нашла ее. Лишь у самых домов обнаружились покосившиеся столбы упавшей околицы.
– Что же – не ездит и не ходит сюда никто, не пойму? – удивился Васька. – Или жители по другой какой дороге сюда добираются?
– Нет, по этой…
Прокладывая лыжню мимо занесенных снегом домов, ребята смотрели по сторонам. Признаков жизни найти не удавалось. Ни расчищенного двора, ни самой маленькой тропинки. Ни из одной трубы не валил дым. Ни звука, ни шороха. Только ветер поскрипывал деревянно то отвалившейся от заколоченного окна доской, то перекошенной дверью.
Так они проехали всю деревню. К нескольким домам они въехали прямо во дворы – но везде было глухо, дико и пусто. Разве что следы на снегу попадались – в основном заячьи и лисьи. Зайцы прибегали сюда глодать кору сладкую сливовых и вишневых деревьев. А лисы – за зайцами охотиться.
– Мертвая деревня… – произнес Васька, и слова его гулким ужасом охватили сознание Тони.
Неужели все отсюда уехали? Бросили эту славную Посконь? А когда-то здесь жизнь кипела – даже ферма молочная была. Вон – виднеется провалившаяся крыша длинного коровника. Сюда приезжали трактора, увозили большие фляги с молоком, доярки работали, пастухи стадо гоняли. С дедушкой Тоня столько раз в эту деревню ходила – его, плотника, звали починить-подправить что-нибудь.
Жалко…
– Поехали отсюда, – махнула Тоня Ваське.
– А вон тот лес – и есть Посконский? – спросил он.
– Ага.
– Ну так давай до него добежим – и тогда уже обратно повернем.
И они побежали. За коровником спугнули с высокой рябины стайку бодро объедавших ягоды свиристелей, которые вспорхнули с дерева дружной командой и унеслись, тоненько попискивая.
Тучи затянули небо, поднимался ветер, взвивая вверх снег. Ехать было уже не так приятно. Поэтому до Посконского леса Тоня и Вася домчали быстро, без разговоров, въехали вглубь – совсем недалеко.
– Лес как лес, – заявил Васька, оглядывая деревья и ореховые заросли. – Все, домой.
А уже темнело – к тому же без солнца, плотно обложенного снеговыми тучами, сумерки надвигались быстрее.
– Поехали, да, – согласилась Тоня, переступая лыжами и меняя направление. – А то ишь, как нахлобучило.
Вася вытащил из кармана мобильный телефон, посмотрел на экран.
– Еще бы не темнеть – уже шесть часов вечера! – хмыкнул он. – А сеть здесь не ловится. Совсем.
– Само собой! – ответила Тоня и воскликнула: – Шесть часов! Машка проснулась, ее кормить надо! Скорее домой!
И они поехали обратно. Оказалось, что расстояние от леса до деревни не такое уж и маленькое – просто промчали они его тогда быстрее, молча и без остановок убегая из брошенной деревни, находиться в которой не хотелось.
Совсем уже стемнело, а Посконь ребята так и не нашли.
– И чего мы по своей же лыжне не пошли! – воскликнула Тоня. – Вот где теперь деревня?
– Найдем, – ответил Вася и посветил вперед фонариком, вмонтированным в телефон. Тонкий голубой луч разрезал тьму. Снег, только ровный снег, взметаемый иногда порывами ветра.
Лес остался за спиной – но до него луча фонарика уже не хватало. И ни огонька кругом, ни освещенного окошка, ни блеска фар…
С неба тоже пошел снег, мела поземка, все это затрудняло движение и мешало смотреть. Но Тоня и Вася упорно шли к деревне.
Вой. Волчий вой послышался откуда-то слева. Там, слева, должен быть лес. Или все-таки не слева, а позади?..
– Это… – остановившись, начал Вася.
– Кажется, да, – произнесла Тоня, понимая, кого он имеет в виду. Она почувствовала, как холодеют и будто отнимаются ноги. Все-таки настигли волки – и не в родном Алпашевском лесу, сквозь который по дороге живой человек ходит, машины и тракторы ездят… А тут на километры – никого. Только они с Васькой. И…
Вой повторился и затих. Это, конечно, не ветер завывал…
– Едем! – скомандовал Васька. – Все равно нам только вперед нужно. Найдем эту деревню – и в пустом доме хотя бы затаимся. До утра.
– Да, утром они на нас не нападут. – Тоня изо всех сил перебирала ногами и отталкивалась палками.
– Они и вообще не нападут на нас, Тоня, – уверил ее Вася.
Вой не повторялся. А может, в хрусте снега под лыжами они его просто не слышали?
Только мертвой деревни по-прежнему не было. Как нарочно, тяжелые снеговые тучи спрятали и луну – при ее свете, конечно же, все было бы видно. Ребятам оставалось только надеяться на то, что они двигались в правильном направлении.
– Мы сейчас глянем, – спокойно сказал Вася и снова посветил фонариком – сначала вперед, затем по сторонам.
И тут же – у самого края дорожки луча, там, где она уже совсем рассеивается, блеснули, отразив свет, яркими фосфорическими кружочками, два желтых глаза. Васька дернул рукой с фонариком чуть вбок. Другая пара глаз, третья…
– Вася… – хотела крикнуть Тоня, но объятая ужасом, лишь прошептала еле слышно.
Быстрым движением накинув оба поручня лыжных палок на левую руку и переложив в ту же руку мобильный телефон с горящим фонариком, Вася вытащил из кармана складной нож. Тюк! – выкинулось довольно широкое лезвие.
«Почему же я не взяла ружье?!» – тоскливо подумала Тоня. Да, запоздалая это была мысль. Однако и взять охотничье оружие на недолгую лыжную прогулку – это еще надо было догадаться…
А в это время Васька уже подскочил к ней вплотную – как раз с той стороны, откуда увидел он волчьи глаза.
– Тоня, не бойся, – негромко говорил он, продолжая светить во все стороны фонариком. – Не бойся. Встань только ко мне поближе! У меня нож хороший. Будут нападать – я их стану резать. Я не боюсь – и ты не бойся.
– Да, Вася, – прошептала Тоня. – Я не боюсь, не боюсь…
– Смотри – что это там такое? – выкинув руку со светящим телефоном вперед, сказал Васька. – Не дерево?
– Дерево, вроде, – вглядываясь в черный силует на черном фоне, произнесла Тоня.
Свет фонаря упал в одну сторону, в другую. Снова блеснули пары желтых глаз. Волки не выли. Не нападали. Они просто здесь были. Но теперь, кажется, еще ближе к ребятам.
– Ясно. – Васька, продолжая сжимать в руке нож, отцепил лыжи.
Мальчик и девочка стояли посреди занесенной снегом равнины. В непосредственной близости от свирепых волков.
Тоня сжала лыжную палку и держала ее наперевес. «Буду душить волков голыми руками, если палка не поможет! – решительно подумала она. – Но зачем мы вам нужны, волки?! Не трогайте нас, дайте пожить! Я не умею драться. Но за Васю… За Васю я буду просто на куски рвать. Так что уходите. Уходите. Не трогайте!»
Она думала это так яростно, что, казалось Тоне, даже дальний лес понимал ее мысли. Должны, должны понять и волки!
– Тоня, на счёт «два» лети к тому дереву как можно быстрее, – обернувшись к девочке, заговорил Васька. – Я отвлеку их. Забирайся и сиди. Жди дня. Раз…
– А ты?
– Давай, Тоня.
– Нет. – Тоня помотала головой. – Или вместе до дерева. Или вместе здесь.
– Иди, я кому сказал! – и Васька толкнул Тоню в сторону.
