постоянная.
— Может, ты сам, а то мне сейчас пора собираться… — предложил Толян.
— У меня более важные и неотложные дела, — сурово сказал Николай Григорьевич. — Значит, жду результата в вечерних новостях. Пойми правильно, мне лучше не светиться… Ни пуха.
Он отключил аппарат, набрал номер Соломина. Хоть бы он был на месте, как договаривались, подумал он. Не дай бог, торчит сейчас возле постели Кольчугина…
— Это я, — сказал он. — Звони на телевидение, прямо сейчас. Пусть немедленно выезжают. Ты понял меня?
— Да, конечно… — Соломин замялся. — Я, правда, должен сейчас выезжать к Петру Авдеевичу, он сейчас на осмотре в ЦКБ, нужно подвезти ему кое-какие бумаги.
— Ты не один? — спросил Николай Григорьевич.
— Да, за мной тут уже заехали.
— Отдай им бумаги и звони, как договаривались, — непреклонно сказал Николай Григорьевич. — Или пусть подождут тебя внизу, скажи, мол, сам к ним спустишься. И звони на телевидение, как договаривались, пусть не медлят! А то, скажи, конкуренты опередят.
— Как вы думаете, в Нальчике после вчерашней, столь впечатляющей, акции перестанут артачиться? — спросил, помедлив, Соломин. — Гарантийное письмо подпишут?
— Так для того и было задумано… Куда они теперь денутся… Взрыв общественного возмущения дошел и до них.
Отключив аппарат, Николай Григорьевич посмотрел на себя в зеркало, криво усмехнулся.
Ну, еще один только звонок, подумал он, чтобы решить небольшую, но досадную проблему, и на этом можно поставить точку.
Он набрал номер.
— Свирид, привет. Слух прошел, будто в твое агентство обращалась Елена Артемова, просившая проконтролировать, чем занимается в свободное время вдова ее брата Сергея, недавно похороненного? Только перестань жевать, а то не разобрать, что ты скажешь…
— Ну, было дело, — ответил Свирид. — Это тебе верно доложили. И слух у тебя не притупился. Да, обращалась. Все узнавала, кто я по зодиаку… А что ей на самом деле нужно?
— Она хочет забрать дом Артемова.
— Очень похоже на то. Так мы ей сказали все, как ты велел, что, мол, стараемся, следим денно и нощно, да только вдовушка Сергея Артемова ведет себя целомудренно, и ловить там нечего. А что, есть какие-то новости или проблемы?
— Новости. Теперь можешь ей сказать, что завтра прилетает старый воздыхатель вдовушки из Нальчика и он остановится в гостинице «Белград», номер семьсот сорок два. Где безутешная вдова Сергея Артемова его и навестит. Пусть сама туда придет и застукает ее в постели воздыхателя… Запиши, а то забудешь! Кстати, Тамара Артемова ему еще не давала, и он до сих пор надеется. Записываешь?
— Да, уже записал…
— Там я заранее заказал соседний номер, посадишь своих ребят с записывающей аппаратурой. Словом, если появится охранник Тамары Артемовой, ну ты знаешь его, Пашка.
— Ну, знаю такого. Борзой, прошел спецназ. Давно за ним наблюдаю. И, говорят, в настоящее время трахает эту самую вдову Сергея Артемова, у которого он был охранником, как и Толян по кличке Мамонт.
— Кто тебе это рассказал? — спросил Николай Григорьевич.
— Толян и сказал. Не без внутренней зависти. Он же к тебе в агентство ушел, как только Артемов кроссовки отбросил?
— Верно говоришь…
— А Пашка так при ней и остался. Не отпустила. Но теперь, думаю, все изменится… А так ни в чем компрометирующем этот Пашка не замечен. Толян его нахваливает. Мол, бойцы такого класса на дороге не валяются. У самого руки чешутся его поломать. Да и все пацаны мне говорят, кто знает, мол, подготовка у Дугина на самом высоком уровне. Хочу его потом, когда уволюсь и открою свое агентство, у тебя перекупить, если не возражаешь… Хочу такого иметь.
