на зеркальную полочку, он вышел в гостиную и взял со стола трезвонивший телефон.
– Да? – ответил он на звонок. И вдруг изменился в лице. – Кто?! Почему на связь выходишь ты?
Разведчик прошлепал босыми ногами по паркету к окну. Тронул рукой занавеску, словно готовился увидеть на посольской площади абонента – в мокрой десантной одежде, со спутанными, в зеленых водорослях, волосами.
– Это важно, – слышал он голос Весны. – У меня десять минут.
– Позвони через
Стэнфорд быстро оделся. Галстук он завязывал на ходу, сбегая по широкой лестнице. Его нервные пальцы, скользящие по шелку, словно сглаживали беспокойство, вспыхнувшее в груди.
Похлопав по карману, он вынул ключи от машины, открыл дверцу и сел за руль. Подъехав к воротам, он ответил кивком на приветствие дежурного офицера охраны – лет тридцати пяти, своего ровесника. Едва он повернул за угол особняка, как трубка снова ожила.
– Почему звонишь ты, а не Хантер? – повторил вопрос Стэнфорд. На него накатила волна слабости, он уже не мог вести машину и заглушил двигатель. Он повел шеей и ослабил галстук, сорвал его и бросил на кресло переднего пассажира.
Он поставил на зеленое сукно многое, если не все: где огромные деньги – там и огромный риск. Его задело вмешательство русских агентов, так или иначе было затронуто его самолюбие. Его слух осквернило собачье скуление Гарри Капано и непростительный лай Гуджрала. В душе стало пусто, когда опустел лицевой счет в банке.
– Я посчитала обязанной поставить вас в известность, Вуди.
– Что-то с грузом?
– Мы подняли его.
– С Хантером ничего не случилось?
– Случилось, Вуди…
– Черт!.. Черт, черт!
– Еще есть потери?
– Безвозвратная только одна – Хантер. Он с минуты на минуту будет здесь, рядом со мной.
– Мы подняли груз, но…
Стэнфорд начал понимать, в чем дело. Сейчас эта смазливая шлюха сообщит о состоянии груза – он-де подмочен и восстановлению не подлежит. Ну нет, моя милая, ничего у вас с Хантером не получится, не на того напали.
– Не морочьте мне голову! Что, недостает какой-то части? Сколько килограммов потеряно?
– Все гораздо хуже, чем ты можешь представить, Вуди.
– Дай мне Хантера!
– Боюсь, он будет здесь с минуты…
– Я это уже слышал!
– …и не успею сказать, что…
– Что?
– Мы подняли больше…
– Ровно тонну.
Вот сейчас Вуди Стэнфорд знал, что услышит дальше. В его желудке отозвалось пустотой, к горлу подкатил тошнотворный ком, ноги и кончики пальцев похолодели.
– Сколько пакетов вы подняли? – Он точно знал, сколько должно быть пакетов, – сто шестьдесят пять штук.
– Триста тридцать.
В два раза больше. На борту самолета была тонна опия, тогда как Гуджрал сообщил о пятистах килограммах.
– Хантер собирался сказать мне об этом?
