— Так точно, — по-военному отчеканил Михаил. Услышав мирный разговор, вышла из кухни Станислава Богдановна, дрожащая от страха.
— Объясните же мне, Михаил, что произошло? Почему вы в гражданском костюме и здесь? Что вы сделали с моим гостем? Сейчас прибудет милиция…
— Скоро вы все узнаете и поймете. Могло быть намного хуже. А сейчас самое главное — успокойтесь и успокойте супругу. Вот валерьянка…
— Ничего не пойму, — пожал плечами профессор.
— Разрешите от вас позвонить?
— Звоните.
Молодой человек набрал номер.
— Товарищ майор, докладывает лейтенант Приходько. Операцию закончили. Да, отстреливался. Взяли живым, «отдыхает» в машине. Николай легко ранен. Перевязали и отправили. Что? А, машины обе задержаны. Взяли внезапно, почти без сопротивления, Да. Успокаиваю как могу. Передам. Понял.
Профессор с супругой оторопели, слушая этот разговор.
— Павел Степанович! — обратился Приходько. — Теперь вы знаете, кто я и зачем здесь. Что произошло за эти считанные минуты, вы видели и слышали, а что могло произойти, узнаете и увидите позже. Подполковник Коломиец Василий Дмитриевич просит вас приехать к нам в управление.
— Начинаю понимать, это, видимо, кто-то из ваших товарищей по телефону предупреждал — не распечатывать посылку.
— Конечно!
— Скажите, Михаил, а что случилось с газовщиком? Кто он? Наверное, из ваших?
— Да, Николай — наш сотрудник. Он «ремонтировал» у вас крышу.
— Он же представился газовщиком!
Не мог же он представиться вам в такой момент лейтенантом из управления госбезопасности! Он честно выполнил свой долг. Они выстрелили друг в друга почти одновременно. Николай угодил вашему «гостю» в левое плечо, а тот ему в правое.
— Боже мой! — всхлипывала жена профессора. — Ну что за день такой выдался? Выходит, из-за нас пострадал этот молодой газовщик… то есть лейтенант.
— Успокойтесь, все будет хорошо, — говорил Приходько. — А сейчас поедем в управление.
— А Стася? — спросил профессор.
— Ваша супруга — как хочет.
— Нет, нет! Я без тебя не останусь, — отозвалась Станислава Богдановна.
Быстро собрались и вышли из квартиры. Сошли вниз. У подъезда стоял автомобиль. Приходько открыл заднюю дверцу, пригласил профессора и его супругу в машину. Машина пошла по Садовой.
— Мне теперь ясно, — заговорил Павел Степанович, — что вы провожали нас в тот вечер во избежание… А если бы мы отказались с вами ехать?
— У нас было в запасе еще два варианта ваших «проводов» до дома, — смеясь, отозвался Приходько.
— Вот вы какие! — тоже засмеялся профессор.
— Наш долг оберегать…
Машина остановилась. Лейтенант вышел первым и пригласил Павла Степановича пройти в управление.
Из-за стола навстречу профессору вышел Василий Дмитриевич Коломиец.
— Рад видеть вас, Павел Степанович, — сказал подполковник. — Задал же вам и нам хлопот этот проклятый гость со своим подарком! Мы хотим вам показать, во что мог бы обойтись всем нам этот «подарок». Вы должны воочию убедиться в страшной подлости и коварстве наших врагов. Сейчас поедем на прогулку и там…
…Две машины на большой скорости шли по шоссе. За городом свернули в лесок. На небольшой поляне находились четыре человека в гражданском.
— Павел Степанович, — сказал Коломиец. — Вот у лейтенанта Приходько в руках та самая «посылка», якобы присланная вам от сестры вашей жены. Расчет у них был простой: вам передают эту посылку, вы благодарите вручателя, он быстро уходит, вы начинаете вскрывать ее и…
Профессор с нетерпением ждет, что же будет дальше. Он слушает Коломийца, глядит на Приходько, других чекистов, на посылку, правый глаз подергивается от волнения.
Лейтенант отходит с посылкой метров на двести, кладет ее за деревом, что-то привязывает и возвращается обратно.
Майор Гавриленко дергает за шнур, и тотчас же раздается сильный взрыв.
— Вот какой сюрприз подготовили вам бандеровцы, — сказал Коломиец.
— Все понятно, — заговорил Павел Степанович. — Мы могли вместе со Стасей взлететь на воздух… Я даже не знаю, как вас, дорогие друзья, благодарить.
— Для нас высшая благодарность — это то, что вы живы и невредимы.
Профессор обнял Приходько, потом Коломийца, крепко жал руки чекистам.
— На какие страшные уловки идут, — покачивая головой, говорил профессор, сидя в машине рядом с Коломийцем.
— Террор — излюбленный метод бандеровцев, — поддержал разговор Коломиец. — Не так давно в одном из сел они совершили расправу над председателем колхоза. — И Василий Дмитриевич поведал эту страшную историю.
…Произошло это весной. Поздно ночью председатель колхоза еще не спал. Раздался стук в дверь.
— Кто там? — спросил он.
— Свои! Открывай, не бойся! — послышался знакомый голос.
Председатель открыл дверь.
Вошли в хату четверо, изрядно выпившие. Двое — из их села, двое незнакомые.
— Ну что, начнем деловой разговор? — спросил один.
— Говорят, ты красной книжечкой обзавелся? — зловеще улыбнулся второй. — Ану, покажи ее.
Хозяин дома сразу все понял. Он недавно вступил в партию, и бандеровцы пришли мстить ему за это.
— Никакой книжечки не покажу! Пошли вон из хаты! — закричал он и кинулся к двери.
Отчаянно сопротивлялся председатель, но силы были неравными.
Бандиты избили и связали его. Один нашел партбилет, изорвал его в клочья. Головорезы вывели полуживого председателя в лес. Надели ему на шею удавку из колючей проволоки. Потом нагнули верхушку дерева, привязали к ней и отпустили. В страшных муках умер председатель…
— Ну, а этих зверей удалось поймать? — спросил профессор.
— Больше месяца мы искали их. Все были пойманы и понесли суровую кару. Такую же кару понесет и ваш «гость».
— Наш совет вам, Павел Степанович, — продолжал Коломиец, прощаясь с профессором, — будьте осторожны. А мы всегда с вами.
Так было предотвращено убийство одного из видных ученых.
Немало поймано шпионов, диверсантов, бандеровцев при личном участии Василия Дмитриевича и под его руководством за долгие годы работы в органах государственной безопасности на Харьковщине, Донеччине, Львовщине, Тернопольщине.
В памяти воскресают бессонные, тревожные ночи, боевые операции, опасные поединки с лютыми врагами Советской власти, нелегкая работа по перевоспитанию тех, кто, заблуждаясь, стал на путь преступления.
…В 1922 году семнадцатилетний Василий Коломиец по комсомольской путевке пришел на работу в Кременчугское ГПУ. Уже на первых порах Василий проявил себя сообразительным, отважным оперативным работником, не раз отличался умением и сметкой в операциях по разгрому вражеских банд, шпионских гнезд. С тех пор шел Василий Дмитриевич по нелегким жизненным дорогам, отдавая всего себя выбранной по душе профессии. От рядового работника ГПУ до начальника областного управления Комитета государственной
