Охотно.
Я смотрела, уставившись на ярко-красные бусинки, что медленно, так медленно, оставляли двойные следы вниз по его предплечью, на его коже.
— Мерит.
Я захватила его левую руку, в свою правую руку.
Его пальцы свернувшись вокруг моего большого пальца.
Сжались.
Его ресницы опустились.
Я подняла его запястье, поместила свои губы на его кожу, и почувствовала его отзывающеюся эхом дрожь удовольствия.
Услышала грубоватый стон, который сопровождал это.
Я закрыла глаза.
Мерит.
Я пила.
Цепь замкнулась.
Когда я пришла в себя, я свернулась в клубок, лежала на боку в прохладной, мягкой темноте.
Я признал этот аромат — я был в доме Мэлори, в моей старой спальне.
Удаление из Кадоган был мой выбор.
Я моргнула, осторожно прикоснулась своей рукой к груди, боли в моих ребрах, теперь тупая боль.
Лишь темнота — и миллионы звуков и ароматов, которые наполнили ее — вдруг, удерживающее удушье.
Я запаниковала.
Я подавлял рыдание, и в беспросветной темноте вокруг меня услышал свой крик, что бы включили свет.
Золотое сияние осветило комнату.
Я моргнула, приспосабливаясь к свету, и увидела Этана в кресле напротив кровати, костюм аккуратно наглажен, положив ногу на ногу, его рука опускалась от лампы, которая стояла на столе около кресла.
— Лучше?
Моя голова поплыла, закружилась.
Я закрыла рот.
Голосом приглушенным, я предупредил его:
— Я думаю, что собираюсь чувствовать тошноту.
Он мгновенно поднялся, поместил серебряную мусорную корзину из одного угла комнаты в моих руках.
Мышцы живота сокращались, в рвотном позыве, но ничто не происходило.
После минутной рвоты, мой живот болел, я приподнялась, положив локоть на край серебряного сосуда, который был расположен, между моим скрещенных ног.
Я рискнула взглянуть на Этана.
Он стоял тихо в конце кровати, скрещенные руки, опираясь ногой, лицо совершенно пустое.
После, вытирая влажного края ударов от моего лица, я отважилась на разговор.
— Как долго меня не было?
— Сейчас почти рассвет.
Я кивнула.
Этан полез во внутренний карман пиджака, вытащил носовой платок, и предложил его мне.
Не встречая его глаз, я взял его, приложила к моим глазам, моей брови, затем сжала его в моей руке.
Когда комната прекратила вращаться, я поставила ведро на полу, подняла мои колени, я обхватила их руками, и опустила свой лоб.
Закрыв глаза, я услышала перемещение мусорного ведра, скрип кресла, и сверкающие звуки города вокруг меня.
Я предположила, что хищный слух наконец прибыл онлайн.
Я сконцентрировалась, чтобы приглушить фоновый шум, пыталась снизить его до уровня, который позволил бы мне функционировать.
Несколько минут спустя, когда крик смягчился к унылому шуму, я открыла глаза снова.
Когда ты успокоилась, мы принесли тебя сюда — на всякий случай.
Конечно, думала я.
Что еще они могли сделать? Мне повезло, что они не сообщил обо мне в Президиум, попросил их
