ожидать, тоже ничего не знали о месте нахождения своего юного директора… Все это наводило на мрачные мысли. Неужели Турецкий втянул в свою авантюру еще и Дениса?!
На Петровку Грязнов приехал с тяжелым чувством. Вскоре по его распоряжению в морги столицы были направлены оперативники, которым предстояло осмотреть все обнаруженные за ночь трупы. Были предприняты и другие неотложные меры к розыску бесследно пропавших. А пока, сидя у себя в кабинете, Вячеслав Иванович взволнованно курил и тревожно ждал новостей. Он уже почти не надеялся снова увидеть своего друга живым. И на чем свет стоит клял себя за то, что оставил его одного в минуту смертельной опасности. Теперь ему оставалось только ждать, когда же всплывет (и всплывет ли?) из небытия труп надзирающего прокурора Сашки Турецкого…
— И как же вы, с позволения сказать, утилизируете трупы? — спросил Турецкий.
— Нет проблем, — охотно ответил Ленц. — Прошу вас, следуйте за мной…
Затеянная им своеобразная экскурсия по секретному объекту подходила к концу. Согласившись «давать показания», преступный гений действительно показал Турецкому всю свою подземную кухню, что произвело на того поистине неизгладимое впечатление. Не каждый день случается увидеть такой великолепно организованный конвейер смерти! (Особенно с перспективой в ближайшее время самому оказаться его жертвой.) Чтобы хладнокровно созерцать все это, нужны были не просто крепкие, а поистине стальные нервы.
Как и предполагал Горелов, «производство» было налажено по промежуточной схеме с участием зарубежных партнеров. Начиналось все наверху, где Паук и Захар добывали «исходный материал», то есть детей. Потенциальных жертв усыпляли и после тщательного медосмотра начинали готовить к операции. К тому времени по компьютерной сети из-за рубежа заранее поступал заказ на определенные виды «запчастей» как для просто состоятельных, так и для всякого рода «перспективных» людей, чье здоровье и симпатии было жизненно необходимы российской государственной мафии. «К примеру, недавно мы «организовали» почку для одного крупного нефтяного магната, чтобы тот наконец решился вложить в нашу экономику свои денежки», — невозмутимо пояснил Ленц…
Сама промежуточная операция происходила быстро и четко. После этого «запчасти» в особых контейнерах транзитным авиарейсом срочно доставлялись в Белград, а оттуда в одну из клиник Швейцарии, где уже ждал наготове пациент. Транспортировка были налажена через военный аэродром, находившийся вблизи секретного объекта. А сами контейнеры якобы представляли собой груз медикаментов для жертв стихийных бедствий и катастроф. Осуществлялось все это под эгидой российского Красного Креста, через гуманитарный фонд «Интермед».
— Что же касается трупов, — продолжал Ленц, — то они, как вы изволили заметить, утилизируются здесь совершенно бесследно.
Оба вошли в холодное мрачное помещение, напоминавшее собою банковское хранилище, с рядами одинаковых железных шкафов вдоль стены. Осмотревшись, Турецкий понял, что это был морг. Вслед за своим «экскурсоводом» он вскоре оказался в небольшом смежном помещении, единственной достопримечательностью которого было огромное темное окно. Включив свет на специальном пульте, Ленц пригласил сыщика заглянуть внутрь. Посреди глубокого кафельного колодца возвышался массивный стальной резервуар, вроде обычного котла на общепитовской кухне, прикрытый механической крышкой.
— Там внутри — едкая щелочь, — многозначительно заметил латыш. — Любые органические ткани «сгорают» в ней без пепла и дыма. Просто и безотходно. И куда экономичнее крематория…
Турецкий невольно содрогнулся, представив себе, сколько загубленных жизней было сброшено в этот ужасный котел! Теперь ему стало окончательно ясно, какая судьба постигла бесследно исчезнувшего следователя авиатранспортной прокуратуры Аркадия Кулика. И скорее всего, ожидала его самого. Если, конечно, произойдет чудо, и ему с Ритой удастся отсюда выбраться…
— Полагаю, этого достаточно для обвинительного заключения? — по окончании «экскурсии» усмехнулся преступный гений.
