Скалолаз

– Что такое «Эс-эс-21» ты, надеюсь, знаешь?

Кепке, напротив, смотрел на командира неотрывно.

– Сверхмощная радиосвязь, – ответил он. – Конечно, это не аналог русского «Кавказа», но она мало чем уступает этой станции. Она более компактная. Связь практически с любой точкой планеты.

– Именно. Такой аппарат есть в экспедиции Мирослава Кроужека.

– Так ты говорил об этом еще на базе, – удивился Кепке.

– Говорил. Но сейчас повторяю это к тому, что сегодня ночью магнофон чехов вышел из строя. Правда, у них остались еще рации «Алинко», но на них у нас есть надежная управа. Теперь нам время нельзя терять.

– Откуда ты знаешь, что они лишились спутниковой связи? – Кепке в упор смотрел на командира.

– Оттуда, – резко ответил Шеель. Он теперь смотрел на своего помощника с открытой неприязнью. – Об этом мне сказал человек, который вывел магнофон из строя. Координатор. Все. Ты можешь продолжить гадания на кофейной гуще. А теперь слушайте. Альпинистов не трогать. Помните, что легко обознаться и пристрелить самого Мирослава Кроужека. Брать лагерь будем утром, после ночного перехода. Трудно, но времени терять нельзя. Все стволы с глушителями, никакого лишнего шума. Достаточно будет трескотни их автоматов. Но от базового лагеря они отошли достаточно далеко, звуков выстрелов там не услышат. Радиопомехи включим в непосредственной близости от лагеря чехов. Теперь, с этого момента, у нас не будет ни одной свободной минуты. Длинный и утомительный марш-бросок.

– А потом попрем под камнепадом. – Кепке встал и нервно прошелся по снегу. – Мы перестреляем, как свиней, охранников Кроужека, возьмем его самого, спустимся к морене, откуда для нас открыт единственный путь из этих чертовых гор. Камнепад!

– Я проходил по нему дважды и сумею пройти в третий раз, – отрезал командир. – В Таджикистане под камнями погибли четыре человека, а я остался невредим.

– Хорошо, Ларс, ты – заговоренный. Отлично. А как насчет нас? Лично меня никто не заговаривал от камня крутого и глыбы холодной.

– Хорст, Хорст, – цокнул языком Шеель, – ты больше не любишь гор? – Он покачал головой, делано огорчаясь. – Как это печально слышать.

– Строишь из себя героя? – вскипел Кепке. – Тебе, похоже, нравится эффектный финал, ты хочешь сорвать аплодисменты! Тебе наплевать на нервозность в отряде!

– Все будет хорошо, Хорст, – мягко произнес Шеель. – Не беспокойся.

– Да?! Опять Координатор?! Всесильный бог? – Кепке поднял глаза к небу. – Тогда скажи, кто он? Мне уже начинает мерещиться, что он и здесь, и там. Он там?

Капитан кивнул:

– Да. Он в лагере чехов.

– Он летает, как птичка?

– Именно так.

– Не верю, Ларс! Не ве-рю! Единственное, во что я могу поверить, это в то, что координаторов целая куча. Мне кажется, что они расплодились в последнее время и у каждого во-от такая доля, в сто раз превышающая нашу. А мы – никто. Мы пуговицы на их пиджаках. И теперь я не верю, что наших людей кто-то убивает или они пропадают. Они бегут, Ларс, бегут от координаторов, как от чумы.

– Ты еще не успокоился?

– Нет. Но чувствую, что следующая очередь моя. Ей-богу, Ларс, я последую за теми, кто пропал. И не важно – убили их или они сами сбежали.

– Если ты успокоился, то сядь, если нет, то утрись снегом. – Шеель повернулся к Алине: – Тебе не кажется, девочка, что у парня неважный вид? Позаботься о нем. У вас есть… – он посмотрел на часы, – три часа сорок минут.

Алина встала и потянула Кепке за руку:

– Пойдем, Хорст.

Кепке отдернул руку и быстро направился к краю площадки.

Алина догнала его и сбила с ног подсечкой.

Кепке во время падения успел сгруппироваться и мгновенно оказался на ногах. В его руках матово посверкивала сталь длинного ножа:

– Ну, паскуда, ты сама напросилась!

Шеель, издали наблюдая за взбудораженной парочкой, равнодушно прикинул, что Хорст проиграет.

И Хорст, и Алина были его учениками. Алина быстро освоила ножевой бой и даже преуспела в нем, усвоив одно простое, но важное правило: «все удары и защиты ножом практически совпадают по своим траекториям с ударами и защитами безоружной рукой». На взгляд Шееля, Кепке уступал Алине в скорости и простоте, а вот точности ему было не занимать. Он чуть запаздывал с ударом, но никогда не использовал слабые или неотработанные удары, не делал ставку на сложные приемы. Алина была по-женски артистична, порой поигрывала ножом, перебрасывала его из одной руки в другую, однако всегда избегала замысловатых траекторий.

Противник Кепке – женщина, но он видит в ней животное, уже отметил на ней, как маркером, три точки поражения: горло, живот, сердце. Согнув ноги в коленях и качая бедрами, как дикий зверь, приближался к Алине.

Она спокойно вытащила свой нож, держа его лезвием к себе:

– Смотри, Хорст, не обрежься.

Кепке задыхался от злобы. Он не сдержался в разговоре с командиром, потом – с этой… И еще больше злился. Эта Алина – как оборотень: вчера одна, сегодня другая. Ночью свалила, стерва, из лагеря. Точно ходила к чехам. Нужно было сдать ее Шеелю…

Кепке внезапно остановился. Алина ночью куда-то ходила – а у чехов вышел из строя магнофон. Он тупо уставился на нее.

– Ну, моя долгожданная нежность, чего ты остановился?

Кепке пробрала дрожь. Алина – Координатор. «Дойная корова» со своим бизнесом в Берлине. Он прикрыл глаза, вспоминая подслушанный разговор Шееля с… Координатором:

«Доктор, ты зря красишься. Легкая седина тебе к лицу».

Пауза. Потом Шеель продолжил:

«Годы тут ни при чем, ты же не девочка. Когда я вижу неестественный блеск твоих волос, то, ей-богу, Доктор, создается впечатление, что ты непременно хочешь ею быть».

Алина, поигрывая ножом, насмешливо смотрела на него.

Кепке медленно убрал нож и приподнял руку:

– Сними шапку.

– Ты забыл сказать «пожалуйста».

– Я прошу тебя: сними шапку. Пожалуйста.

Алина послушалась. Ее волосы красиво легли на плечи.

– Убери нож, я проиграл.

Она снова повиновалась.

Хорст приблизился и дотронулся до ее волос. Тяжело сглотнул, словно смотрел на прядь покойника.

– Ты красишься? Твоя челка у корней абсолютно седая.

– У тебя отличное зрение. – Немка зло сощурилась. – Но мне плевать на это, понял? Ты можешь считать меня рано поседевшей девушкой, можешь считать меня старухой, поседевшей в срок. Но никогда, – Алина перешла на зловещий шепот, – слышишь, никогда не говори мне об этом вслух. Тебя все еще интересует, куда я ходила ночью?

– Нет. Нет, Доктор.

Алина удивленно посмотрела на Кепке. Потом рассмеялась. Обернувшись на Шееля, она прошептала Хорсту на ухо:

– Не называй меня так. – Она, куражась, приложила к его губам палец: – Тсс. Никому не говори об этом. Даже Ларсу. Ты ведь не хочешь быть трупом?

Кепке медленно покачал головой.