впоследствии их знакомство переросло даже в некоторое подобие дружбы.
– Открывайте блокноты, шалопаи! – Эуне кинул пиджак на спинку кресла. – Вид у вас как на похоронах, и в общем-то это оправданно. Но прежде чем я уйду, хочется увидеть на ваших лицах хоть одну улыбку. Это приказ. А теперь будьте внимательны: говорить и писать буду быстро.
Эуне схватил лежащий у белой доски фломастер и начал с бешеной скоростью писать одно, рассуждая в это время совершенно о другом:
– Есть все основания полагать, что серийные убийцы существуют с тех самых пор, когда на земле стало достаточно людей, чтобы убивать их сериями. Но многие берут за точку отсчета тысяча восемьсот восемьдесят восьмой год, так называемую «осень ужаса», когда впервые было задокументировано дело о серии убийств с явно сексуальным мотивом. Жертвами первого маньяка в истории Нового времени стали пять женщин. Личность преступника установить так и не удалось, и он бесследно исчез, получив в народе прозвище Джек Потрошитель.
Теперь о вкладе нашей страны в список серийных убийц. Как вам всем известно, в восьмидесятые годы медицинский работник Арнфинн Нессет отравил свыше двадцати пациентов. Но самым известным норвежским маньяком стал не он, а Белл Ганнес. Редкое явление – женщина-маньяк. Эмигрировав в Америку, она в тысяча девятьсот втором году вышла замуж и обосновалась со своим заморышем в пригороде Ла-Порта, штат Индиана. Я говорю «заморыш», потому что он весил семьдесят килограммов, а она – сто двадцать. – Эуне провел пальцами по подтяжкам. – По мне, так нормальный вес…
По залу прокатились смешки.
– И вот эта милая пышка убивает сначала мужа, потом нескольких детей и неизвестное количество кавалеров, которых заманивает к себе домой через объявления в чикагских газетах. Их тела нашли в тысяча девятьсот восьмом, когда дом при странных обстоятельствах сгорел. Нашелся и обгорелый обезглавленный труп женщины, который полиция, очевидно, должна была принять за хозяйку. Позже поступали доносы от свидетелей, видевших Белл в разных городах Америки, но ее так и не нашли. В этом суть моего рассказа. К сожалению, для серийных убийц случаи Джека и Белл типичны. – Эуне закончил писать. – Найти их не удается. – И он поставил фломастером жирную точку.
Собравшиеся в молчании смотрели на него.
– Итак, – продолжил Эуне. – Понятие «серийный убийца» – весьма спорное. Как и все, о чем я собираюсь рассказать. Это можно объяснить тем, что психология до сих пор не выросла из детских штанишек, да и психологи – народ, который обожает препираться. Я вам расскажу то, что, с одной стороны, нам вроде бы известно, а с другой – совершенно неизвестно. А именно о серийных убийствах, которые многие видные ученые считают неосмысленными проявлениями тех видов душевных заболеваний, которых, по мнению других ученых, не существует. Это понятно? Вижу, некоторые из вас заулыбались, что не может не радовать.
Эуне ткнул указательным пальцем в первый пункт на доске:
– Типичный серийный убийца – белый мужчина в возрасте от двадцати четырех до сорока лет. Может орудовать и с напарником, но, как правило, действует в одиночку. Верным признаком серии служат издевательства над жертвами. В качестве последних могут быть кто угодно, но, как правило, это представители одной и той же этнической группы, за редким исключением незнакомые убийце. Первую жертву он выбирает обычно в хорошо знакомом ему районе. Бытует мнение, что серийным убийствам всегда сопутствуют особые ритуалы. Это не всегда так. Но если вы в своей работе наткнулись на какие-то ритуалы, имейте в виду, они часто связаны с серийными убийствами.
Эуне перешел к другому пункту на доске – «ПСИХОПАТ/СОЦИОПАТ»:
– Но самая типичная черта серийного убийцы – он, как правило, американец. Почему? Ответ на этот вопрос знает только Бог – плюс, разумеется, пара профессоров с факультета психологии в Блиндерне. В этой связи интересно, что те, кто знает о серийных убийцах больше остальных – американская юстиция и ФБР, – делят их на две категории: психопатов и социопатов. Упомянутые блиндернские профессора считают и термины, и само разделение бредом, тем не менее на родине серийных убийц большинство судов придерживается «правила Макнотена». Оно гласит: только преступник-психопат в момент преступления не осознает, что делает, а значит, в отличие от социопата, не может быть приговорен к тюремному заключению или смертной казни – что для богоизбранной Америки куда характернее. В смысле, применительно к серийным убийцам. Хм… – Эуне понюхал фломастер и удивленно поднял бровь.
