спросить хотел, нельзя ли этим ребятам поручить полностью проверку остальных гостей? Иначе мы с Галкой действительно либо разорвемся пополам, либо будем заниматься этим не меньше полугода.
– Лукавый ты человек, Померанцев! – вздохнул Александр Борисович. – Ничего-то прямо не скажешь, ни на один вопрос не ответишь... Если бы ты хоть на секунду допустил, что кто-то из остальных гостей банкета помимо Крутицкой приложил руку к убийству из сугубо личной неприязни, хрен бы ты отдал их проверку в чужие руки... Я что, не прав?
– Вы хотите сказать, что я еще и эгоист: наиболее перспективную дамочку Вику оставляю нам? Ну и что? Разве вы сами собирались поступить по-другому?
– Нет, не собирался. Пока. Ибо кто знает, в какие дебри нас этот поиск заведет? И скорее всего, заведет он нас к известной присказке: «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». И вот тогда, дорогой Валерий Александрович, для осуществления хотя бы чисто технической работы по версии загадочной
