человек.
Ричард Мечник меж тем сидел без движения, не подтверждая и не опровергая слова своего более разговорчивого друга.
— А ветер как же взять то в топях, господин? — все еще волнуясь за спутников, проговорил Ферро. Худощавый Резель Книжник внушал ему странное доверие. То ли манерой разговора, то ли ласковой интонацией, а может и тем, что оказался не так страшен, как виделся во тьме.
— Так ведь наколдуем, Юноша, заклятие то простое как два пальца.
— Вы из волшебников что ли, господин? Но ведь волшебство не действует в срединной земле? — признаться Ферро в первый раз видел колдуна, и был даже несколько разочарован.
— Это оно у профанов не работает, — щелкнул пальцами Резель, — смотри.
Холод скрутил Ферро. Плащ раздуло, как парус на ветру. Затрепетал огонь в костровище. Не было ни искр, ни магического пламени, ни даже слова заклятий. Просто поднялся ветер. Там, где его никогда не бывало.
— Ну что я говорил, Юноша? — произнес Книжник, скинув капюшон. Он довольно засмеялся. В ушах его блестели серьги с блестящими черными бриллиантами (Ферро слышал о таких), а лицо узкое, хищное. У плаща высокий воротник и создавалось впечатление, что голова покоится вовсе не на плечах, а просто пришита к темной одежде. Но не это привлекло внимание Свинопаса. В отблеске костра ясно блестели абсолютно черные как ночь, лишенные всякого белка глаза.
Руки свинопаса нащупали, наконец, меч, и Ферро завопил что было мочи: «Вампир! К бою! Вааампир!».
Резель Книжник картинно вставил пальцы в уши.
— Юноша, юноша, а по вам и не скажешь, что вы суеверный деревенский дуболом. Надеюсь, вилами тыкать не будете? — Резель хихикнул. — Впрочем, будите уже Леди Калиль. В конце концов, именно ее мы должны были встретить.
Светало.
Ху-Рарк грязно ругался, грозя порубить все вокруг. Как обычно с утра он был не в духе.
Они долго спорили о чем-то с Калиль, но потом все-таки двинулись за странным Резелем Книжником и его еще более странным товарищем.
— Изначально мы планировали срубить башку проводнику, как найдем Темные Руины, — отчего-то довольно прорычал Ху-Рарк. Ферро начинал понимать интонации в его зверином, хрипящем голосе. — Но ты, Ху-Ферро, оказался младшим братом Орков и можешь жить.
— А кто этот вампир, великий учитель?
— У вампиров глаза красные, глупый Ферро, а этот волшебник просто некромант. Случается у них подобная болезнь глаз.
— Некромант?
— Мертвяков из могил подымает, а частенько он их туда и закапывает.
Лоб Ху-Рарка наморщился, а кулаки невольно сжались. Так случалось всегда, когда он хотел сказать что-то важное.
— Ты мой ученик, червячок. И должен знать, что ты сильно окреп за эту неделю, а твой двуручник уже не висит, как мокрая сопля в руке. Неделя в обучении — огромный срок. Во времена столетней войны, мы обучали молодых орков за два месяца, и они уходили дорогой меча или секиры… Но дело то не в этом, гррх.
— А в чем, учитель?
— Держи меч ровно, — Ху-Рарк поправил топором его руку. Он часто заставлял его держать меч прямо на ходу, все время приговаривая, что подобный двуручник требует особой крепости мышц. — Скажи, Ферро, на чьей стороне ты бы сражался в столетней войне? На стороне орков или людей?
Ферро пожал плечами. Вопрос ему был непонятен.
— Когда мы придем туда, куда идем, — Ху-Рарк сделал свой голос значительно тише. Свинопас и не догадывался, что орки так умеют. — Там, ты не сможешь ответить, что хочешь сражаться за людей. Тебе вообще стоит забыть, что в тебе есть добрая половина от человека, и лучше бы навсегда.
Орк говорил загадками. Это пугало Ферро больше, чем его постоянные оскорбления и рычание прямо в лицо.
— Ферро, мир таков, что пришел момент, когда людей нужно уничтожить, или сам мир упадет в бездну…
— Ааа…
— Об этом говорят все: шаманы, кудесники, и даже эльфийские пророки на границах леса… Слушай, Ферро. На земле Тулурка поднятые гули рассыпаются в прах, тролли и песчаные слоны падают замертво без всякой причины. А слышал о демоне, что бушует в Гибурге? Ему было десять тысяч лет, но, разрушив город, он просто уснул прямо на камне и похоже больше не проснется. Он жил десять тысяч лет, Ферро! Что говорить об этом, как его… волшебстве, и о том, что здесь, в Тулурке, даже эльфы рождаются с короткими ушами.
— Здесь, — шепотом добавил он, сообщая страшный позор орды, — от орков иногда рождаются самые обыкновенные человеческие детеныши. Слабые, без клыков, как люди…
— Как это? Где же они?
— Убиваем при рождении.
— З-зачем?
— Как зачем? — простодушно удивился Ху-Рарк. — А что же им мучиться и жить такими уродами?
Свинопас недоуменно покачал головой. Это было столь поразительно, что он только и выжал из себя удивленное:
— Оооо…
— Ты разве не слышал о надвигающейся войне, червячок? Часть племен уже напала с юга. Они теснят человеческие силы все дальше и дальше. Но люди могут подогнать свои артиллерийские батареи, и тогда они опрокинут наши силы, и поэтому с севера придут вервульфы, оборотни, а изнутри людские города будут разорваны гулями, что иногда называют третьей стороной.
— А эльфы?
— Что эльфы? Третья сторона не переваривает зеленых любителей цветочков. По составленному договору эльфов с гномами положат в одну маленькую могилку. Ростом они не вышли, так что сам понимаешь, места много не займут. Вот такой будет гробик! — засмеялся орк и показал двумя пальцами миниатюрный ящичек.
— Учитель, а чью сторону представляет Калиль?
— А ты еще не догадался, червячок? — насмешливо посмотрел на него Ху-Рарк, — Калиль и Шара — вервульфы, оборотни… Гррх, но не о том речь. Ты готов отказаться от человечьего племени? Если нет, лучше бы тебе повернуть назад сейчас, ибо потом живым ты развернуть не сможешь. Ты отказываешься?
И Ферро кивнул. Отказаться, так отказаться. Пожал плечами. Почему бы нет. Кого там жалеть? Благородных дворян что ли? Главное, что папку то мы спасем, великий учитель?
И тогда Рьёга достал скрипус.
— Дворянские замашки, — Рьёга фыркнул. — Мы оба знаем, что никакой ты ни граф.
— О, Рьёга Красный, мой благородный друг, — как обычно с пафосом произнес Болотный Нэйн, — возможно, титул и имя мое никому неизвестны нынче, но это не значит, что я не носил этот титул в прошлом… в далеком прошлом… — грустно вздохнул лже-граф. — А вы не находите это зрелище немного мрачноватым?
Крики. Кровь. Звон оружия. Выстрелы…
С этими словами он достал изящный расшитый серебром платок и показательно протер увлажненные глаза:
— Право слово, это так печально… Все эти люди обречены на тяжкие страдания, мучения, в конце
