«То-то высохли! А ты не дуй! сгорят они Скорее, чем карасиков Изловят на уху!» «Жду — не дождусь. Измаялся На черством хлебе Митенька, Эх, горе — не житье!» И тут она погладила Полунагого мальчика (Сидел в тазу заржавленном Курносый мальчуган). «А что? ему, чай, холодно, — Сказал сурово Провушка, — В железном-то тазу?» — И в руки взять ребеночка Хотел. Дитя заплакало, А мать кричит: «Не тронь его! Не видишь? Он катается! Ну, ну! пошел! Колясочка Ведь это у него!..» Что шаг, то натыкалися Крестьяне на диковину: Особая и странная Работа всюду шла. Один дворовый мучился У двери: ручки медные Отвинчивал; другой Нес изразцы какие-то. «Наковырял, Егорушка?» — Окликнули с пруда. В саду ребята яблоню Качали. «Мало, дяденька! Теперь они осталися Уж только наверху, А было их до пропасти!» «Да что в них проку? зелены!» «Мы рады и таким!» Бродили долго по саду: «Затей-то! горы, пропасти! И пруд опять… Чай, лебеди Гуляли по пруду?.. Беседка… стойте! с надписью!..» Демьян, крестьянин грамотный, Читает по складам. «Эй, врешь!» Хохочут странники… Опять — и то же самое Читает им Демьян. (Насилу догадалися, Что надпись переправлена: Затерты две-три литеры, Из слова благородного Такая вышла дрянь!) Заметив любознательность Крестьян, дворовый седенький К ним с книгой подошел: «Купите!» Как ни тужился, Мудреного заглавия Не одолел Демьян: «Садись-ка ты помещиком Под лирой на скамеечку Да сам ее читай!» «А тоже грамотеями Считаетесь!.. — с досадою Дворовый прошипел. — На что вам книги умные? Вам вывески питейные Да слово „воспрещается“, Что на столбах встречается, Достаточно читать!» «Дорожки так загажены, Что срам! У девок каменных Отшибены носы! Пропали фрукты-ягоды, Пропали гуси-лебеди У холуя в зобу! Что церкви без священника, Угодам без крестьянина,
