– Всего лишь... Так ищи!
Они расстались, и Турецкий подумал, что ситуация вышла из-под контроля. Или, точнее, взяла его самого под свой контроль. Чем он занимается? Ищет какого-то игрока Димона, который, возможно, знает игрока Веснина; причем ищет для того, чтобы отдать его на растерзание игроку Агафонову. Ну не бред ли?!
Возникло острое желание вернуться в гостиницу, залечь в прохладную ванну и выпить полбутылки виски. А может, и целую.
...Когда Турецкий вернулся в гостиницу, в номере его ждал сюрприз. Во-первых, входная дверь была открыта, во-вторых, внутри были непрошеные гости. Двое крупных мужчин расположились в креслах и равнодушно смотрели телевизор, причем без звука.
Турецкий, однако, и бровью не повел. В сущности, он уже давно ждал чего-то подобного и был удивлен только тем, что его не потревожили раньше. Он спокойно кивнул пришельцам и прошел к бару. Забил почти полный стакан льда, налил немного виски, поболтал и выцедил с наслаждением. Поставил стакан на бар и «вдруг» заметил рядом упакованный ящичек с сигарами. Турецкий изобразил приятное удивление. Собственно, он уже так последнее время привык врать и изображать кого-то другого, что это вышло легко и естественно.
– Это вы доставили? Теперь уже удивились пришельцы, а Турецкий
времени не терял – коробку распаковал, осмотрел ящичек, прочитал дарственную надпись, сделанную себе любимому, хмыкнул, пробормотал: «Что ж, приятно, приятно, не забывают, черти». Открыл, достал одну сигару, вторую, понюхал. Остался доволен. Повернулся к непрошеным гостям.
– Сигару хотите? – спросил он, поднося ящичек им по очереди. – Похоже, настоящий «Панч».
Мужики переглянулись. Нечасто, видимо, они слышали такое предложение.
– Я не против, – отозвался первый, которого Турецкий сразу назвал про себя Братан: не в силу каких-то социальных факторов, а потому что тот был лыс, только не обрит, как Турецкий, а вполне естественным образом; но в любом случае Александр Борисович почувствовал к нему симпатию.
Братан взял сигару. Второй сделал то же самое, не сказав ни слова, даже не поблагодарив. Однако то, что на крышке роскошного ящичка была здоровенная серебряная пластина с дарственной владельцу, произвело на незваных гостей определенное впечатление, они переглянулись, и Братан даже посмотрел себе под ноги, будто пришел с улицы, где идет проливной дождь, а он, растяпа такая, страшно наследил.
– Малоприятная у вас, наверно, вышла прогулка в такую жарищу, – заметил второй мужик, откусывая кончик сигары и выплевывая его себе в ладонь.
«По крайней мере, не на пол», усмехнулся про себя Турецкий.
Неплохое правило, пригодное как для повседневной жизни, так и для работы под прикрытием, – отвечать так, чтобы в ответах этих содержался максимум правды, которую можно огласить без риска для себя. Турецкий сказал:
– За кого вы меня принимаете? Если бы это зависело от меня, я бы даже не вышел на улицу. Но мне сегодня пришлось навестить тяжелобольного друга. За городом. Заодно и искупался.
– Полегчало, поди? – заинтересовался Братан. – Завидую вам. Я вот давно не выбирался.
– Полегчало, – охотно покивал Турецкий и предложил зажигалку.
Они подкурили и синхронно закашлялись.
– Не затягивайся, кретин, – сказал Братан второму, и тот в ответ пихнул его локтем:
– Сам знаю!
– Мы вообще-то из милиции, – как-то вскользь заметил Братан, словно сообщал о том, что в детстве собирал марки.
Турецкий подумал, что они, должно быть, считают его полным идиотом.
– О, в самом деле? – отозвался он тем самым светским тоном, каким должен был говорить господин Долгих, пребывая (пока еще!) в добром расположении духа.
