произойдет очень быстро, – что ей, Мэделин, в его жизни больше нет места. У него теперь есть Делла – такая сексуальная, соблазнительная, доступная.
С ледяным выражением лица Мэделин отправилась в спальню. Завтра разрешатся последние ее сомнения. Тогда она сможет понять, что ей делать.
Она не будет удерживать Роналда насильно. Даже пытаться не будет. Она уйдет от него в новое одиночество, на этот раз уже безнадежное. Это одиночество останется с ней до самой смерти.
Но еще не все потеряно… Назавтра утром Мэделин позвонила на работу и, сказавшись больной, попросила у Алана разрешения не приходить. Получив его, она быстро собралась и отправилась к врачу.
Ожидая в приемной, она невольно дрожала от возбуждения. Ведь от того, что скажет ей врач, зависит их будущее! Терпеливо выдержав не слишком приятный осмотр, она с замиранием сердца ждала решения своей судьбы. Ей казалось, что доктор невыносимо долго записывает что-то в свою книгу. Сколько можно ждать! У нее больше не было сил.
То, что Мэделин услышала минуту спустя, перевернуло вокруг нее весь мир. Врач сказал, что она беременна уже месяц! Она ждет ребенка от Роналда!
Еле волоча ноги, Мэделин доползла до дома. Прохожие поглядывали на нее с недоумением и сочувствием, но она ничего не замечала. Кое-как добравшись до Челси, она вошла в коттедж, поднялась наверх и без сил рухнула на постель. Ее душа словно разделилась надвое – одна половина ликовала, другая умирала от страха.
Она уже полюбила этот крошечный комочек жизни внутри себя и чувствовала, что будет любить своего малыша до конца жизни.
Но что подумает Роналд, когда обо всем узнает? Вдруг он решит, что она хочет привязать его к себе с помощью ребенка?
Роналд всегда говорил, что хочет подождать с детьми еще два-три года. Сейчас он слишком загружен, слишком поглощен своими делами, чтобы заниматься еще и детьми. Потому-то он и впадал в такое озлобление, когда Белл начинала расхваливать ему прелести мирной, идиллической жизни отца семейства в окружении тучи ребятишек. Ему совсем не улыбалось запереть себя в тихом загородном доме. Во всяком случае, сейчас – Роналд не раз говорил ей об этом. Мэделин дрожала, глотая горькие слезы и всхлипывая. Выбора нет. Пока она не станет ничего ему говорить. Еще несколько месяцев ее беременность будет незаметна для окружающих, а за это время Роналд успеет решить, хочет он остаться с женой или уйти к Делле. Но она никогда не пойдет на то, чтобы привязать к себе мужа с помощью ребенка.
Мэделин была нужна его любовь. Прежде всего. Одна мысль о том, что Роналд останется с ней по принуждению, в душе ненавидя ее за то, что она сломала ему жизнь, повергала ее в ужас.
Мэделин устало положила голову на руки. Рассыпавшиеся волосы окутали ее пышным черным облаком. Внезапно открылась дверь, и послышался голос Роналда:
– Мэдди, дорогая, так дальше нельзя. Боюсь, что мне придется признаться тебе кое в чем, что будет для тебя не слишком приятно. – Он говорил как-то нервно, сбивчиво, был смущен и встревожен. Таким Мэделин его еще никогда не видела. – Возможно, ты возненавидишь меня, и поделом, но обещай хотя бы выслушать, попробуй понять!
Пораженная, она быстро взглянула на него. Ее голова закружилась, лицо побелело. Наверное, он пришел честно рассказать ей обо всем – о своей связи с Деллой, о том, что хочет развестись. Сейчас она услышит ужасные слова, означающие, что их браку пришел конец. Мэделин не сомневалась в этом. За что же еще он мог просить извинения? Она прижала руку к бешено колотившемуся сердцу. Ей казалось, что, едва он раскроет рот, она сейчас же умрет. Ее глаза ослепли от слез, в ушах звенели колокола, лицо Роналда расплывалось в бесформенное пятно.
Но тут она почувствовала, что он идет прямо к ней. Склонившись, он спросил сдавленным голосом:
– Ты больна? Скажи мне, что с тобой случилось.
