– Он!..
Померанцев и Александр Борисович переглянулись.
– Милые дамы, – вкрадчиво поинтересовался в установившейся тишине Валерий, – надеюсь, вы запомнили, как зовут вашего благородного знакомца?
– Почему благородного? – растерянно поинтересовалась Ирина Генриховна.
– Ну он же поступил благородно, увел вас подальше от скандалистов!
– А-а, ну да...
Галочка и супруга Сан Борисовича вопросительно поглядели друг на друга, после чего Ирина Генриховна вздохнула:
– Вы знаете, мне кажется, он не представился... Галя, я ничего не путаю?
– Своего имени он нам не называл совершенно точно! – твердо ответила Романова. – Я бы обязательно запомнила, потому что... Потому что он увел нас от Мая с Мохнаткиным как-то уж очень настойчиво и поспешно... Мне показалось, чтобы мы не услышали лишнего... Но это только мои ощущения!
– Ты права! – возбужденно встряла Ирина Генриховна. – Я теперь понимаю, что и у меня было такое же ощущение!..
Турецкий недоверчиво посмотрел на жену, но комментировать ее реплику не стал.
– О чем он вообще с вами говорил?
– Ну... вначале извинился, словно хозяин перед обиженными гостями, за неприятную сцену, – сказала Галя, – хотя, как я уже говорила, на банкет он опоздал и вообще заехал, судя по всему, просто потому, что обещал кому-то: то ли Маю, то ли его продюсеру... Потом предложил нам выпить с ним шампанского, сказав, что у начинающих певцов типа Мая всегда слишком много амбиций, что они о себе и своих талантах всегда завышенного мнения... Потом спросил, кем мы приходимся Маю.
– Что вы ответили? – быстро спросил Турецкий.
– Ответила я! – сказала Ирина Генриховна. – Между прочим, сказала правду... Или почти правду: мол, я – преподаватель Гнесинки, размышляю, не перейти ли мне в качестве аккомпаниатора и педагога с фортепианного отделения на эстрадное, взяла там пригласительный и пошла на презентацию, чтобы оценить их контингент!
– Неплохо, – пробормотал Александр Борисович.
– Про Галочку он уже не спросил, видимо, решил, что и она из Гнесинки. Зато сказал, что если у меня крепкая нервная система, то – добро пожаловать на эстрадное отделение! Мы допили шампанское, после чего он извинился и ушел... Я имею в виду – совсем ушел с банкета.
– Ты уверена?
– Да, я случайно увидела, потому что скандал к тому моменту кончился, я поискала глазами Мая, его не было. Зато увидела этого Мохнаткина, а он как раз разговаривал с нашим «спасителем»... Я бы сказала, что тот Мохнаткину что-то сердитое выговаривал, а продюсер злился и молчал...
– Я тоже это видела, – согласилась Галя. – А потом наш знакомый развернулся, вышел из зала и больше не возвращался...
– Жалко, вы не догадались поинтересоваться у кого-нибудь, кто он такой, – вздохнул Александр Борисович.
– Откуда ж мы знали?! – возмутилась Ирина Генриховна. – Нас больше этот Мохнаткин интересовал, но он потом тоже куда-то делся. Мы немного подождали и решили, что пора ехать домой... Вот и все! Кроме того, скажи на милость, у кого мы могли спросить, если ни с кем там не знакомы?.. Поглядел бы ты на их гостей – сплошные сопливые девицы, скорее раздетые, чем одетые, фанатки Мая, наверное. Плюс несколько парней в драных джинсах... Да, еще девицы были, слава богу, тоже в вечерних платьях, а то мы бы там как белые вороны смотрелись... Во всяком случае, я...
– Судя по тому, что именно вас оттащил этот тип от скандалистов, вы именно так и смотрелись! – уверенно заключил Турецкий.
– Александр Борисович, – Померанцев встал со своего места, – я возьму картинку? Узнать имя не проблема, завтра же и узнаем.
Валерий подошел к дивану, на котором все это время сидел Турецкий, а Галя с удивлением проследила за ним взглядом.