— Более чем, — глухо ответил Турецкий. — А вы не боитесь, что рано или поздно все это может стать достоянием гласности?
— Исключено, — уверенно возразил Ленц. — Там, наверху, есть очень солидные фигуры, которые этого не допустят…
— А если бы мне, к примеру, удалось сбежать?
Ученый садист выразительно усмехнулся:
— Отсюда невозможно убежать… Охрана данного спецобъекта хотя численно и невелика, но организована таким образом, что никто попросту не способен ни проникнуть сюда, ни выйти отсюда незамеченным.
— И все же одному человеку это удалось.
— А, вы имеете в виду того мальчика? — покачал головой Ленц. — Действительно… Он был уже готов к операции, когда мы получили от клиента отказ. Пришлось все отменить. Ему снова ввели снотворное, но, оказалось, мало. Воспользовавшись этим, он улизнул через систему вентиляции. Но уверяю вас: там, где прошел этот мальчик, взрослый человек не пройдет…
— Жаль, — притворно вздохнул прокурор. — Значит, у меня мало шансов рассказать о ваших «научных достижениях» миру.
— Вы узнали всего лишь одну грань моей деятельности, — возразил современный Менгеле. — А теперь, уважаемый господин прокурор, я хотел бы показать вам другую, о которой вы, уверен, не имеете ни малейшего представления! — с многозначительной улыбкой добавил он. — Возможно, это несколько изменит ваше обо мне представление…
Продолжением экскурсии стал визит в отдельную лабораторию, где Ленц, очевидно, проводил какие- то особые эксперименты. Как и «медицинский центр», она была оснащена новейшим медицинским и химическим оборудованием, и, показывая ее Турецкому, преступный гений явно не скрывал удовлетворения.
Открыв стальной охлаждающий контейнер, он бережно извлек оттуда закупоренную пробирку с какой-то бесцветной жидкостью.
— Как вы думаете, что это за препарат? Турецкий язвительно усмехнулся:
— Новое оружие массового поражения…
— На сей раз вы ошиблись, господин прокурор, — обрадовался Ленц. — Это своеобразный «эликсир бессмертия»! Цель всей моей жизни и плод многолетней напряженной работы, — не без гордости пояснил он.
— В самом деле?
— Уверяю вас! Разумеется, продлить человеческую жизнь до неопределенных пределов науке пока не под силу. Но с помощью этого препарата некоторые особенно ценные индивидуумы смогут прожить, как минимум, вдвое дольше отпущенного природой срока! Стоит он, конечно, недешево. И весьма сложен в производстве. Но это уже, как говорится, детали…
— Уж не из крови ли христианских младенцев вы его делаете?
— Отчасти вы угадали. Только мой препарат сделан на основе вытяжки из абортированных эмбрионов. Так называемой ювенильной сыворотки. В некотором роде это панацея от всех болезней. А мне удалось значительно расширить ее возможности для замедления процесса старения.
— И по каким же критериям вы намерены определять ценность человеческих индивидуумов? — спросил Турецкий.
— Вопрос, как я понимаю, риторический. Любому разумному человеку должно быть ясно, что так называемое человечество представляет в основной своей массе просто говорящий скот и лишь отдельные личности имеют реальную ценность для развития цивилизации.
— Какой цивилизации? Потенциальных сверхчеловеков, живущих по ту сторону добра и зла, за пределами человеческого, слишком человеческого?
— А вы являетесь сторонником естественного пути развития? — с удивлением спросил Ленц. — Вы, посвятивший всю жизнь борьбе с естественными пороками человека? Несовершенством его порочной низменной природы?!
— Во имя закона и человечности…