Мэделин отрицательно покачала головой, не в силах говорить. Сейчас она знала: одно движение – и она упадет в обморок. Брови Роналда сошлись на переносице. Нахмурившись, он отбросил волосы с ее лица и подсунул подушку ей под спину.
– Я принесу воды. Если тебе не станет лучше, я вызову врача. – Кончиками холодных пальцев он прикоснулся к ее лбу, мокрому от пота.
Ей стало чуть легче. Она видела, как Роналд уходит в ванную. Ее недомогание, наверное, выводит его из себя, подумала Мэделин. Он уже решил признаться в романе с Деллой, а из-за нее все сорвалось. Но не всегда же ей будет худо. Едва только она оправится от слабости, как Роналд объявит о том, чего она боялась больше всего на свете.
Через несколько секунд он вернулся. Его лицо было перекошено от гнева.
– Признавайся: ты беременна? Отвечай!
– О чем ты?
Мэделин облизнула пересохшие губы. Она пыталась сообразить, как он смог догадаться обо всем. Впрочем, тошнота, слабость, обмороки, плохой аппетит – все это могло навести его на такую мысль. Внезапно смутившись, она побагровела от стыда.
– Так. Вижу, я прав, – презрительно подытожил он. – От кого этот ребенок? От меня или от твоего разлюбезного Винтера?
11
Мэделин во все глаза смотрела на Роналда, словно видела его впервые.
– Да как у тебя язык повернулся?! – возмущенно взвизгнула она. – Как ты посмел?
Он пристально посмотрел на нее.
– Кричи не кричи, а отвечать тебе все равно придется. – Роналд отступил назад и смерил ее жестким взглядом. – Рассмотрим два варианта. Ты послушалась совета моей матушки и забеременела, надеясь приковать меня к дому. Это могло бы значить, что тебя действительно оболгали и ты никогда не была любовницей Винтера. Ты не стала бы домогаться моего постоянного присутствия дома, если бы хотела проводить время с ним. – Он снова колюче взглянул на нее. – Или все получилось случайно?
Было бесполезно что-то ему объяснять. Так или иначе, но для нее оба варианта были одинаково плохи. Роналд сочтет ее или расчетливой и хитрой особой, желающей связать его по рукам и ногам с помощью ребенка, или просто шлюхой, обманщицей, способной навязать мужу чужого младенца.
Мэделин содрогнулась всем телом. Сейчас у нее отнимали право на счастливое будущее. И все же у нее есть его ребенок, дитя их страсти. Ей хватит этого.
– Это вышло случайно, – холодно заявила она.
И это было правдой. Она не солгала ему. А раз их брак уже не спасти, то не все ли равно, что она скажет. Он наверняка уже был готов признаться в связи с Деллой, попросить развода. Что ж, пусть уходит. Она не станет его удерживать.
Все кончено. Мэделин читала это на его лице. Она уже ждала роковых слов, но тут тишину разорвала трель телефонного звонка. Если, подумала она, это звонит Делла, желающая выяснить, произошло ли все именно так, как она желала, признался ли Роналд во всем своей жене, то можно будет получить колоссальное удовольствие, послав ее к черту.
Но это была не она. Сдержанное разочарование отразилось на лице Мэделин, она вздохнула.
– Алан? Что-то случилось? – Она увидела, что Роналд выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.
– Поздравляю тебя! Теперь мы с тобой связаны навеки, – с трудом сдерживая ярость, заявил Алан. – Одна из милейших подружек Эбби из самых лучших чувств сообщила ей кое-что пикантное о нас.
– О черт! Этого я и боялась! – Мэделин судорожно вцепилась в трубку. Гнусная сплетня может стоить жизни несчастной Эбби, запертой в больничной палате и сходящей с ума от страха и тревоги за исход своей беременности.
Словно защищаясь, Мэделин прижала руку к своему, пока еще совсем плоскому животу. Алан в это время бешено орал в трубку:
– Ты знала об этом, но зачем-то молчала! Ты должна была мне все рассказать! Тогда я предупредил бы ее, успокоил и все на этом кончилось бы! А теперь она целыми днями рыдает и не желает даже видеть меня.
