Бобров рисковал, показываясь из рубки, поскольку к этому моменту на него смотрели два ствола «калашниковых», один из которых сжимал в руках опытный стрелок Николай Зацарный. Но глаза морского пехотинца округлились, когда он увидел вначале фуражку российского образца с нечеткими обводами «блина», затем знакомое лицо. Он механически поднял руку над головой: «Не стрелять!», и второй стрелок Леонид Нефедович опустил оружие.
– Привет, орлы! – поздоровался капитан 1 ранга. – Как улов?
Теперь начальника разведки КВФ можно было смело назвать вездесущим. От него нельзя было укрыться даже у иранских берегов. Проявляя актерское умение, каперанг присел на корточки и прикурил. Словно находился на тротуаре, а не на субмарине.
Малая подводная лодка проекта 865 «Пиранья» была сдана флоту в декабре 1990 года Ленинградским адмиралтейским объединением. Длина субмарины 28,2 метра, ширина 4,7. Средняя осадка около четырех метров, водоизмещение 218 тонн. Корпус выполнен из титанового сплава и рассчитан на глубину погружения 200 метров. Автономность лодки – 10 суток.
Экипаж – три человека: командир-штурман, помощник по электромеханической части и помощник по радиоэлектронному вооружению. На борт принимается разведывательно-диверсионная группа из шести человек. Выход боевых пловцов осуществляется на глубине до 60 метров и на грунте.
«Пиранья» прошла до места назначения за 78 часов, в общей сложности преодолев 486 миль, идя с постоянной скоростью примерно в шесть с половиной узлов. Фактически субмарина могла нагнать шхуну, если бы вышла на день раньше. Но организационные и технические вопросы, связанные с нею, не позволили сделать этого.
Она являлась основным техническим средством поисково-спасательной операции. Кроме этого, в район Гасык-Кулы, Туркменистан, были выдвинуты два российских быстроходных ракетных катера. Этот вопрос Боброву, возглавившему ПСО, пришлось лично согласовывать с командующим туркменской «армадой» капитаном 1 ранга Юрием Расторгуевым, однокашником и близким другом Боброва. Собственно, «армада» Туркменбаши состояла из артиллерийского катера, патрульного катера, базового тральщика и двух катеров на воздушной подушке. Также «армадой» был принят в подарок от американцев катер «Пойнт Джексон».
Боцман Саксеев отдал команду спустить шлюпку на воду, и вскоре на борт траулера ступил начальник отдела разведки КВФ.
– Рассказывайте, – коротко попросил он, прислонившись к фальшборту. Времени было в обрез – через сорок минут субмарина попадет в зону видимости американского спутника-шпиона.
Спустя полчаса по приемнику спутниковой системы связи Бобров передал информацию в штаб.
Она не могла ни порадовать, ни огорчить адмирала Попова. Из нее было ясно только одно: двойка диверсантов в составе Сергея Перминова и Андрея Кашинского вышла на носителе в район порта под прикрытием баржи. Вот и гадай: дошли они или нет. А если дошли, то сумели ли добраться до Черепашьего.
Также беспокоило и не могло внести ясности происшествие в порту Бендер-Солейман, о котором доложил агент, прибывший в военный порт. Неплохой специалист по диверсиям, Попов предположил, что пожар и трескотня на барже – отвлекающий маневр российских диверсантов. Под этот шумок они могли покинуть территорию порта. О чем, собственно, в своем докладе упомянул Бобров. Они мыслили одинаково, но верно ли – вот в чем вопрос.
Наконец все встало на свои места, когда в 18.10 по московскому времени от Боброва пришла очередная информация:
Они выходили на связь посредством миниатюрной радиостанции размером с карманный калькулятор. Такие станции работают и под водой, но при условии, что антенна хотя бы на полметра выступает над поверхностью моря. Таким способом цифрового кода они могли бы связаться не только с кораблем, но и с летательным аппаратом.
Попову бы успокоиться после этой радиограммы, однако тревога не покидала его.
Плюнули через три пшеничных поля.
От руководства он, конечно, получил втык, однако грубо парировал: «А вы на моем месте как бы поступили?» Добавил, что за самовольство накажет. А кого наказывать? Бобров покаялся, открыл все карты, оказавшиеся краплеными, а Кашинский и Перминов, уже не состоящие на службе, перед кем будут каяться? Перед «самым гуманным и справедливым»? За незаконное пересечение границы? Ну глупость же! После того, что случилось на «Мавритании» (дело-то, считай, замяли), их следует выпороть ремнем. Нет, такое дело огласке не подлежит и подлежать не может. Рубить головы надо не рядовым бойцам, а сенату, раз на то пошло.
Субмарина отошла вместе с траулером на две мили на север и в режиме «тишина» легла на грунт на глубине тридцати пяти метров. Вспомогательные ракетные корабли, торчащие у границы с Ираном, были приведены в готовность номер один. Тем, кто ждал, было ненамного легче, чем тем, кто в полночь начал заключительную фазу операции. Они-то хоть действовали.
Глава 15
Бег по кругу
«Входим?» – кивком головы спросил Кашинский.
«Входим», – ответил жестом Сергей. И… неожиданно для себя тихо произнес:
– Икота, икота, сойди на Федота, с Федота на Якова, с Якова…
– На всякого, – закончил Кашинский.
Полчаса назад Тритон вернулся с очередной вылазки. Он проплыл к служебному катеру, перерезал швартовы и отправил его в далекое плавание; теперь его мог догнать только попутный ветер. Кашинский на
