Анна усмехнулась, достала из кармана конфету, быстро развернула и сунула в рот.
– Почему именно со мной? – поинтересовалась она, лукаво глядя на Александра Борисовича.
Прикинув все «за» и «против», Турецкий решил играть с открытыми картами.
– Все вокруг твердят, что у Кати нет подруг, – сказал он. – И только один сказал, что подруга есть. Эта подруга – вы.
– Вот как? Интересно, кто же меня «заложил»?
– Вас «заложил» приятель Кати – Алексей Данилов.
Катя улыбнулась.
– Лешка? Что ж, это на него похоже. Он страшно невоздержан на язык. Как говорится в пословице? Болтун – находка для врага!
Анна тихо засмеялась и достала из кармана еще одну конфету.
– Вы сладкоежка, – заметил Турецкий.
– О да! – Она протянула конфету сыщику. – Хотите?
– Нет.
– Не любите сладкого?
– Не хочу лишить вас десерта, – в тон ей ответил Александр Борисович.
Анна запрокинула белокурую голову и рассмеялась.
– Значит, вы с ним знакомы, – раздумчиво проговорил Турецкий.
– С Лешкой Даниловым? Немного. – Анна сунула конфету в рот и добавила небрежным голосом: – Когда-то он был моим мужем.
Турецкий вскинул брови.
– То есть... Вы были женаты? – удивленно спросил он.
– А разве слово «муж» подразумевает еще какой-то смысл? – насмешливо осведомилась Анна. – Да, мы были женаты. Целых полтора года. Но это было давно. Еще до того, как Лешка познакомился с Катей.
– Это вы их познакомили?
– Я? – Анна хмыкнула и покачала головой. – Вы удивитесь, но нет. Он пришел ко мне в театр, чтобы забрать у меня кое-что из своих вещей. И там встретил Катю. Так у них всё и закрутилось.
– Случится же такое! – усмехнулся, в свою очередь, Александр Борисович. – И что, вы не ревновали?
Анна подняла тонкую бровь.
– С какой стати?
– Ну, как же... Кстати, а почему вы развелись?
Анна сделала трагическое лицо и произнесла замогильным голосом:
– Он не любил конфеты.
– Очень смешно, – кивнул Турецкий. – А если серьезно?
– Господи, ну, из-за чего разводятся люди? Просто развелись, и всё. Прошла любовь, завяли помидоры.
– Вы расстались друзьями?
– С Лешкой? – Анна вынула изо рта конфету, посмотрела на нее и снова сунула в рот. – Нет. Мы терпеть друг друга не могли. И сейчас не можем.
– Почему?
– Он – балбес, а я – стерва. Разве между нами может быть взаимопонимание?
– Почему бы и нет? – пожал плечами Александр Борисович. – Каждый третий мужчина на земле – балбес. Каждая вторая женщина – стерва. И ничего, живут долго и счастливо и умирают в один день.
Анна поморщилась.
– Вот уж от этого избавьте. Этому придурку рано или поздно проломят голову. А я хочу дожить до старости и умереть в окружении внуков.
– У вас есть дети? – полюбопытствовал Александр Борисович.
Анна покачала головой:
– Нет.
– Если вы хотите умереть в окружении внуков, вам самое время именно сейчас позаботиться о детях.
– Да ну? – Усмешка Анны стала холодноватой. – А проскочить стадию детей никак нельзя?
– До сих пор это никому не удавалось, – заметил Турецкий. – Анна, вы очень веселый человек. Но у меня не так много времени, и я не хочу растрачивать его на шутки. Расскажите мне о вашей подруге Кате. С кем она водилась, не нервничала ли в последние дни? Не жаловалась ли вам на кого-то?
– Катя никогда и ни на кого не жаловалась. Это не в ее характере. Насчет водилась или нет... – Анна задумалась, затем покачала головой. – Нет, никаких новых знакомств у ней не было. По крайней мере, я о них не знала. Да и старых у ней тоже не густо. Катю нельзя называть компанейским человеком.
– Но ведь она любила рестораны, и всё такое.
– Любила, – кивнула Анна. – И рестораны, и ночные клубы, и выпивку. Но она не любила шумных компаний. Иногда мы ходили в ночной клуб втроем – я, она и этот балбес Лешка. Несколько раз в год она выезжала с труппой театра на пикники или проводила с ними «корпоративные вечеринки». Но она ходила на эти вечеринки не ради компании. Ей просто нравилось, когда вокруг все шумит, все искрится и сверкает. Она и шампанское любила – знаете за что?
– За что? – поинтересовался Турецкий.
– За то, что в бокале с шампанским резвятся пузырьки и вспыхивают искорки! Да, она любила гульнуть. Но при этом в любой компании она была... ну, как бы лишней. Нет, она никого не напрягала, и ее никто не напрягал, но... – Анна запнулась, подыскивая подходящие слова. – Ну, в общем, даже когда она была рядом с вами, ее как бы не было. Понимаете, что я хочу сказать?
– С трудом, – честно признался Александр Борисович.
– Ух... Мужчины, – досадливо поморщилась Анна. – Всё-то вам нужно разжевывать. Но только я не знаю, как объяснить по-другому.
– Вы расстроились, когда Катя пропала? – спросил вдруг Турецкий, пристально глядя женщине в глаза.
– Я? М-м... Что за дурацкий вопрос?
– Да, извините, – неожиданно улыбнулся Александр Борисович. – Глупость сморозил. Но таковы уж мы, мужчины. Постоянно говорим всякие глупости. Анна, вы готовы ответить мне на прямой и честный вопрос?
Анна пожала плечами:
– Пожалуйста, задавайте.
– Куда девалась Катя Шиманова?
Анна округлила глаза и два или три раза сморгнула.
– Ничего себе вопросец... – проговорила она, пытаясь усмехнуться. – Откуда ж мне знать?
– У вас наверняка есть своя собственная версия событий. Изложите мне ее.
– Своя версия? – Тонкие брови Анны сошлись на переносице. – Что ж... версия, конечно, есть. Но не думаю, что она вам понравится.
– Расскажите, чтобы я смог ее оценить, – с улыбкой попросил Александр Борисович.
Анна пожала острыми плечами:
– Пожалуйста. Катя Шиманова мертва. Это я знаю точно. А убил ее...
В это время где-то за стеной что-то грохнуло.
– А, черт! – вскрикнула Анна, вскакивая со стула. – Опять, наверное, декорации! Подождите минутку, я сейчас!
Александр Борисович не успел и рта раскрыть – Анна со скоростью метеора выскочила из кабинета. Турецкий несколько секунд раздумывал: пойти ему или остаться здесь и дождаться Анны? Решил пойти. И тут грохнуло опять, но уже основательно, будто рухнула какая-то конструкция...
25
Первое, что увидел Турецкий, подбегая к сцене, это то, что половина ее казалась накрытой рухнувшей железной конструкцией. Между кусками арматуры стояли два рабочих в комбинезонах
