– Черт, попадись мне этот мерзавец с поличным, собственными руками с него шкуру спущу!
– Нет уж, – усмехнулся в трубку Грязнов, – предоставь это нам. Твое дело – шевелить мозгами, а руки подонкам будем выкручивать мы.
Турецкий немного помолчал, успокаиваясь, потом сказал:
– Договорились.
11
Виктор Солонин встретился со своим старинным приятелем – капитаном внутренней службы Антоном Савицким – в старой рюмочной неподалеку от Павелецкого вокзала. В эту рюмочную они частенько захаживали лет десять – двенадцать назад. Много событий прошло с тех пор, много воды утекло, но рюмочная ничуть не изменилась – казалось, время не властно над ней. Здесь были все те же обшарпанные потолки, та же голубоватая плитка на стенах, те же винегреты, оливье и эскалопы под мутным стеклом. И тот же грубоватый витраж на узких продолговатых окнах.
Капитан Савицкий, рослый мужчина с широким щербатым лицом и пепельными волосами, выглядел довольным. За два часа до этого он случайно – так ему, по крайней мере, думалось – встретился с приятелем, с которым не виделся года два. Встреча была теплой, а со стороны сентиментального Савицкого – даже восторженной. Капитан сам затащил Солонина в эту рюмочную – так ему опять же показалось; Солонин для виду поупирался, ссылаясь на неотложные дела, но ради старого приятеля дела отложил.
В рюмочной они сидели уже около часа. Первые полчаса мужчины рассказывали друг другу о том, как складывалась их жизнь в те два года, что они не виделись. Потом они говорили об общих знакомых, о политике, о футболе и тому подобных важных вещах. Была выпита бутылка водки, и к тому моменту, когда официант принес им вторую, капитан Савицкий окончательно растаял.
Не уступал ему и Солонин.
– Антон, – проникновенно говорил он, – мы с тобой не первый год друг друга знаем. Так или не так?
– Вить, ну что ты...
– Я спрашиваю: так или не так?
Капитан Савицкий смиренно склонил рыжеватую голову:
– Ну, так.
– Я когда-нибудь тебя подводил?
Капитан покрутил головой:
– Нет.
– Вот именно! – поднял палец Солонин. – Вспомни тот случай с Кабаном. Помнишь, как он тебе ребра считал? А как ты потом кровью кашлял, помнишь?
– Да, тогда ты вовремя подоспел, – охотно признал Савицкий, – иначе он бы меня просто убил.
Солонин скромно потупил взгляд:
– Ну, это ты, Тоша, преувеличиваешь. Жив бы ты остался. Кабан был мужик вспыльчивый, но отходчивый, до смерти не забил бы. Помнишь, как в том анекдоте? Француз прицелился в комара из пистолета и нажал на спуск. А комар как летал, так и летает. Француза спрашивают: «И что дальше? Комар-то жив!» А он им: «Жить он будет. А вот любить – никогда».
Савицкий хохотнул, хотя анекдот этот слышал раньше.
– Я тебя потом, кстати, искал, – сказал он. – Хотел бутылку пятизвездочного тебе поставить. Так сказать, в благодарность за спасение. Но тебя и след простыл.
Солонин пожал плечами:
– Работа, сам понимаешь. Давай-ка еще по одной.
– Давай.
Они выпили еще по рюмке, подымили сигаретами, поглядели в телевизор, висевший на стене за барной стойкой. Показывали новости.
– Черт-те что в стране делается, – поморщился капитан.
– Да, Антоша, в великой стране мы живем, – мудро вздохнув, поддакнул ему Солонин. – Но завалили ее дерьмом разные гады. За двадцать лет не разгрести.
– Вот именно – дерь-мом! – кивнул Савицкий.
– А мы с тобой вроде как ассенизаторы, – усмехнулся Солонин, – санитары леса, блин! Давай за то, чтобы благодаря нашим усилиям мир стал хоть чуточку чище!
– Давай!
Они выпили еще.
– Я слышал, у тебя недавно шеф помер, – сказал Солонин, закусив водку котлетой. – Хороший был мужик, генерал Абрамов.
– Н-да, – задумчиво проговорил опьяневший Савицкий, – земля ему пухом.
– Помню, как он позапрошлой зимой в заплыве «моржей» участвовал, – продолжил воспоминания Солонин. – Никогда бы не догадался, что у такого богатыря слабое сердце.
– Сердце, – усмехнулся в ответ на это Савицкий. – Запомни, Витя: такие мужики, как Абрамов, от сердца не умирают. Да у него организм был как швейцарские часы! С вечной гарантией!
– Человек предполагает, а Бог располагает. Значит, пришло время часам сломаться.
– Значит, пришло, – нехотя согласился Савицкий, разливая водку по рюмкам. – Давай, Витек, за упокой его души.
Выпили. Закусили. Помолчали. Солонин прищурился:
– Слушай, Антош, я же вижу, что у тебя на душе неспокойно. Может, хватит в себе эту тяжесть таскать? Если есть подозрения – расскажи какие. Помочь не обещаю, но выслушать могу.
– Да какие там подозрения. Так, фантазии одни.
– Рассказывай, – потребовал Солонин.
Однако капитан отмахнулся:
– Нечего рассказывать.
Солонин прищурился еще больше.
– Антон, – серьезно и медленно сказал он, – расскажи, не ломайся. Или ты считаешь, что друзья нужны, только чтобы водку вместе глушить?
– Я этого не говорил.
– Вот именно, – кивнул Солонин и посмотрел приятелю прямо в глаза.
Капитан секунду спустя сдался, отвел глаза.
– Ладно, черт с тобой. Все равно ведь не отстанешь. В общем, генерал Абрамов был кое с кем на ножах. Вернее, Абрамову-то было плевать, он в интригах никогда не участвовал. А вот тому, второму, было совсем не все равно.
– О ком это ты?
Савицкий нервно и презрительно дернул щекой, словно ему было противно даже думать об этом человеке:
– Полковник Прохоренко его зовут. Он был заместителем Абрамова и давно уже метил на его место. Сейчас он всего лишь исполняет обязанности своего покойного начальника, но со дня на день возглавит управление. Видишь ли, Прохоренко – человек гордый, а Абрамов с ним не церемонился – иногда такие разносы устраивал, что стены тряслись. И все это при посторонних. Скажу тебе точно: Прохоренко не из тех, кто прощает обиды.
– Одно дело – не прощать, а другое – человека на тот свет отправить, – резонно заметил Солонин. – Не каждый на такое способен.
– Это верно, – согласился капитан, – но Прохоренко – способен. Если бы ты с ним работал, ты бы мне поверил. Между ними была настоящая борьба за власть. Не то чтобы Абрамов воевал, нет, но он чувствовал, что Прохоренко его подсиживает.
– Не знаю, не знаю, – с сомнением в голосе протянул Солонин. – Пойти на убийство шефа, чтобы сесть в его кресло, слишком уж это по-книжному. Да и доказательств у тебя никаких нет. Одни только домыслы.
– Домыслы, говоришь? – Капитан хмыкнул: – Смотря что считать домыслами, Витя. Не знаю, в курсе ты или нет, но полковник Прохоренко был последним, кто видел Абрамова живым.