– Паспорт у вас где?
– Приезжему, по-моему, разумнее всего держать документы при себе.
– Здравая мысль.
Турецкий вручил собеседнику паспорт. Тот внимательно изучил документ и передал его товарищу.
– Тут вроде все в порядке, – сказал второй.
Турецкий, с сигарой в зубах стоявший возле балкона, ничего не ответил. Он смотрел на незваных гостей, изображая на лице совершенную беззаботность. Второй «милиционер» вернул паспорт Братану, который машинально стал барабанить пальцами по обложке.
– Нас послало начальство, – сообщил он, и Турецкий заметил, что они оба теперь смотрят на него в упор и безотрывно. – Оно хочет, чтобы вы ответили на некоторые вопросы.
Невозможно было не обратить внимания, что некое абстрактное «начальство» никак не персонифицируется и даже не низводится до единственного числа.
Хорошее правило: если у тебя нет наготове уместного ответа, лучше промолчи. И если собеседник сказал что-то, по его мнению требующее ответа, твое молчание приведет его в замешательство. Так что Турецкий ждал, пока «милиционер» договорит.
– Что скажете? – не выдержал второй.
– По какому поводу? Тут вмешался Братан. Хотя Турецкий не до конца
был в этом уверен, ему показалось, что он немного колеблется.
– Дело в том... жители этого района жалуются на шум, который поднимают посетители казино.
– Казино?
– Ну да, казино, в гостинице. Зазвонил гостиничный телефон. Турецкий знал
наверняка, что это Вязьмикина, если только не случилось что-то экстраординарное и Пушкин не нашел за последние полчаса Димона.
– Алло?
– Петр Петрович, – прощебетала журналистка, – у меня созрело классное предложение. Хочу вам подсунуть концепцию нового журнала для издательского дома! Что скажете?
– Хм, – сказал Турецкий, поглядывая на «ментов». – Вопрос уж больно серьезный. Не по телефону же...
– Вы заняты?
– Да не особо. Собирался вот ванну принять... – Он невольно посмотрел на «ментов».
– Так принимайте, конечно. А я пока в гостиничное казино заскочу.
– Зачем? – удивился Турецкий. Удивился и вообще, и такому вот совпадению.
«Менты» прислушивались к разговору и явно гадали, кто позвонил и о чем идет речь.
– Журнал – про игровой бизнес, – объяснила Ольга. – Пригласим Агафонова регулярную колонку вести... Да и вообще... Идея – пальчики оближете!
– Вот что, давайте встретимся там через час, – сказал Турецкий и, не дожидаясь ответа, положил трубку. – А я и не знал, что в гостинице есть казино, – сказал он с видом приятного удивления – уже «ментам». – Надо бы посетить...
– Теперь знаете, – сказал Братан. – Оно на крыше в застекленном помещении. Но у них что-то с кондиционерами случилось, и из-за жары они теперь открывают окна. А там игроки – сами понимаете. Мы хотим знать: вас лично шум не беспокоит? Если они действительно так уж шумят, то, наверное, очень вам мешают.
На мгновение Турецкий растерялся. Что за ахинею несет этот тип? И какого черта шефу УФСБ понадобилось посылать к нему своих подчиненных под видом ментов, да еще таких придурков? Задаваемые ими вопросы бросали вызов здравому смыслу. Хотя актеры, конечно, были замечательные, и это уже тревожило Турецкого: если у Тяжлова такие кадры, то это весьма серьезный противник. В первую очередь – для Веснина. Но теперь похоже было, что и господину Долгих готовят ловушку. Что же происходит? Обыскивали ли его апартаменты? На первый взгляд нет. Найти, правда, они ничего тут и не могли, но важно знать, что вокруг него творится.
Но на вопрос Турецкий ответил предельно спокойно:
– По правде говоря, я сплю как убитый – наверно, потому, что у меня чистая совесть и незапятнанная
