то, что связь прерывается, до дачи не дозвониться, а GPRS-интернет работает слишком медленно, стало едва ли не правилом хорошего тона. В структурах, занимающихся контролем качества мобильной связи, считают, что за последнее время оно улучшилось. Однако претензий к операторам у абонентов по-прежнему множество. По мнению некоторых экспертов, компании связи сейчас больше заботятся о привлечении абонентов и маркетинге, чем об улучшении работы сетей...»
В комнате, видимо, работал телевизор. По крайней мере, кто-то бубнил не переставая.
Сотовая связь... мобильный телефон... почему-то его это интересовало, но мысли путались. Очень неприятно просыпаться, приходить в себя и обнаруживать над головой незнакомый рисунок обоев. И еще люстра какая-то дурацкая.
«А ведь я жив, между прочим», – подумал Гордеев. Адвокат окончательно пришел в себя и глянул на часы. Прошло восемь-девять минут с того момента, как он вошел в квартиру Архипова.
Гордеев поднялся с пола. В глазах сильно щипало, но он все видел. Экс-фельдшер валялся рядом. Гордеев кое-как добрел до ванной и подставил голову под струю холодной воды. Помогло. Через минуту- другую он был уже более-менее в порядке и вернулся в комнату.
Архипов по-прежнему лежал без движения.
«Ну не убил же я его, в конце концов, – подумал Гордеев. – А вот он меня, кажется, мог. Где же эта штуковина?»
Рядом с Архиповым валялся пистолет, то есть не совсем пистолет, а скорее нечто напоминающее пистолет – рукоятка со спусковым крючком. Ствол был как бы обрублен. Аэрозольный пистолет, понял адвокат, для самозащиты. Но таких он прежде не видел.
Гордеев выключил телевизор и с опаской взял пистолет в руку, взвесил на ладони: легкий и странный. На рукоятке было написано: «Па-3».
– Это вообще что, собственно говоря? – последнюю фразу он сказал вслух. Язык немного заплетался.
Владелец оружия тем временем тоже очнулся от нокаута. Гордеев повернулся к нему, доброжелательно улыбаясь.
– Не подходите ко мне! – заорал Архипов.
Кажется, Малышкин насчет него был прав, подумал Гордеев. Рехнулся фельдшер. Надо же, какие у нас тут шизоиды живут. А я и не знал, думал, тихий, мирный городок. Впрочем, я и о Великанове ничего не знал.
Гордеев решил взять грубовато-дружеский тон:
– Что на тебя нашло? Ты зачем стрелял, дубина?
– Я решил... я думал... Вы мне голову морочите. Не знаю, что я думал. Не помню. При чем тут Великанов? Великанов сидит давно... А вы вообще кто?
– Я же сказал: адвокат. Представляю интересы Сергея Великанова. – Тут, конечно, Гордеев немного покривил душой – Великанов о его существовании еще и не подозревал.
– Но ведь он в тюрьме! Его же посадили!
– Он в колонии, – поправил педантичный Гордеев. – Но я собираюсь его оттуда вытащить.
– Вы правда адвокат?
Гордеев показал удостоверение члена Московской адвокатской коллегии.
– Вот как, значит, – вздохнул Архипов. – Жаль, что я не поверил. Надо было сразу у вас попросить документы – не было бы этих неприятностей. – Он осторожно потрогал скулу и глаз.
– Это точно, – подтвердил Гордеев. Он тоже чувствовал себя неблестяще.
Возникла неловкая пауза. Вроде бы они познакомились, пусть таким диким образом, но о чем и, главное, как говорить дальше, никто решить не мог.
Гордеев взял в руки пистолет.
– Значит, для самозащиты? – повторил он слова Архипова, рассматривая «игрушку».
– А то непонятно...
Левый глаз у Архипова стремительно затекал и превращался в щелочку.
– Лед нужно приложить, пока не поздно, – доброжелательно заметил Гордеев.
– Сам знаю, – проворчал фельдшер, кое-как поднялся на ноги и побрел к холодильнику.
– Найдется там попить чего холодного? – крикнул вслед Гордеев.
Через несколько минут Архипов вернулся с пакетом льда, которым прикрыл опухшую часть лица. Гордееву он протянул банку пива.
– В Химках все медики неравнодушны к этому благородному напитку? – хмыкнул Гордеев. – Мне вот и Малышкин предлагал.
– А меня, между прочим, Владимир Анатольевич и научил, – сказал Архипов. – После больших физических нагрузок это только полезно – выпить бутылочку, но желательно не больше. А вы с ним тоже познакомились?
– Познакомились. И он, представь, в меня не стрелял.
– И что он обо мне говорил?
– Говорил: очень жаль, что такой замечательный фельдшер ушел из «Скорой» и занимается черт знает чем. – Ничего подобного, конечно, Малышкин не говорил, но лишним это быть не могло.
– Почему это – черт знает чем?! – обиделся Архипов.
– Вместо того чтобы людей спасать, щенков каких-то разводишь, – пояснил Гордеев.
– Щенков? – Здоровый глаз Архипова смотрел на адвоката с недоумением. – Это я, когда уходил, так сказал. У меня и собаки-то нет.
– Я заметил. Зато у тебя есть пистолет.
Архипов шпильки не заметил.
– Ну не мог я там больше оставаться! И потом, я тоже людям помогаю! – с вызовом добавил он. – По- своему.
– Каким образом?
– Помогаю им защищаться!
– От кого же?
– От всяких мерзавцев.
– А как ты их определяешь? Сначала стреляешь в каждого, кто с тобой заговорит, а потом требуешь, чтобы он доказал, что порядочный человек?
– Идите к черту, – проворчал Архипов, с опаской протянул Гордееву руку и забрал у него пистолет.
– Зачем это тебе? – спросил Гордеев.
– Затем, чтобы со мной не случилось такой же лажи, как с Великановым.
– А эта игрушка тебе, значит, поможет? Заметь, если бы я оказался злоумышленником, для тебя все могло закончиться очень скверно.
– Что вы понимаете?! Это теперь мой бизнес! – с вызовом сказал Архипов, хотя выглядел довольно жалко. – Я на этом деньги зарабатываю.
– То есть как это?
– Я теперь официальный дилер фирмы в нашем городе!
– Поздравляю. Какой фирмы?
– Фирмы-производителя «Па-3». Фирма московская, не наша.
– Ясно. И осчастливила фраеров вроде тебя, – насмешливо сказал Гордеев.
– Да этот пистолет намного эффективнее аэрозольных баллончиков со слезоточивым газом и всяких там электрошокеров!
– Я почувствовал, – заверил Гордеев. Надо бы как-то парня успокоить, подумал он. – А что там внутри?
– Емкость, заполненная раствором олеорезина капсикума...
– Чего?
– Красного перца. Он содержится в веществе, вызывающем резкий болевой шок.
– Впечатляет. Мне Малышкин говорил, что Великанов как-то посоветовал тебе носить с собой баночку с красным перцем.
– Было такое, – подтвердил Архипов. – После того как мне нос сломали. Но «Па-3», конечно, гораздо
