У следователя московского РУОПа Николая Баженова была отличная память. Однако в этот раз он попросил собеседника напомнить о себе более конкретно. И тут же пожалел об этом, потому что вспомнил молодого следователя по особо важным делам городской прокуратуры. В 1996 году он лично приезжал в Новоград, чтобы побеседовать с Аксеновым, тогда его интересовали контакты следователя с агентами «Группы «Щит».
Несколько неумело реабилитируясь, Баженов перебил следователя на полуслове:
– Ну как же не помнить, Дмитрий Иванович? Даже вкус вашей «Новоградской» водки отлично помню. Честно говоря, не ожидал от вас звонка. Слушаю вас.
Баженов знаком отпустил нарочного из районного отделения милиции, принесшего в управление важный для полковника материал. Прикрыв трубку ладонью, бросил ему вслед:
– Посиди в коридоре. Я позову тебя. – Когда за офицером закрылась дверь, продолжил разговор с Новоградом. – Да, я слушаю, Дмитрий Иванович.
Баженову было сорок два года, небольшого роста, крепкого телосложения. Когда учился в школе, всегда носил длинные волосы, сейчас от них мало что осталось. Он всегда выглядел безупречно: свежие рубашки, хорошо отутюженные брюки; тщательно ухаживал за своими усами цвета пшеницы, любил запах хорошего одеколона. Стереотип российского сыщика бледен, почти неосязаем, однако Баженов выглядел именно следователем. Может быть, его выдавал прозорливый взгляд, высокий лоб, непринужденная и спокойная манера вести разговор.
– Николай Николаевич, вас все еще интересует информация по делу «Группы «Щит»?
Да, полковника РУОПа эта информация интересовала. Два месяца назад, несмотря на то, что многие члены криминальной группировки «Щит» были осуждены на различные сроки, прокурор страны под нажимом президента России своим приказом вернул дело на доследование. В нем осталось много белых пятнышек и два больших: равно как и руководитель преступной группировки, следствию не были известны имена так называемой группы особого резерва – боевая единица этой криминальной организации, занимающаяся заказными убийствами и похищением людей. А дело пытались закрыть только по одному предположению, подкинутому сверху: руководителя как такового не существовало вообще. Была только правящая группа лиц, куда входили высокопоставленные чиновники. Но их голов наказание не коснулось, они сдали удостоверения, оружие и документы, подтверждающие ношение огнестрельного оружия и его применение. Как правило, разоблачения такого рода носят довольно скандальный характер, а тут еще их связь с криминальными элементами (или даже непосредственное руководство) порочила целые государственные ведомства.
Одним словом, избегая черных пятен, их хотели заменить на белые и дело закрыть, ограничившись судом над рядовыми членами «Группы «Щит». Но неожиданно грянул гром: полковник Зарецкий со своей следственной группой вышел на руководителя отряда особого резерва «Щита» Усманова и его боевиков. При проведении силового акта группа Усманова была уничтожена. На базе боевиков были найдены неопровержимые улики, доказывающие их противоправные действия. В частности, оружие, из которого были убиты несколько человек.
Но не всех бандитов сумел обезвредить Зарецкий. Буквально на следующий день он был убит возле подъезда своего дома. Чьих рук это дело, было ясно как день. Но главное, несмотря на трагический исход, был обезврежен руководитель резервной группы «Щита» Усманов.
Так думали год назад. Но вот сейчас вскрылись новые детали, инициатором которых выступило ФАПСИ. Следственная группа агентства правительственной связи доказала, что Усманов и его коллеги по работе никоим образом не могли совершить преступления, в которых их обвиняли. Тяжелая, долгая работа, на которую ушло почти двенадцать месяцев. Их старания четко доказывали, что в деле Усманова присутствовала жесткая провокация, инициатором которой мог выступить только один человек: полковник милиции Леонид Зарецкий. Стало быть, «резервисты» продолжали существовать. То есть могли продолжить свою преступную деятельность, воодушевленные безнаказанностью. И рядовые члены этой боевой единицы (по непроверенным данным, количество боевиков составляло восемь человек), и их руководитель представляли серьезную опасность.
– Да, такая информация меня очень интересует, – ответил Баженов, акцентировав слово «очень». – У вас дополнения или вскрылось что-то новое по этому делу?
– По пустякам я бы вас тревожить не стал. Новое, Николай Николаевич. В настоящий момент я веду дело, которое насчитывает три трупа. У меня есть все основания предполагать, что один из них – член «Щита». Также я допускаю, что его убийцы – бывшие агенты этой организации.
– Когда произошли убийства? – осведомился Баженов, делая пометки в перекидном календаре. Если бы следователь не отослал нарочного в коридор, тот наверняка бы отметил тень беспокойства на лице полковника.
– Позавчера. Трупы обнаружили только на следующий день.
Баженов задумался, помрачнев еще больше. Дела, которые возвращают на доследование, почти всегда носят определение «висяк». Очень трудно спустя довольно продолжительное время, в который раз перечитывая материалы дела, выжать из них что-то полезное. По сути, это тропа, причем хорошо утоптанная. Редко бывает, когда с грязной обочины на тропу вдруг выходит некто грузный и оставляет хорошо видимые отпечатки. Сейчас же реально существовал «некто», следов он не оставил, но, образно говоря, над тропой все еще витала его недавняя тяжелая поступь. Может быть, в этот раз полковнику повезет, и он сумеет выйти на след группы профессиональных убийц.
Баженову предстояло доложить о разговоре с Аксеновым руководству, согласовать вопрос о командировке в Новоград, а также потребовать от следователя прокуратуры официального сообщения на свое имя или на имя руководителя московского РУОПа (обычно это телефонограмма). Однако в таком деле Баженов решил исключить всех «посредников», включая и операторов. Он продиктовал Аксенову номер личного факса.
– Дмитрий Иванович, сбросьте мне ваше интересное сообщение как можно быстрее. – И, может быть, преждевременно благодушно произнес: – Ваш спиртзавод по-прежнему выпускает качественную водку?
– Можно подолгу смаковать ее во рту, – доходчиво объяснил Аксенов.
– Так я надеюсь на угощение, Дмитрий Иванович. Ждите в гости. Завтра не обещаю, но послезавтра буду у вас.
Сурово, подумал Аксенов. Очень сурово. Вот тебе и Санька… Похоже, малец поможет поставить в этом деле последнюю точку. Но вот какова цена… Зацепок пока маловато: явная охота на агента «Щита», его труп, труп подруги, орудия убийства, одно из которых оказалось весьма любопытным: шнур от куртки. Сейчас работают в этом направлении штатные эксперты-товароведы Российского федерального центра
