– Можно мне прилечь на одну постель? Она кажется такой мягкой. Действительно, твоя комната самая лучшая! – довольно искренне провозгласила она.
– Даже лучше, чем комната ма… чем голубая комната?
– Конечно. Здесь так хорошо и уютно! Я даже могу сбросить туфли и расслабиться.
Джейн сопроводила свои слова соответствующими действиями и вытянулась на постели, шевеля босыми пальцами.
Сэнди некоторое время напряженно наблюдала за ней, а затем вздохнула с облегчением. Она подошла к игрушечной коляске, осторожно вынула из нее куклу и устроилась на соседней кровати, нежно баюкая свое сокровище. Потом девочка сказала:
– Лучше бы ты была моей мамой.
– Почему, дорогая? – спросила Джейн, стараясь не выдавать своих чувств. – Твоя мама такая красивая и очень любит тебя.
Сэнди ласково положила «дочку» рядом с собой.
– Да, она красивая и, наверное, любит меня. Я раньше скучала без нее, но теперь не хочу ее видеть больше никогда!
Джейн медленно встала и присела на корточки у постели, на которой, уткнувшись носом в подушку, лежала Сэнди.
– Сэнди, родная, я твой друг и мне больно слышать, как сильно что-то тревожит тебя, – стараясь успокоить девочку, она погладила ее по рыжим волосам. – Если ты не захочешь мне рассказать, я не обижусь. Но понимаешь, когда человек изливает свои горести другу, то это иногда помогает, а я хочу всегда видеть тебя счастливой!
В ответ девочка приглушенно зарыдала.
– Ты мой лучший друг, но я никому не смогу сказать об этом – ведь моя мама сделала бедному папе такое, чего я ей никогда не прощу!
У Джейн все внутри перевернулось от жалости к Сэнди. Она была готова заплакать вместе с ней. Что могла увидеть или услышать девочка, чтобы так горевать? Джейн стала утешать бедняжку.
– Ничего страшного, детка, если не хочешь говорить – и не надо, но, знаешь, я уверена, ты все поняла шиворот-навыворот. Ну-ну, милая, пригладь волосы и успокойся. Ты можешь посидеть со мной в кабинете, пока я не закончу работу. У тебя есть какие-нибудь интересные книжки?
Сэнди села и вытерла слезы.
– Я действительно могу посидеть с тобой в кабинете? Грант не разрешает мне туда ходить.
Джейн подумала, что лучше бы Сэнди назвала Гранта папой, но вслух весело произнесла:
– Один-то раз можно, если ты будешь сидеть тихо и читать. Все, я пошла, а ты возьми книжку и тоже приходи, ладно?
Кажется, она нарушает строгий запрет. Грант может злиться сколько ему угодно, он сам попросил ее поговорить с Сэнди, и пока она не добилась большего успеха…
С этими мыслями Джейн подошла к своему столу и остановилась. Переживания Сэнди были связаны с ее родителями, и как может она, совершенно посторонний человек, допытываться о причинах поведения их дочери. Чтобы представить результаты своих изысканий Гранту? Совершенно очевидно, это дела семейные, и она не имеет права рассказывать отцу о враждебном отношении Сэнди к собственной матери. Да и Грант вряд ли поблагодарит ее, если она вытащит на всеобщее обозрение грязное белье из семейного шкафа.
Сэнди на цыпочках вошла в кабинет, и Джейн, улыбаясь, указала ей на маленький столик и стул, которые она заранее перенесла с веранды. Девочка уселась, гордая тем, что ее допустили в запретную зону. От радости она позабыла все свои огорчения.
В четыре часа Джейн перевернула последнюю страницу, и они с Сэнди с удовольствием перекусили в тени деревьев. Потом девочка побежала играть с Лемми, а Джейн вернулась в кабинет. Чем ей заняться теперь? Постараться найти себе какое-нибудь занятие, самой покопавшись в бумагах, но понравится ли это ее шефу?
Сомнения разрешила Минна.
– Звонил мистер Грант. Он сказал, если вы закончили работу, то можете делать все, что захотите. Скоро он вернется и отвезет вас домой.
Экономка направилась к выходу, но Джейн окликнула ее:
– Извините, пожалуйста. Могла бы я узнать, как к вам обращаться – мисс или миссис дю Ту?
Аккуратно одетая сухопарая женщина спокойно взглянула на Джейн.
– Я миссис дю Ту. Мой муж умер много лет назад, и я заняла место няни при мисс Маре в доме ее отца. Выйдя замуж, она не захотела… Одним словом, мистер Грант предложил мне должность экономки, и с тех пор я живу здесь.
На губах миссис дю Ту неожиданно появилась улыбка, и она сразу помолодела.
– Если хотите, можете называть меня Минной. Сэнди прозвала меня Тойки, и сейчас почти все в семье так ко мне обращаются.
Но Джейн не принадлежала к домашнему кругу и, конечно, не собиралась фамильярно обращаться с экономкой. Она решила пока придерживаться общепринятой формы. За чопорными манерами миссис дю Ту Джейн разглядела дружелюбную, но несколько недоверчивую натуру. Экономка явно была предана Гранту. Интересно, а как она относится к Маре?
Джейн убрала свой рабочий стол, прошлась мягкой тряпкой по тумбочкам, подоконнику, стирая с них
