понятно, противопожарные заморочки и выборочно — налоговые документы.
В этот раз взялись проверять все бумаги вплоть до учредительных.
Теоретически Денис мог отказаться показывать документы, отвечать на вопросы и вообще послать проверяющих подальше, поскольку санкции на обыск, изъятие документов, личный досмотр сотрудников и прочее у проверяющих не было. А на предоставление любых бумаг по требованию ОЛРР руководству ЧОП в законном порядке определены конкретные сроки — не менее трех дней.
Но с другой стороны, он понимал, что открытая конфронтация с ОЛРР «Глории» сейчас совсем ни к чему. Ясно, что их заказали. Они кому-то больно прищемили хвост, а этот кто-то нашел возможность натравить на «Глорию» ревизоров. Тем не менее, пока эти ревизоры сами по себе к «Глории» равнодушны, личной заинтересованности у них нет никакой, это видно по лицам. Где-то наверху большое начальство «перетерло» с их большим начальством, этим — просто спустили директиву, а они взяли под козырек. И они будут искать, будут цепляться к мелочам, будут совать нос в каждую щелочку. Но это неважно — с документами в «Глории» порядок, с оружием тоже, и огнетушителей полный комплект.
Однако если сейчас объявить войну, то ревизоры, конечно, уйдут. Но потом вернутся уже с ОМОНом, с санкциями и будут не только землю носом рыть, но и фабриковать нарушения и несоответствия пачками. И дядюшка — отец-основатель «Глории» — со всеми своими связями может оказаться бессилен.
Поэтому пока Дениса относительно вежливо просили представить те или иные документы, он без подобострастия, но тоже относительно вежливо удовлетворял требования ревизоров.
Дошло, правда, совсем до смешного, когда господин Бычков взялся сверять бумаги от уставных до текущих на… совпадение юридического и фактического адресов. Оказывается, какой-то умник раскопал директиву 1946 года, в которой говорилось, что цокольные этажи всех домов по Сандуновскому переулку отходят к жилому фонду и подлежат распределению в качестве жилья среди инвалидов-фронтовиков. А поскольку регистрация охранно-сыскных структур по жилому сектору (домашним адресам учредителей или иных лиц) запрещена, то, короче, регистрацию «Глории» необходимо срочно аннулировать.
Это был наезд совсем уж наглый и беспардонный, рассчитанный непонятно на кого. На совсем беззубых салаг, что ли? Денис представил ревизору оформленный по всем правилам договор аренды, который снимал с него всякую ответственность за нецелевое использование якобы жилых площадей. Что-то не нравится — все вопросы к Жилкоммунхозу Москвы, а заодно и к родному ОЛРР: куда смотрели, когда выдавали лицензию?
Что происходит в остальных помещениях офиса, Денис видеть, естественно, не мог. Но переживал он только за компьютеры. Теоретически Макс должен успеть спрятать разнообразные свои хакерские художества… А если не успеет? Не хватало еще одну статью УК на свою голову заработать.
После двух часов напряженного потения над бумагами старший инспектор Бычков устал. Прихватил лицензии на приобретение оружия и побрел ощупывать стволы. А его место в кабинете занял другой инспектор — помоложе, но не менее въедливый.
Этот долго пытал Дениса: а не занимается ли «Глория» проектированием, монтажом и эксплуатационным обслуживанием средств охранно-пожарной сигнализации?
Этим «Глория» никогда не занималась, этого не было в уставных документах, но инспектор так уговаривал, казалось, согласись сейчас Денис: да, занимаемся — и все, проверка закончится. И будь на его месте кто-то менее тертый и опытный, точно попался бы и лишился лицензии как пить дать. Но Денис был старый воин, мудрый воин — не поддался: не имела «Глория» права на такую деятельность без целой кучи разрешительных документов из компетентных органов: ИТЦ УВО при ГУВД Москвы, территориальных органов лицензирования видов деятельности в области пожарной безопасности и прочих и прочих.
Прошло пять часов. Радио пропищало 20.00, когда ревизоры начали сворачиваться. Денису вручили список из семнадцати пунктов: документы, которые еще нужно предоставить в территориальный отдел ОЛРР в течение трех дней. Жесткие диски с четырех компьютеров с согласия Дениса (после незаметного кивка Макса) были изъяты. На прощание господин Бычков с широчайшей улыбкой сообщил, что по итогам проверки лицензия ЧОП «Глория» на охранно-детективную деятельность может быть приостановлена до дальнейшего рассмотрения.
