Дездемона.
Слова матери покоробили Ли. Морган занимал все ее мысли, и она сделала робкую попытку его защитить:
– Пока он ведет себя вполне пристойно и даже благородно. К тому же Морган чертовски богат!
– Да, человек он энергичный, и это привлекает к нему женщин, особенно романтически настроенных. Но я слышала о нем и много дурного. И не хотела бы, чтобы ты с ним общалась.
Джулия отнеслась к словам матери без должной серьезности.
– Вряд ли в одном человеке могут сосредоточиться все пороки, приписываемые графу Уорингу разного рода сплетниками, – фыркнула она.
– Не стоит забывать, что граф очень богат! – снова напомнила Ли.
Джулия, сдержав улыбку, с серьезной миной поддержала сестру:
– Да, он действительно очень богат. К тому же пэр Англии! А его фамильный род признан одним из старейших в стране.
– А что, если слухи и сплетни не прекратятся, – размышляла вслух Дездемона, – и, не дай Бог, окажутся правдой? Пока всем известно, что он не ладил с отцом. Поэтому весьма возможно, что тот даже не упомянет своего сына в завещании. И это также...
Ли вдруг поднялась со стула и ни с того ни с сего заявила:
– Уоринг не убийца!
Наступило молчание. Дездемона была в шоке. Джулия побледнела.
«Черт побери, я, кажется, все испортила!» – подумала Ли и вновь опустилась на стул.
– По-моему, принимать важные решения только для того, чтобы унять сплетников, легкомысленно.
– Ли совершенно права, – ободряюще улыбнулась сестре Джулия. – Рафаэль рассказывал, что многие уважаемые мужчины восхищаются Уорингом.
Дездемона перевела взгляд с одной дочери на другую и вздохнула:
– Жаль, нет вашего отца. У меня просто голова идет кругом.
Фрэнсис Броуди с самого утра уехал по делам в Лондон. Ли удивило желание матушки обсудить возникшую проблему с отцом. Дездемона редко советовалась с мужем, поскольку большую часть времени он проводил в деловых поездках, и все вопросы решала сама.
В этот момент на пороге гостиной появилась служанка Молли. В руках у нее был медный поднос, на котором лежала красиво оформленная визитная карточка. Ли скользнула по ней взглядом и увидела фамилию Уоринга.
– Мама, я должна его принять! – безапелляционным тоном заявила Ли.
Дездемона снова посмотрела на обеих дочерей. Джулия же вскочила со стула и не без ехидства хмыкнула:
– Я попрошу Рафаэля спуститься после чаепития в библиотеку. Там они с Уорингом могут свободно поговорить. И думаю, очень скоро найдут общий язык!
Дездемона выдержала паузу и вновь вздохнула:
– Хорошо. Молли, проводи гостя в хрустальную гостиную. А ты, Ли, пойди к себе и переоденься...
Когда Ли вернулась в гостиную, Морган стоял у окна, устремив глаза вдаль. Но, услышав шаги, обернулся и расплылся в улыбке.
На нем были зеленые бриджи для верховой езды, сапоги до колен и темная куртка. На белоснежной рубашке красовался галстук бордового цвета.
Тут же в гостиной появилась Дездемона. Она пригласила гостя к столу и велела Молли подать чай с пирожными.
Ли поняла, что ей не удастся поговорить с Морганом наедине, и огорчилась.
Матушка же завела с графом обычный светский разговор о здоровье графа, о погоде, о верховой езде.
Морган отвечал короткими, но очень изящными с точки зрения литературного языка фразами. Он был достаточно умен, чтобы не прерывать хозяйку вопросами, и внимательно слушал ее, ни разу не взглянув на Ли.
Но тут в дверях снова появилась Молли и сообщила хозяйке, что младшие дочери ждут ее в детской, поскольку у Козетты разболелась голова.
Все это придумала Джулия, чтобы выманить Дездемону из гостиной и оставить Моргана наедине с Ли.
– Пожалуй, вам действительно надо пойти посмотреть, что случилось с малышкой, – мягко улыбнулся Морган хозяйке.
Дездемона извинилась перед гостем и, шурша юбками, вышла. Морган рассмеялся:
– Насколько я понял, это вы все подстроили. Ловко придумано! Но не будем терять ни минуты. Ваша матушка не задержится. А мне необходимо получить от вас важную информацию.
Морган вынул из кармана пачку бумаг и подошел к стоявшему у стены секретеру:
– Вот список наиболее значительных групп, которые должны прибыть в Англию в последующие два месяца.
Глорианна непременно появится на первых же раутах, которые они устроят. Двумя звездочками в списке помечены рауты, на которых, как я полагаю, будут присутствовать и члены вашей семьи.
Морган разложил перед Ли бумаги на секретере, словно не замечая, что та продолжает внимательно на него смотреть. Видимо, избегал встречаться с ней взглядом.
– Прошу вас, – продолжал Морган, – просмотреть эти списки и высказать свое мнение, чтобы я убедился в справедливости моих предположений. Если у вас возникнут сомнения, посоветуйтесь с матушкой. Прошу также как можно скорее ознакомить меня с планами ваших ближайших поездок. Ибо необходимо завершить начальный этап нашего плана как можно быстрее, чтобы я получил возможность обдумывать дальнейшие шаги.
