жители ходили с высоко задранным подбородком, румянясь от гордости. Как никак злодеяниям родного лесхоза была посвящена целая полоса в краевой газете «Тихоокеанский день»! Журналист не скупился на подробности и детально расписывал, схему зарабатывания денег на лесе, практиковавшуюся в поселке еще недавно:
«Все предельно просто. Как правило, лесхоз выписывает лесорубочный билет сам на себя, освобождаясь от уплаты податей в бюджет. А потом за отдельную плату переуступает право рубки большего количества деревьев „подрядчику“ – на делянках самих вальщиков из лесхоза не встретишь. К примеру, за право вырубить 200 кубов древесины в бюджет лесхоза поступают сущие копейки. Вместо этих официальных 200 „подрядчик“ срубает две, три, четыре тысячи кубов, а руководство лесхоза получает соответствующий откат…»
Далее ушлый репортер повествовал о том, как по его наводке инспекторы Россельхознадзора совершили выездной рейд в кедровый заказник Н-го района, и стали свидетелями возмутительного зрелища:
«В 56 и 57 кварталах Восточного лесничества, вместо рубок ухода „выборочная-обновление“ осуществлены сплошные рубки товарной древесины липы и кедра, чем причинен значительный ущерб лесному фонду и местам обитания диких животных. Для вывоза заготовленной древесины к местам переработки проложена лесовозная дорога протяженностью около 5 км, шириной – 6-10 м. Исходя из того, что данные кварталы относятся к лесам первой группы, проект прокладки лесовозной дороги экологическую экспертизу не проходил.
Через посредников срубленная подрядчиком древесина оформлялась на таможенном посту в городе Н-ске и шла на переработку в Китай. Именно продукцией из нашего леса, купленного за копейки, предприимчивые китайцы снабжаю треть мебельного рынка США…
Процесс разграбления кедровников наблюдается повсеместно. По расчетам экспертов при нынешних объемах незаконных и псевдозаконных рубок „ухода“, лучшая часть кедровых деревьев будет вырублена через двадцать лет.
Раньше считалось, что кедр сам восстанавливается там, где является главной лесообразующей породой. Увы. На вырубках этому мешает травянистая растительность, образующая плотную дернину, через которую молодые побеги не способны прорасти. Там, где кедр соседствует с елью и пихтой, он вытесняется этими деревьями. Усилия по искусственному восстановлению кедра корейского не дают ощутимых результатов».
Заканчивалась статья весьма красноречиво: сообщением о правонарушении заинтересовалась межрайонная природоохранная прокуратура. Следовало ожидать, что меры пресечения последуют незамедлительно.
И последовали.
Марка любовно провела ладонью по лежавшей на кровати газете. С момента публикации прошло уже несколько дней, а девушка никак не могла поверить, что это правда. Когда она приехала в редакцию, из службы новостей ее послали в отдел социальных проблем, оттуда направили к ответственному по работе с собкорами и снова – в службу новостей. Мара кусала губы, подозревая, что зря надеялась. Похоже, здесь ее ждала та же участь, что и в районке. Все же решила не отчаиваться, пока не заглянет в каждый кабинет. Стукнула два раза в дверь с табличкой «Обозреватель по экономике» и вошла. За столом у окна сидел мужчина в очках и разговаривал по телефону. Увидев посетительницу, кивнул на стул, предлагая сесть, и продолжил беседу. Через пять минут положил трубку и вопросительно уставился на девушку. Та, не долго думая, в двух словах поведала о цели своего визита.
– Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей Владимирович Волгин. А вас?
– Мара, – она запнулась, заметив его удивление. – Это если коротко. А полное имя – Марина Николаевна Летова.
– Что ж, Марина Николаевна, поведайте мне вашу беду как можно подробнее.
Волгин слушал внимательно, иногда делая кое-какие пометки. Сначала он подумал, что школьница мечтает стать журналисткой, и будет проситься в практикантки. Но уже с первых ее слов стало ясно: он ошибся. Факты, которые предоставила девочка, были весьма ценны. Если они подтвердятся, то станут основой для разгромного материала. Из-под пера экономического обозревателя давненько не вылетали злободневные кусачие статьи. Редактор неоднократно намекал Волгину, что тот расслабился. Должно быть, так и было. Девять лет в одной газете в одном отделе способны погасить энтузиазм и задор. Работа не приносила былой радости. Предъявляя на входе в офис удостоверение корреспондента, он уже не испытывал гордости. Стоило сменить редакцию, привнести в жизнь разнообразие. В Хабаровске газет много. Чтобы уйти с триумфом, надо выстрелить эффектной статьей. Андрей Владимирович ломал голову над темой, и вот тема сама пришла!
Марка поразилась, с каким воодушевлением журналист воспринял ее монолог. Тут же стал куда-то звонить, что-то проверять. Выбегал из кабинета, возвращался с факсимильными сообщениями и распечатками. На минуту ей даже показалось, что он забыл о ее существовании.
– Извини, я тебя забросил немножко, надо было уточнить и сопоставить некоторые факты, – Волгин уселся на стол, потирая ладони. – Ты большая умница. Случаем, не на журналиста поступать будешь? Я бы походатайствовал.
– Нет. Излагать мысли на бумаге не мой конек. Хочу стать экологом.
– Вот оно что. Тоже недурно. Значит, рвешься защищать природу.
– Типа того.
– Что-то мне подсказывает, из тебя выйдет высококлассный специалист.
Расплылась в улыбке:
– Спасибо.
– Я уже поговорил с редактором, он готов ставить в номер статью сразу же, как я ее сдам. Дня через четыре покупай газету. Да, вот еще. Как ты отреагируешь на то, что я упомяну тебя в материале? Мол, сознательная школьница, гражданская ответственность, и все такое? Дала фору взрослым…
Марка смутилась. Ей совсем не хотелось приобретать известность. Если в поселке узнают, с чьей подачи завертелась вся эта кутерьма, то спокойное житье кончится. Все полезут с расспросами и похвалами, а чрезмерное внимание к собственной персоне девушку тяготило.
– А можно про меня ничего не писать? От этого статья очень пострадает? – с надеждой спросила она.
– Да нет, не очень. Но ты уверена, что не хочешь? Ведь твоя заслуга несомненна.
– Уверена! – воскликнула с жаром. Как ему объяснить: ведь неважно, чья заслуга! Главное – добиться результата!
Волгин задал еще несколько вопросов и распрощался с сияющей гостьей. Ночь после поездки в город Мара не спала, переваривая события минувшегося дня и гадая, не напрасно ли затеяла войну? Теперь перед ней лежало яркое свидетельство: не напрасно.
В стекло стукнул камушек. Варька ленилась подниматься на третий этаж и таким образом сообщала о своем приходе. Едва Марка спустилась вниз, подруга защебетала:
– Зря ты забросила эко-лагерь! Тебе надо бы прийти просто для того, чтобы посмотреть на Петруху. Он как побитая собака! Пристыдила ты его по-черному.
– Да я с ним словом ни обмолвилась после того, как он посоветовал мне не лезть.
– А тут и не нужны слова! Ты его своим поступком, как носом в грязь ткнула. Я-то держу язык за зубами, как ты просила, но ребята догадываются. И Петруха догадывается, что ребята догадываются. Мне самой теперь противно слушать его россказни о долге перед природой. Но ведь иначе совсем со скуки загнешься. Чем тут в поселке заниматься?
– Грядки полоть.
– Вот то-то и оно.
Солнце клонилось к закату, подсвечивая небо бледно-розовым и бликуя на дрожащих от легкого ветра
