думает. И оснований для этого было уже более чем достаточно. Но… Костя был куда более прав, поскольку опирался не на сиюминутные впечатления, а глядел далеко вперед. И знал не хуже Турецкого, а может, и лучше, что стая обозленных крыс гораздо опаснее самого крупного и лютого хищника-одиночки. Поэтому он просто запретил Александру Борисовичу до тех пор, пока дело об убийстве в Солнечном не ляжет на стол областному прокурору Маневичу, даже и нос свой туда совать. Договориться с Владимиром Степановичем никакого труда ему не составило, и тот обещал взять расследование под свой контроль. Турецкий мог себе представить, какие чувства будут обуревать следователя Загоруйко, когда он получит указание срочно явиться в областную прокуратуру, имея при себе все следственные материалы по делу об убийстве Светланы Залесской.
Позвонил Денис и сообщил, что указание дяди Кости выполнено в лучшем виде. Эксперт-криминалист Сережа Мордючков представил акт экспертизы, в котором четко указано, что следы, оставленные протектором и стойкой опоры мотоцикла в лесу, рядом с местом обнаружения трупа, идентифицированы. Они принадлежат мотоциклу марки «хонда», номерной знак… и так далее. А хозяин этого двухколесного «зверя» Николай Арсенович Ичигаев. В тетради учета передвижения транспорта, которую постоянно ведет охрана поселка, отмечено, что девятого августа сего года, в пятницу в двенадцать часов тридцать пять минут пополудни, территорию поселка покинули три мотоцикла. Указаны номерные знаки и фамилии хозяев. Среди них был и мотоцикл «хонда», управляемый Николаем Ичигаевым, сзади которого на сиденье находился пассажир в серых спортивных брюках, куртке и в затемненном шлеме. Поскольку транспортные средства покинули поселок на высокой скорости, установить пассажира не представилось возможным.
Но, как уже сообщал начальник охраны Фомин, ребята накануне действительно гоняли по пересеченной местности, однако Светлану Залесскую никто из них в пятницу, по их же уверениям, вообще не видел. А «неизвестным пассажиром», точнее, «пассажиркой» была Лиза Пушкова, сестра Валентина, приятеля Николая, которая и подтвердила факт своего присутствия. Николай же, по его словам, «поругался со Светкой, и это была его своеобразная месть». Убедительно… Но ведь здесь мог иметь место и сговор. Поэтому по прибытии молодых людей из-за границы надо будет провести следственный эксперимент, посмотреть, где они в тот день гоняли и что это за пересеченная местность такая. А для идентификации вещественного доказательства, металлической пуговицы американского производства, обнаруженной рядом с трупом, требуется произвести обыск в доме, где проживает подозреваемый в совершении преступления Николай Ичигаев, или Найк, как зовут его приятели. Для чего, в свою очередь, необходима санкция судьи. Получить которую будет, видимо, очень нелегко, учитывая «общественное положение» как отца подозреваемого, так и его коллег, проживающих рядом с ним в поселке Солнечный. С «хозяевами-то» нынче ох как трудно разговаривать!
Однако совсем неожиданный подарок в буквальном смысле слова сделал судебно-медицинский эксперт Липинский, который после разговора со следователем, предложившим ему совершить фактический подлог, написал в присутствии Филиппа Агеева заявление на имя прокурора области, в котором указал, что Загоруйко пытается ввести в заблуждение суд, уничтожая важнейшие улики.
Денис считал, что приведенных фактов вполне достаточно для отстранения Загоруйко от продолжения расследования…
Так прошло два дня.
Александр Борисович занимался исключительно своими очередными делами. Посетил Сан Саныча, обрадовав старика известием о том, что ситуация сдвинулась с мертвой точки, но надо ее все равно стимулировать, и рассказал о том, что они с Меркуловым придумали. Не забыл упомянуть и о реакции Найденова, когда речь зашла о мнении на сей счет легендарного летчика-испытателя. Словом, тут Турецкий хоть и не грешил против истины, но… приукрасил немного. Для пользы дела. А потом вручил старику свой текст. Сан Саныч немедленно надел очки и стал углубленно изучать «резюме». Даже к авторучке потянулся, чтобы выправить что-то, имеющее, на его взгляд, существенное значение в техническом отношении. Турецкий едва успел остановить его. Объяснил, что это ведь не экспертное заключение, а скорее документ, призванный оказать на руководство страны действенное психологическое воздействие. Ну как было с таким аргументом не согласиться? И старик решительно поставил свой великолепный автограф. Правда, заметно подрагивающей рукой. Никуда не денешься, возраст патриарха…
Найденов оказался хитрее. Прочитав текст, внимательно посмотрел на Турецкого и спросил о том, о чем следователь меньше всего думал в настоящий момент:
— А где ваша подпись, уважаемый Александр Борисович?
