– А зачем ей тут торчать? У нее теперь постоянные клиенты.
– Много?
– Человек пять, но ей больше и не надо. Эти пятеро за десятерых башляют. Да и Интернет ей клиентуру исправно поставляет. В общем, Нелька сейчас в шоколаде. – Нина лукаво прищурилась и насмешливо добавила: – Ставлю сто баксов, что вы тоже на нее западете!
26
Дверь Александру Борисовичу открыла полногрудая блондинка лет тридцати пяти, ярко накрашенная, с тонкой талией и стройными ногами. Тонкая талия и большая грудь – сочетание что надо, усмехнулся Турецкий.
– Нелли? – поинтересовался он, вежливо улыбнувшись.
– Она самая, – грудастая оглядела Турецкого с ног до головы, улыбнулась. – Вы заходите или как?
– Зайду, если впустите.
Нелли посторонилась, давая гостю пройти. Стены просторной прихожей были отделаны декоративной штукатуркой. В углу стоял резной шкафчик для одежды, на нем – какая-то скульптура, не то бронзовая, не то крашеная под бронзу.
– А у вас тут мило, – похвалил Александр Борисович. – Тапочки дадите?
– Конечно! У вас какой размер?
– Давайте сорок третий – не ошибетесь.
Нелли достала из шкафчика пляжные тапки, поставила их перед Турецким.
– Кстати, обращайтесь ко мне на «ты», – сказала она. – Так я быстрее к вам привыкну.
– А нужно привыкать?
– А как же. – Нелли ослепительно улыбнулась. – Я ведь не автомат. Вас, кажется, Александр, зовут?
– Да, но можете звать меня Саша.
– Ну уж нет, я буду звать вас Александр! Как Александра Великого. В этом имени большая мужская сила!
Турецкий натянул тапки и встал со скамьи.
– Ну? Куда теперь?
– Пойдемте в комнату, Александр. Там вы разденетесь, и я дам вам полотенце. У вас это первый раз?
– В каком смысле? – опешил Александр Борисович.
– Ну, за деньги, – с улыбкой пояснила полногрудая Нелли.
– Ах это. – Турецкий кивнул. – Да, в первый. В плане продажной любви я стопроцентный девственник.
Нелли поморщилась.
– Не люблю, когда так называют – «продажная любовь». Любовь не может быть продажной. Продается только секс, и в этом нет ничего плохого.
– А вы, я вижу, философ, – усмехнулся Александр Борисович.
– Я просто давно живу на свете, – с мягкой улыбкой сказала Нелли. – И много чего перевидала. Ну вот – это спальня! Недавно сделала евроремонт.
Турецкий огляделся.
– Как вам? – поинтересовалась Нелли.
– Вполне, – ответил Александр Борисович. – И ваша страсть к резной мебели мне тоже нравится. Жаль только, что я в этом плохо разбираюсь.
Нелли тихо засмеялась.
– Я тоже. Просто покупаю то, что мне кажется красивым, и все.
– В таком случае, у вас отличный вкус.
– У тебя отличный вкус, – поправила Турецкого Нелли. – Говорите мне «ты».
Александр Борисович кивнул:
– О,кей. У тебя отличный вкус.
Девушка открыла шкаф, достала чистое банное полотенце и протянула Турецкому:
– Держите. Раздеться можете прямо здесь или в ванной.
– Прям как в бане, – ухмыльнулся Александр Борисович. – Может, сначала поговорим? Выпьем вина или кофе?
Нелли лучезарно улыбнулась:
– Конечно. Но отсчет времени пошел с того момента, как вы перешагнули порог квартиры. Я предупреждаю сразу, чтобы потом не было претензий.
– Претензий не будет, – заверил «жрицу любви» Александр Борисович.
– Тогда пойдемте на кухню? У меня есть бутылка отличного коньяка. Мне мама иногда из-за границы присылает.
Кухня у Нелли была сделана в «русском стиле». Резные полочки, глиняные крынки, веселые занавесочки на окнах.
– Забавно, – сказал Александр Борисович, оглядев кухню.
– Присаживайтесь! Это я в память о детстве. Я, когда была маленькая, летом постоянно жила у бабушки. У ней там все было так. Ну или примерно так. Вот я и решила сделать.
Нелли взяла с полки бутылку коньяку и два бокала и поставила на стол. К коньяку она подала тонко нарезанный лимон и такие же тонкие ломтики копченого мяса.
Александр Борисович взял бутылку и глянул на этикетку.
– Украинский? – удивленно проговорил он.
Нелли кивнула:
– Да. С моей родины – Днепропетровска. Между прочим, зря кривитесь. Коньяк отличный. Сейчас сами убедитесь.
Александр Борисович разлил коньяк по бокалам. Взял свой бокал, поднес его к лицу и осторожно понюхал.
– Не бойтесь, не отравитесь! – рассмеялась Нелли. – Это, конечно, не «Хеннеси», но тоже ничего. Попробуйте, вам понравится.
– Хорошо. Давайте, за знакомство!
Они чокнулись. Турецкий дождался, пока Нелли пригубит из своего бокала («убийственный кофе» Плетнева прочно засел у него в голове), и отпил сам.
– Гм... Действительно, пить можно.
– То-то же! – торжествующе проговорила Нелли. – Я когда бываю дома, постоянно с собой привожу пару бутылок. Ну и мама иногда присылает со знакомыми.
– Она знает, кем ты работаешь? – поинтересовался Александр Борисович.
Нелли сделала круглые глаза.
– Нет, что ты! Она думает, что я секретарь-референт на крупной фирме. Ну а ты? Где ты работаешь?
– В охранном агентстве, – сказал Турецкий.
Нелли внимательно посмотрела на Турецкого и прищурила карие глаза:
– И кем ты там?
– Замдиректора агентства, – ответил Александр Борисович.
Нелли пребывала в легком замешательстве.
– Но ведь это не связано с милицией? – осторожно спросила она.
– Нет, не связано. Давай еще по коньячку.
– Давай! – с облегчением кивнула Нелли.
Турецкий «освежил» бокалы.
– За что выпьем? – поинтересовалась Нелли.
– За тех, кого с нами нет. За Венеру, Ангелину и Матильду!
Александр Борисович коснулся бокала девушки своим бокалом и сделал большой глоток.
Нелли сидела, оцепенев. Она пристально и холодно смотрела на Александра Борисовича. Потом
