– «Форд».
– Странно. Я по иномаркам не... А кто вас прислал?
– Турецкий Александр Борисович.
– А, следак.
– Да. Только я не чиниться, у меня пара вопросов.
– Время вообще-то не казенное, – сказал парень. – Оплачивать будете или как? Я кредитные карточки не принимаю.
– Оплачивать не буду, – с надеждой сказал Гордеев. – Я – адвокат Турецкого. Может, вы слышали уже: он попал в беду. Сидит сейчас в СИЗО по совершенно нелепому обвинению.
– Не знал. Ну и дела пошли.
– Да уж. – По физиономии слесаря Гордеев видел, что тот не врет, об аресте Турецкого он действительно не знает.
– Ладно, выйдем, я перекурю.
Они вышли на улицу, и Гордеев спросил, что же случилось на самом деле с машиной Турецкого.
– Ну как сказать... Шлангочка, по которой течет тормозная жидкость, просто сорвалась с креплений и при левом повороте чем-то пережималась. Вот и все.
– Все? – не поверил Гордеев.
– Это немало.
– И вы это чинили несколько дней?! Насколько я понял, Турецкий у вас – привилегированный клиент.
– Сан Борисыч-то? Ну вроде того. Дело в том, что я предложил ему сделать полную проверку тормозной системы. А он не возражал. Ну а вся процедура с прокачкой и с гарантией – обычно хороший день возни, а может, и два. Но вышло три. То да се. Бывает.
– Эта неисправность, если ее не чинить, могла привести к серьезной аварии?
– Сдуру можно и хрен сломать, – грубовато, но неопределенно ответил слесарь.
– Что вы имеете в виду?
– Если бы он, еще не зная про неисправность, поворачивал на скорости сто километров в час, а навстречу пер КамАЗ, это было бы скверно. Но раз Сан Борисыч вовремя это заметил, то он перед левыми поворотами и так скорость сбрасывал до минимума.
– Понятно, – разочарованно протянул Гордеев. – Скажите, Виктор, а вот эта шлангочка, как вы говорите, которая сорвалась... Могли ее специально сорвать?
– Да запросто. Странно, что вы об этом говорите... Я и сам так сначала подумал было, потому что мне показалось, что уж больно как-то... не объяснишь словами, в общем! – Слесарь с досадой затоптал окурок. – Я хотел Сан Борисычу сказать, когда он за тачкой приедет, что странная поломка, но приехала жена, и я не стал ее пугать. А она ж мне не сказала, что он сидит.
– Это ненадолго, – заверил адвокат.
Автослесарь посмотрел на него с сомнением, но ничего не сказал.
Выехав из автосервиса, Гордеев глянул на часы: время до встречи с Федором Аксентьевым еще было, и Гордеев позвонил Денису. У того пока что никаких новостей не имелось (или просто жук, как обычно, не хотел делиться промежуточными результатами), и Юрий Петрович решил позвонить Грязнову-старшему, рассказать о своих последних изысканиях.
– Юра, – сразу прервал поток его красноречия Вячеслав Иванович, – ты мне просто скажи, что получается в сухом остатке, лады?
Гордеев подытожил:
– Турецкий обращается в автосервис с жалобой на легкое «недомогание» своего авто. Но слесарь его уверяет, что это всерьез и надолго, скажем, дня на три. Проблемы с машиной, вполне вероятно, были ему кем-то подстроены.
– Зачем?
– Я думаю, не затем, чтобы Турецкий разбился, а затем, чтобы он взял черную служебную «Волгу» и влип в неприятную историю именно на ней.
Вячеслав Иванович подышал немного в трубку, затем сказал:
– Понятно. Так оно... респектабельней выглядит в глазах общественности. Работник Генпрокуратуры нажрался как свинья и застрелил шлюху прямо в служебной машине. А еще они нам про каких-то двенадцать оборотней в погонах втирают. У самих рыло в этом самом...
– Не шлюху, а стриптизершу, – поправил Гордеев.
– Я же общественное мнение тебе излагаю, – объяснил Вячеслав Иванович.
В полдень Гордеев в своем рабочем кабинете юрконсультации встретился с Аксентьевым. Федор поздоровался молча, и по его унылой физиономии Гордеев сделал вывод, что говорить ему вообще не слишком-то хочется, да и, пожалуй, он уже жалеет, что ввязался в эту историю, и если бы не его отношения с Денисом Грязновым, то вряд ли бы он это сделал...
– Не нашли?
– Нет, – вздохнул Аксентьев.
– Рассказывайте.
– Только я вас прошу, Юрий Петрович... я же могу потерять работу, если выяснится, что я кому-то передаю информацию о наших работниках.
– Я все понимаю, – успокоил Гордеев. – Но сотрудничество это – безусловно в наших обоюдных интересах, так что не волнуйтесь, рассказывайте, что у нас есть на сегодняшний день.
– Этого парня, с которым общался ваш Турецкий, зовут Александр Богомолов. Он официант. Он обслуживал Турецкого на тех редких кадрах, в которых засветился, и перемещался явно в сторону точки «мертвой зоны» – моментов перезарядки пленки. Их, вероятно, было два или три по полминуты.
– Но откуда ему это могло быть известно?
– Богомолов дружил с одним нашим видеоинженером, и тот ему кое-что показал... Что еще? Богомолов работает у нас пять месяцев. Студент МГУ, заочник. Учится на четвертом курсе юрфака.
– Выходит, они с Турецким не только тезки, но и коллеги?
– Выходит. Он не москвич, родом из Тулы. Двадцать семь лет. Холост. В Москве снимает однокомнатную квартиру, где живет один, по свидетельству соседей, даже без женщины. Так вот, там, на этой квартире, его нет. На работе тоже не появляется, оказывается, несколько дней назад, на следующий день после встречи с Турецким, он хотел взять отгул, ему не дали, но он все равно не вышел.
– Где находится его квартира?
Федор почему-то снова вздохнул:
– На Пироговской улице...
Гордеев наморщил лоб, повспоминал.
– Подождите-ка, но это же рядом с вашим клубом!
– Вот именно.
– А... – Гордеев внимательно посмотрел на своего собеседника. – А как давно он ее снимает?
– Так и знал, что вы спросите. Пять месяцев.
– Ага, значит, он снял новое жилье одновременно с тем, как устроился к вам на работу?
– Получается так.
– А где жил раньше?
– Это нам неизвестно. Есть, правда, его тульский адрес, там живет старшая сестра с семьей. Видятся они редко, и где Богомолов сейчас, она понятия не имеет.
– Общежитие МГУ?
– Нет, я проверил. И потом, он же заочник. Учился, правда, и на очном отделении, но только один год, и уже давно, чуть ли не лет пять назад.
– Выходит, его учеба несколько затянулась?
– Выходит. Мало ли что в жизни бывает.
– Это верно. В Америке вон актеры часто официантами подрабатывают, а у нас, значит, пришло время юристов... Сколько зарабатывает официант в «Распутине»?
– Зависит от чаевых. Непредсказуемо. Зарплата Богомолова составляла десять тысяч рублей.