Вымотанные сыщики столпились в кабинете Дениса. Все молчали, на лицах — глубочайшее уныние. Ждали, что скажет шеф.
Денис устал и вымотался не меньше других, голова раскалывалась, в ней не осталось ни одного цензурного слова. А тем не менее коллегам и друзьям действительно нужно было что-то сказать…
— Может, за водкой сбегать? — спросил Макс.
И всеобщее уныние мгновенно переросло в истерический гогот. Первым заржал Щербак, потом присоединились остальные, даже Денис хохотал до слез и боли в животе. Макс вызвался сбегать за водкой!!! Макс! Который на свет божий выбирался не чаще раза в неделю — даже спать предпочитал прямо на рабочем месте, а еду заказывал исключительно с доставкой, по телефону или через интернет-магазины. Стоило только представить, как толстый хакер трусцой движется к ближайшему ларьку, а потом так же трусцой, но уже отчаянно запыхавшийся и вспотевший, возвращается обратно с бутылкой под мышкой — и удержаться от смеха было просто невозможно.
— Нет, ну я же фигурально… — обиженно бурчал компьютерный гений. — В том смысле, чтобы кто-то принес водки, чтобы немного успокоиться…
— Ты, блин, лучше всякой водки помог, — отмахнулся Щербак, безрезультатно пытаясь унять хохот, переросший в икоту.
Денис жестом потребовал тишины:
— Я понимаю, и вы понимаете, что это наезд. Грубый и беспардонный. Посыпать голову пеплом мы не будем, потому что у них на нас ничего нет, а значит, лишить нас лицензии они не посмеют.
— А уголовное дело? — подал голос Демидыч.
— Да нет наверняка никакого дела, — ответил за Дениса Сева. — Скорее всего, они нам тут лапши навешали. И думают, что мы сейчас же всей толпой отправимся прессовать того, кто жалобу написал. И вот тут-то они нас за задницу и сцапают. Будут и для дела основания, и для лишения лицензии.
— Согласен, — кивнул Денис. — Беда только в том, что мы понятия не имеем, кого именно нужно бежать прессовать. Замминистра Полянчикова? Фонд Сороса в лице госпожи Талантовой? Или, может быть, саентологов?
— Но эти из ОЛРР… — поскреб в затылке Филя Агеев, — они же не знают, что мы не знаем…
— Не знают, — подтвердил Денис. — Им дали команду сверху, а наверх предварительно кто-то отправил телегу.
— А кто все-таки?.. — задумчиво протянул Щербак. — С одной стороны, эти псы примчались только после визита к Полянчикову, но с другой стороны, это ему, замминистра, просто: накрутил телефончик и такому же замминистра пожаловался. А фонду Сороса или саентологам понадобилось бы гораздо больше времени, чтобы на нужные рычаги нажать, и, может, его как раз столько и прошло…
— Ставлю на Полянчикова, — воскликнул Филя. — Десять баксов на то, что он главный урод.
— Я за саентологов, — сказал свое веское слово Сева, потирая макушку, по которой ему досталось в том злополучном подъезде.
— Ни фига! Сорос, — включился в спор Макс. — А Полянчикова он купил с потрохами.
— Саентологи, — проголосовал солидарно с Севой Щербак.
— Полянчиков, — не удержался и Демидыч.
— Кончайте балаган, коллеги, — оборвал Денис. — Нас пока не закрыли, и вы пока на работе. Короче, со злодеем (или злодеями) мы уже точно знакомы. И он считает, что у нас на него есть опасное количество косвенного материала. Иначе он сидел бы себе как мышка и не обнаруживал бы себя, пытаясь нас прикрыть.
— Это понятно, — согласно закивал Сева. — Но что делать будем? Сворачиваемся или уходим в подполье?
Денис ответил не сразу:
— Мы очень многим рискуем. Практически всем. И тем не менее я считаю, что остановиться сейчас нецелесообразно и просто глупо. Мы действительно затаимся и не будем пока лезть в высокие сферы и тревожить важных перцев. Сосредоточимся на исполнителях. Думаю, не нужно объяснять: никакой самодеятельности, никаких грубостей, никаких драк, никаких задержаний собственными силами,