– Что с тобой? – поинтересовалась она. – Почему ты хромаешь?
– Заметно? – Померанцев смущенно отвел глаза, а Турецкий фыркнул:
– Его, Галя, – ты не поверишь – кот укусил! Сквозь туфлю, за пятку... Или чуть выше!
Глаза Гали Романовой округлились, а брови полезли вверх:
– Как это – укусил?.. Кот? Не может быть... Ой, неужели Пуф?!
– Он самый, – весьма подленько, с точки зрения Померанцева, хихикнул Турецкий. – Я бы и сам не поверил, что кот способен прокусить натуральную кожу, если бы не видел собственными глазами, как этот полосатый псих нашего Валерия ранил... Но-но, Померанцев, не смотри на меня такими глазами! Не забывай – я твой начальник!
– Если бы не я, фиг бы его Яковлев поймал! – возмущенно отбил мяч Валерий.
– Это точно! – кивнул Турецкий. – Пока он впивался в твою туфлю, его и накрыли... Слышали бы вы, как он орал! Словно не кот, а целая стая гиен!
– Бедное животное! Что вы с ним сделали? – нахмурилась Галя.
– В настоящий момент бедное животное, лишенное ошейника, очевидно, уже проснулось на новом месте, у пожелавшего его забрать Юрия Валерьевича Строганова... Наши эксперты, чтобы снять ошейник, вынуждены были вбабахать ему снотворное! Представляете?
– Зачем вам понадобился кошачий ошейник? – удивилась Ирина Генриховна. А Галя Романова совершенно так же, как утром Померанцев, хлопнула себя по лбу ладошкой и произнесла ту же фразу:
– Господи, Александр Борисович, я должна была догадаться... Ну почему я такая дура?!
– Не казнись! – улыбнулся Турецкий. – Для «догадаться» у вас пока что еще есть начальник – для тебя, конечно, временный, однако есть!
– Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит? – сердито поинтересовалась Ирина Генриховна.
– Всему свое время, дорогая, – возразил ей супруг. – Мы, сыщики, люди суеверные: вот убедимся, что тянем не «пустышку», тогда и расскажем... А пока, господа хорошие, по коням... Валерий, завтра, прежде чем отправляться в отдел кадров Минкульта, зайдешь ко мне с отчетом.
– Конечно, Александр Борисович, само собой. – Померанцев поднялся первым и вопросительно посмотрел на Галю.
– Пять минут, и я буду готова. – Романова вскочила и бросилась в сторону спальни. – Я быстро переодеваюсь...
– Жалко! – Померанцев подмигнул Турецкому. – Вот если бы ты так на работу ходила – я б тебя повсюду за собой водил, клянусь!
– Иди ты к черту, – отмахнулась Галочка. – У меня и без тебя визитов хватает!
– Завтра, – поинтересовался Александр Борисович, – если не ошибаюсь, ты встречаешься с вдовой Розингера?
– Да, мы договорились на утро, на половину десятого...
– Хорошо, – кивнул Турецкий. – Следовательно, общий сбор у меня трубим, как обычно, в шестнадцать ноль-ноль!
– Юрий Валерьевич, можно мне с вами поговорить?..
Строганов, погруженный в свои невеселые размышления, слегка вздрогнул от неожиданности и с удивлением посмотрел на Римму Катаеву. За все время существования театра девушка не заговаривала с ним по собственной инициативе ни разу, а все их разговоры, инициированные Юрием, были исключительно деловыми: режиссурой оперной постановки Строганов занимался совместно со Струковским и покойным Аркадием Ильичом, чьи советы были поистине бесценны. Помреж же должность хоть и нужная, но, по сути дела, чисто административная.
Римма, судя по всему, работала хорошо и вообще была очень ответственной девушкой. Однако, кто ее привел в «Дом оперы», Строганов понятия не имел или просто не помнил. Скорее всего – Марио, ведь именно он занимался подбором сотрудников для театра.
Господи, до чего же ему не хватает Розингера! Разговор с прорабом оставил у Юрия пренеприятнейший