— За сколько? — поинтересовался Николай Григорьевич.
— Сто штук, больше не могу, — осторожно сказал Свирид. — Или за полтораста, если половину подождешь… Поэтому я бы не портил товар. Не калечить Пашку, а поучить, провести воспитательную работу… И все! Никаких силовых контактов. Толян, конечно, как Мамонт в посудной лавке, затопчет кого хочешь, даже Пашку, разные ведь весовые-то категории, очень разные… Но лучше бы он воздержался! Ты поговори с ним. Мол, не надо бы Пашку мочить. Еще пригодится.
— Это ты ему сам скажешь. Когда уволишься и откроешь свое агентство, я, так и быть, сдам Толяна тебе в аренду на пару месяцев, вот ты ему, как будущий директор, и объясни… Кстати, а разве ты не собираешься махнуть со мной на Кипр, как сделку провернем и кредит получим?
— Пока не думал.
— А ты думай. В Европе тоже есть где развернуться! Да, так что я хотел сказать: если Пашка начнет там выступать, типа, Отелло… Отелло хоть знаешь, кто такой?
— Приблизительно. У Норда был в группе, здоровый такой, под два метра, с Украины, этот?
— Балда, — усмехнулся Николай Григорьевич. — Классику нужно читать. Шекспир, одноименная трагедия. Рассказывать долго. Словом, там негритосу приснилось, будто застукал свою белую телку с белым мужиком, и задушил ее.
— А этого, белого? — спросил Свирид. — Так отпустил?
— Долго объяснять, говорю, — недовольно ответил Николай Григорьевич. — Словом, здесь нужно, чтоб все было наоборот.
— Чтобы она его задушила? — не понял Свирид.
— Да нет… Она слабая женщина, — терпеливо напомнил Николай Григорьевич. — И ей помочь надо, если Пашка начнет выступать, типа, ревновать с применением силовых приемов. Понял, наконец?
— Понятно. Решил их всех одним махом столкнуть лбами? Хитер… Что еще?
— Как там с нашей «Единой пейджинговой компанией», что слышно? Есть контакт?
— Контакт нормальный, — сказал Свирид. — Этот последний сканер, что ты привез, сечет любые коды на раз. Начальство не нахвалится. И даже не спрашивает, откуда он взялся… Расшифровывает все подряд, в течение десяти минут.
— Еще бы… — хмыкнул Николай Григорьевич. — Я чуть пару банков не разорил, когда брал кредит на покупку таких устройств. Не хотелось упускать, когда пообещали продать… Ничего, банк «Империал» и лично Лев Александрович Замойский мои счета оплатят. Как ты думаешь, он не обедняет?
— Еще спасибо скажет, если все сделаешь, как задумал! — воскликнул Свирид. — А я по телику буду наблюдать и за вас болеть.
— Ты еще не сказал, что выудил у «Единой пейджинговой»?
— Да появился кое-какой материал. И очень небезынтересный. Правда, намеки все больше. И беспокойство. Чего-то они все зашевелились, понимаешь? Как крысы перед кораблекрушением…
— Ладно, потом покажешь и расскажешь, — сказал Николай Григорьевич.
3
По прилете в Архангельск Турецкий занял кабинет в областной прокуратуре города, куда он прилетел вместе с Герой Шестаковым и экспертом-криминалистом Леней Барышниковым из своей следственной бригады.
Они некоторое время смотрели теленовости, где снова и снова все комментировали покушение средь бела дня на депутата Госдумы Петра Кольчугина, потом Турецкий прямо из кабинета соединился с Генпрокуратурой.
— Зоя, ты не в курсе, кто будет расследовать этот взрыв, где едва не погиб этот депутат?