О да! Как она могла забыть о том, что теперь их связывают деловые отношения!
Ли быстро просмотрела бумаги и уверенно заявила:
– Нам совершенно не нужен вечер в доме мадам Хеншоу. Моя матушка считает ее дамой полусвета. Там нам нечего делать. А вот вечер у Сандерберга вы почему-то не отметили. А надо бы! Кинстонов мы не любим. Их дочери постоянно ревнуют кавалеров к девочкам Броуди. Гм-м... Посмотрим дальше. Нам не стоит присутствовать на Беллигэмской регате! Не понимаю, почему вы не отметили бал у Крейвенсморов? Его никак нельзя пропустить!
Вернув Моргану кипу бумаг, Ли сказала тем же менторским тоном:
– Что еще от меня требуется? Честно говоря, я бы не хотела злоупотреблять вашим временем.
– Настоящая демонстрация жесткости и злонравия! – язвительно проговорил Морган.
– Вовсе нет! Я бываю такой только тогда, когда начинаю заниматься делами.
– Но вы разозлились!
Ли уловила в его тоне насмешку.
– С чего бы мне злиться? Вы сразу очаровали мою матушку, что совсем нелегко. Поверьте, я знаю, что говорю! Со мной же, едва поздоровавшись, вы выложили бумаги и стали командовать. Почти перешли на крик. Черт побери, я поступила весьма неразумно, начав с вами перепалку. Ведь большинству женщин нравится, когда мужчины ими командуют.
– Не припомню, чтобы я кричал на вас!
– Извините, если употребила не то слово. Но разговаривали вы со мной, будто с прислугой, когда давали указания по поводу этих бумаг.
– Весьма сожалею, Ли, что позволил себе на миг отказаться от обычного шутливого тона. Но... – Морган нахмурился, – но ведь наши отношения исключают возможность взаимного флирта. Ибо основаны на чисто деловом соглашении.
– Я полностью отдаю себе в этом отчет, милорд! Однако не следует забывать об элементарной вежливости, необходимой в любых, в том числе и деловых отношениях.
– Еще раз прошу принять мои извинения!
Морган опустился на стул, откинулся на спинку и положил ногу на ногу.
– Чем вы сейчас заняты? – спросила его Ли.
– Сейчас, с вашего разрешения, я пришел с визитом в ваш дом.
– О, ради Бога!
– И совершил грубую ошибку, за что уже извинился. Могу ли я теперь рассчитывать на ваше гостеприимство?
– Конечно!
– Тогда я хотел бы выпить еще чашечку чаю.
– С бисквитом?
– Нет, благодарю .вас! Молли принесла чай.
– Надеюсь, теперь я проявила гостеприимство? Или вы хотели бы еще чего-нибудь? Не стесняйтесь!
– Спасибо, только чай.
Морган взял чашку и принялся с наслаждением потягивать ароматный напиток. Сделав несколько глотков, посмотрел на Ли и спросил:
– Почему вы ничего о себе не рассказываете?
– Оставьте, наконец, ваш снисходительный тон! К тому же вряд ли вам это было бы интересно.
– Напрасно вы так думаете. Ведь нам придется много времени провести вместе. Поэтому я и хочу хоть что-нибудь узнать о вас. Представьте, что в разговоре с какой-нибудь супружеской парой я не смогу толком ответить на вопрос, касающийся нас двоих или лично вас. Должен же я знать, где вы родились и выросли?
– Родилась в Гемпшире. Когда была маленькой, родители переехали в Суррей. Сейчас мне девятнадцать. И это мой первый сезон. Но отец с матерью просят меня пока не выезжать в свет. Не знаю почему.
– Возможно, боятся за вас, ведь вы совсем еще юная. А вокруг столько опасностей.
– Уверена, что дело не в этом. Мама, конечно, любит нас всех. Но не так уж нежно. Дездемона женщина расчетливая и практичная. А мне, видимо, просто не доверяет, зная, какой необузданный нрав у меня. Да я и сама это знаю. И уже столько всего натворила. И еще у меня есть странная привычка...
Ли спохватилась и замолчала.
– Продолжайте, мисс Броуди!
– Пожалуй, не стоит. Ведь мы, в сущности, не знаем друг друга! Да и слишком много я совершила ошибок.
– Некоторые мне известны. Поверьте, ваши ошибки настолько милы и очаровательны, что их и ошибками-то не назовешь.
– А ваши ошибки? Почему бы нам не поговорить о них? Я тоже хочу знать о вас все.
– Что именно вас интересует?
– К примеру, ваш шрам. Он совсем еще свежий. Откуда он у вас, расскажите!
– Если я скажу, что получил его, карабкаясь на стену, которая обрушилась на меня, это вас удовлетворит?
Ли не поверила.
– Вам еще повезло, – усмехнулась она. – Ведь могли глаза лишиться!
– Вы правы. Мне действительно повезло!
