— Конечно, нет! Они никогда не присутствуют, когда мы забираем посылки.
— Кроме экстрейнера, что вы еще взяли?
— Ничего. Все остальное должен был перевезти утром Фаулер.
— По словам робота, которого ты расспрашивал, двадцать шестого в семь сорок Штейн направился к участку, где работал ты…
— Да, но точно в то время меня там не было.
— А где ты был?
— Здесь, — Рендел посмотрел на меня вызывающе. — Вот здесь, на этом месте.
Он обманул меня, даже не прилагая усилий к тому, чтобы казаться правдивым. Я продолжал:
— Если бы ты лично понадобился Штейну, он просто связался бы с тобой. Но, в таком случае, зачем он пошел на упомянутый участок?
— Не знаю.
— До чего он дошел в своих исследованиях?
— Он далеко продвинулся.
— Но не до конца, ведь так?
— Нет. Не до конца, — Рендел покачал головой. — И если посмотреть на вещи с этой стороны, не только Штейн, но и все человечество находится еще в самом начале. А может быть, еще и перед началом.
В его голосе я уловил искреннюю ноткуторечи и попытался задержать ее:
— Из того, что я видел в одном из закрытых участков, создается впечатление, что вы оба достигли невероятных успехов.
— М-да, — вздохнул он. — Так было бы, если б не было юсов. Но сейчас при напрашивающемся сравнении…
— Ты думаешь, что растения на этой планете — это их творения?
— Да это же очевидно! И самое плохое, что из этой очевидности вытекает очень много вопросов, а мы еще не ответили ни на один из них.
— Какую цель они преследовали, создавая их?
— Вот это самый главный вопрос, — кивнул Рендел. — Потому что цель положительно существует. Иначе на Эйре-ну перенесли бы и размножили обычные… земные растения. Они были бы значительно более подходящими для жизненной среды переселенцев.
— А есть ли у вас хотя бы какая-то догадка насчет этой цели?
— У меня достаточно догадок, — мрачно ответил он, -
Только я уже запутался, какая из них насчет чего.
Ни в его голосе, ни в выражении его лица я не уловил иронии. Наоборот, казалось, Рендела угнетала какая-то мысль, которую породил или о которой напомнил ему наш разговор.
— Предпочел бы, чтобы большинство моих догадок оказались неверными, Симов. От начала до конца совершенно неверными!
— Насколько я понимаю, ты ожидаешь, что что-то случится, — небрежно подбросил я, посматривая вокруг.
— Да. Я жду! — заявил Рендел, раздраженный моим безразличием. — Жду, что совсем скоро что-то случится. И это будет, наверное, ужасно!
— В каком смысле?
— Наиболее вероятно, что в планетарном, — его губы внезапно искривил приступ ненависти, который он не смог сдержать. — Недооценивают ли они нас или нарочно держат в неведении? Или просто нас разыгрывают? Но ничего, ничего-о-о… — тихо процедил он сквозь зубы. — Мы тоже не сидим сложа руки. У любого живого существа, даже если оно и близко к совершенству, есть cbo! слабости!
«Горестная нотка» безвозвратно исчезла… Я знал, что мечта почти каждого человека — найти уязвимое место юсов, и я в этом отношении не был исключением из общего правила. Но все же остервенение, с которым Рендел, пустился на поиски, было просто отталкивающим.
Я всматривался в него, чтобы проследить его реакцию, и вроде бы без повода обронил:
— Ты ведь заметил особенности здешних роботов, правда?
— Что за особенности? — встрепенулся он. — Какие? — поправил он себя.
— О, я имел в виду эти особенности в их поведении и способах общения между собой. А на тебя, может быть, произвели впечатления и другие.
— Наоборот, ничего особенного в них я не заметил, — Рендел задумался или сделал вид, что задумался. Потом добавил: — Но мне и в голову не приходило наблюдать за ними. В конце концов, это же просто механизмы.
— Однако очень сложные. Очень интеллигентные и… я бы сказал, слишком себя осознающие.
— Даже если и так, то до сих пор это только было нам на пользу. Они — хорошие помощники.
— Настолько хорошие, что выполняют любые приказы?
— Предпочитаю, чтобы ты задавал мне более конкретные вопросы, комиссар.
— Хорошо. Вчера со мной произошел один… случай там, среди «скал», а двое из твоих помощников, Рендел, видели меня, но не пришли мне на помощь…
— Ясно, ясно! — прервал меня как будто с облегчением он. — Ты просто попал в «вертеп», со мной это случалось уже три или четыре раза, и все в их присутствии. Они знали, что ничего плохого с тобой не случится.
Я решил больше не комментировать инцидент, а также не поднимать темы наших утренних мелодраматических «откровений». Время для нас обоих было достаточно ценно, чтобы терять его понапрасну, балансируя между ложью и истиной. Мы посмотрели друг на друга как люди, которым именно теперь предстоит углублять взаимную неприязнь. Расстались мы холодно и по-протокольному вежливо.
Глава семнадцатая
Все вещи Фаулера и Штейна хранились в пустой комнате около зала, где находился Сервер, и я терпеливо осмотрел их, особенно внимательно те, что были найдены у мерт-вого Фаулера. Ничего особенного, однако, не обнаружил — все это были обыкновенные личные вещи, если исключить, конечно, юсианское изображение Штейна, ничем другим не отличались, кроме своего стандартного безличия. Или своей печальной, словно обвиняющей ненужности. Я снова убрал их в два почти одинаковых черных чемодана, а чемоданы поставил на старое место в угол. Они будут стоять там долго, может быть, годами, ставшие неприкосновенными именно из-за этой своей ненужности.
Я приблизился к плотно закрытому окну и оперся руками на подоконник. Естественно, еще с самого начала я отверг версию об убийстве-самоубийстве, потому что если Фаулер и убил Штейна, а сам после этого впал в такое состояние, что через двести метров наложил на себя руки, то он едва ли собрался бы с душевными силами, чтобы рыться в карманах трупа. Да и нелогично было бы поступать так. Впрочем, налицо было достаточно других фактов, которые, безусловно, говорили о хладнокровно совершенном двойном убийстве. И в данный момент картина вырисовывалась следующая.
Кто-то настигает Штейна, по какой-то причине убивает его и забирает его вещи с целью потом их проверить, так как ожидает что-то среди них найти. Потом он направляется обратно, но вскоре неожиданно натыкается на Фаулера и убивает его, чтобы не быть уличенным. Тогда он решает инсценировать убийство-самоубийство и избавиться на время от вещей Штейна. Из двух вариантов — вернуть их обратно, или подбросить Фаулеру — он выбирает второй — более удобный и одновременно дезориентирующий вариант. Что же касается того, что он искал среди них, то весьма вероятно, он нашел это и где-то спрятал. Только что же это было? И была ли какая-то связь между этой вещью и полученной накануне посылкой с Земли? Вообще я был почти уверен, что эта посылка явилась причиной всех последующих событий, но, к сожалению, это не делало их для меня более ясными и понятными. Куда шел Штейн? Почему там появился и Фаулер? Каковы были мотивы убийства?.. Об этом я не имел никакого понятия. И сомневался во всех и во всем, за исключением одного: за этими убийствами, хотя и только как катализатор, стоит мрачная тень