— Далее будет Петра Щетинкина, как непосредственного участника, а потом — моя. А первую поставит Константин Дмитриевич Меркулов, заместитель Генерального прокурора.
— Ну что ж, компания подходящая. — Найденов хмыкнул и начертал замысловатую закорючку. — Всего хорошего. Желаю удачи.
— Я передал ваш привет старику, — сказал Александр Борисович, поднимаясь. — Он просиял.
— Правда? Очень приятно, благодарю.
Найденов улыбнулся и кивнул.
Петя обрадовался приходу Турецкого, стал расспрашивать, что и как. Поговорили с полчасика. А потом он, фактически по диагонали пробежав текст глазами, быстро расписался и хотел продолжить разговор, ведь соскучился по людям, правда, обещали днями уже выписать… Но Турецкий оправдался занятостью и откланялся. До будущих встреч.
Костя был доволен, считая документ вполне достойным того, чтобы сохранить честное имя человека.
Но Турецкого почему-то это все уже не волновало. Он и сам не смог бы объяснить причины, по которой воспринимал завершение еще одного дела с таким непонятным самому себе спокойствием. Серьезных препятствий, что ли, не было? А он привык всегда что-то обязательно преодолевать. Да нет, при чем здесь препятствия? Надо было просто пробить коросту равнодушия. Сделать верный тактический ход. А дальше, как говорится, все само покатится. Ну да, выдернуть из земли тот первый, нужный камень, падение которого родит лавину.
Ему показалось, что краткая беседа с заместителем руководителя кремлевской Администрации, у которого они были вместе с Костей, тоже носила отчасти формальный характер. Посмотрел, глубокомысленно поиграл бровями, сказал, что, вероятнее всего, этого им будет достаточно. Кому «им»? Группе товарищей? Или это они так Президента называют, во множественном числе? Но не задавать же глупые вопросы, тем более что Костя вид имел многозначительный и строгий. Вероятно, и в самом деле на таком уровне общаются с помощью исключительно взглядов. К чему лишние слова?
Михаил Александрович поднялся, крепко пожал им руки и пожелал успехов в дальнейшей работе. И больше ни слова. А вообще-то, Александр Борисович в глубине души рассчитывал, что зам главы Администрации хоть каким-то намеком упомянет о деле Новоселова. Нет, кажется, бывший олигарх здесь уже никого не интересовал.
И вот, в самый неподходящий момент, когда скверное настроение Александра Борисовича только стало улетучиваться по той причине, что посторонние дела перестали его колебать, и он честно считал, что сделал все, что мог и что было в его силах, а во внутренние разборки господ из поселка Солнечный пусть лезет теперь тот, кто хочет, раздался звонок Игоря. Господи, как бы хотелось, чтобы это их новое «знакомство» оказалось случайным сном! Ибо никакого почтения не испытывал к этой публике Турецкий, лишний раз убедившись, что там, где крутятся огромные деньги, нормальному человеку не место.
— Саш, сделай божескую милость, навести, а? Что-то я совсем расклеился, чувствую себя отвратительно, кажется, заболел. Не сочти за тяжкий труд!
Голос был действительно нездоровый. Наверняка прижали его «члены стаи»…
— Ладно, подскочу как-нибудь.
— А сегодня не можешь?
Ну так просит, что отказать невозможно.
— Постараюсь вечерком, как дела закончу…
Сказал вот и подумал, что слаб человек. Тут бы послать их всех подальше…
Себе же Александр Борисович поставил твердое условие: больше их дела не касаться. Ни в каком виде. Есть кому им заниматься. Не он его инициировал, не в чем и оправдываться…
Позвонил Ирине и сказал, что вечером задержится, поскольку звонил Игорь и так далее. Предложил,
