Если враг не сдается

– (Пауза.) Я охранял раненых.

– Как вы сейчас относитесь к Басаеву?

– (…) Нормально я к нему отношусь, с уважением. Шамиль воюет за свою родину. Единственное, не понимаю, – зачем он пошел на Дагестан. Вторая война все равно началась бы, но если бы русские напали первыми, то за Шамилем встала бы половина республики.

– Чем вы занимались после первой кампании?

– Учился. В Гудермесском филиале Махачкалинского института управления на экономическом факультете. Поступил без экзаменов как участник сопротивления и за обучение тоже не платил.

– Во второй кампании участвовали?

– Нет, тогда я уже скрывался. И никто не мог меня поймать, потому что у ФСБ нет никакой тактики.

– Сегодня вы сдались с оружием?

– Да, я принес автомат Калашникова калибра 7,62. Купил его специально две недели назад, чтобы сдать. Сначала-то я без автомата пришел. Со мной побеседовали и сказали, что сдаваться желательно с оружием. Восемь тысяч за автомат заплатил.

– Как вы относитесь к русским?

– Русские – неверные. Ихний бог – Иисус, который и не бог вовсе.

– Вам приходилось убивать людей?

– (Долгая пауза.) Не приходилось.

Аслана Даудова курирует оперативник Гудермесского отделения УФСБ по Чеченской Республике майор Олег Соболев. Перед интервью попросил обязательно отметить, что говорит он не от имени всей ФСБ, а от себя лично.

– Даудов сдался нам не добровольно, – говорит Олег Викторович. – Мы его к этому вынудили. (…) Находясь в розыске за Буденновск, он фактически оказался вне закона. Обстановка в Чечне очень жестокая. Аслан мог подорваться на мине, его могли застрелить. К его родственникам постоянно приходили с проверками представители разных федеральных структур. Это естественный процесс, человек же в розыске.

– Как он попал к вам?

– Есть в Чечне служба безопасности главы администрации, «кадыровцы». Большинство из них – бывшие боевики, которые перешли на нашу сторону под личные гарантии Кадырова. Они верят ему, он сам воевал против федералов. Сейчас у Кадырова под ружьем 4 тысячи человек. Формально все они числятся либо в милиции, либо в стрелковых ротах, а фактически это личная гвардия Кадырова, подразделение, не предусмотренное федеральным законом. Предсказать, как оно может себя повести в будущем, – невозможно.

– А что вы пообещали Даудову?

– Я пообещал ему, что проинформирую все силовые структуры о том, что с этим человеком работает Гудермесское отделение ФСБ. (…)

– Он действительно раскаялся?

– Нет, конечно. И угроза того, что он совершит что-либо противозаконное, остается. Но когда боевик легализован, за ним проще следить. Сегодня задача заключается в том, чтобы вывести боевиков из тени. И ближайшие 15 – 20 лет спецслужбы будут держать их под контролем. (…) Таких, как Даудов, надо не уничтожать, а переигрывать. С карандашом и бумагой. (…) Хороший воин – три года скрывался. Прошел две войны, очень авторитетен в своем кругу. А после общения с Даудовым я понял, что это во многом несчастный человек, который в свое время был лишен выбора. (…) И еще он мне сказал, что будет жить дома, и если за ним кто-нибудь приедет на бэтээре и в масках, то им не поздоровится. Таких, как Аслан, здесь много. (…) Бог с ним, пусть он ходит с пистолетом и радиостанцией… он на виду, угроза устранена. Нормальный он парень… ну зачем его убивать?

P.S. У Аслана Даудова есть пистолет «ТТ». Он его любит и сдавать властям не собирается. Когда суд признает его невиновным, этот пистолет официально оформят как личное оружие Аслана. А самого его назначат начальником охраны главы администрации села Нижний Нойбер – территориального подразделения службы безопасности Ахмата Кадырова. Всего с ноября прошлого года федеральным силам сдалось около сотни участников незаконных вооруженных формирований. Половина из них пополнила ряды «кадыровцев» и комендантские стрелковые роты.

Чечня 

Михаил Артемов, прикурив сигарету, взялся за вторую статью – «Лесные братья Аллаха». 

С окончанием холодов в горной Чечне обычно активизируются боевики. В густых летних лесах им легче и спрятаться, и прикормиться. Каким окажется нынешний сезон – первое лето после референдума? Изменилась ли обстановка на юге республики к лучшему? Мнения чиновников не совпадают с прогнозами военных, чьи подразделения стоят в горах. «Здесь 90% местного населения поддерживает боевиков. В мае нас будут убивать», – заявил корреспонденту «Известий» начальник разведотдела комендатуры Шатойского района Олег Сергеев.

Шатойский район небольшой. (…) Здесь проходят тропы боевиков в Ингушетию и Грузию. Через эту местность до сих пор курсируют банды Гелаева и Умарова. Одновременно на территории района бывает до 150 боевиков.

– 8 февраля этого года у меня командир разведвзвода погиб, – рассказывает начальник разведотдела Шатойской комендатуры подполковник Олег Сергеев. – Подорвали наш БТР возле Харсеноя. А спустя несколько дней покушались на меня. (…) Думаю, нас обстреляли сотрудники РОВД… Но доказать это невозможно. Мы совершим большую ошибку, если отдадим власть местным. Тут либо держать ее в руках, либо прощать боевиков, заигрывать с ними и в конце концов потерять район. Местная администрация нелояльна к федеральной власти.

– Чем вы это можете доказать?