Волер поднял руку. Эуне кивнул.
– Наказание – это очень интересно, – сказал Волер. – Но вначале надо его поймать. Нет ли у вас совета, который мы можем использовать на практике?
– С ума сошли? Я ведь психолог. – Раздался смех, Эуне с довольным видом поклонился. – Конечно, Волер, все вам будет. Но сначала хочу сказать, что если кто-то уже подустал, то крепитесь, впереди вас ждут еще более суровые испытания. Судя по опыту, поймать серийного убийцу не так просто. Особенно если он не того типа.
– Какого именно? – раздался голос Магнуса Скарре.
– Давайте посмотрим на классификацию ФБР. Убийцы-психопаты и социопаты. Психопат обычно – маргинал, без работы, без образования, с запятнанной биографией и рядом социальных проблем. Социопат, напротив, умен, удачлив и живет нормальной жизнью. Психопат выделяется, его легко заподозрить. А социопат теряется в толпе. Например, для соседей и знакомых социопата раскрытие его – всегда потрясение. Однажды я разговаривал с сотрудницей ФБР, которая составляет профили серийных убийц, и она сказала, что в первую очередь всегда смотрит на время убийства. Ведь чтобы совершить такое преступление, нужно время. Для нее важно было понять, совершаются ли убийства в будни, в выходные или в сезон отпусков. Последнее указывает на то, что у убийцы есть работа. А значит, растет вероятность, что перед нами социопат.
– То есть, если наш преступник убивает в пору всеобщих отпусков, значит, у него есть работа и он социопат? – уточнила Беата Лённ.
– Разумеется, пока рано делать такие выводы. Но вкупе с остальными фактами – вполне вероятно.
– Если я вас верно понял, это дурные новости, – сказал Волер.
– Правильно. Наш преступник – совсем неправильного типа. Он социопат.
Эуне обвел собрание взглядом, дал информации усвоиться и продолжал:
– Американский психолог Джоэль Норрис утверждает, что в связи с каждым убийством серийный убийца проходит шесть фаз. В первую – фазу «ауры» – человек перестает адекватно осознавать действительность. Следующие опустим, а вот пятая – «тотемная» – это само убийство, точка кульминации. Или, вернее, антикульминации. Потому как убийство никогда не приносит маньяку желаемого катарсиса, обновления, с которым он связывает умерщвление себе подобного. Поэтому за убийством следует шестая фаза – «угнетения», которая плавно перетекает в первую – «ауры».
– Стало быть, круговорот, – сказал Бьярне Мёллер, который появился незаметно для собравшихся и некоторое время внимательно слушал лекцию. – Как перпетуум-мобиле.
Эуне кивнул:
– Похоже, но вечный двигатель повторяет свои действия без каких-либо изменений. А серийный убийца со временем меняет свой подход. Связано это – что радует – с потерей самообладания и вместе с тем – что совсем не радует – с растущей жаждой крови. Первое убийство – это всегда психологический порог, через который нужно переступить, поэтому после него он долго «остывает» – длинная первая фаза и тщательная подготовка к следующему убийству. Если серийный убийца уделяет большое внимание деталям и ритуалам и почти не рискует быть раскрытым, значит, он пока находится на ранней стадии: оттачивает технику, чтобы действовать еще эффективнее. На этой стадии ловить его – занятие неблагодарное. Но чем больше он убивает, тем короче становится первая фаза, и времени на подготовку, как правило, он дает себе все меньше. Места преступления выбирает небрежно, ритуалы выполняет кое-как, рискует больше. Все это говорит о росте фрустрации, или, выражаясь иначе, об эскалации агрессивности. Он теряет самообладание, и поймать его становится легче. Впрочем, если вы подберетесь к нему достаточно близко, но не поймаете, то можете просто спугнуть. Маньяк на время затаится, а потом начнет по новой. Надеюсь, от этих примеров вы не почувствовали себя угнетенными?
– До этой фазы пока не дошли, – ответил Волер. – А можете ли вы сказать что-то конкретное по
