дальности до цели. Эта операция обычно занимает до тридцати секунд и при стрельбе на небольшие расстояния не применяется. Почему – потому что расстояние до мишени будет в пределах сорока-пятидесяти километров, а определение дальности до цели на таком расстоянии приведет к пропуску цели. А это, как я уже говорил, означает на практике получение неуда за выполнение боевой задачи.
– Выходит, сигнал на стреляющей «Веге» будет другим.
– Да, это светящиеся вертикальные полосы без указания дальности до цели. Вот в этом вся разница. Я захвачу и буду сопровождать самолет. Одна ракета поразит мишень, а вторая пойдет по моему лучу. И уже никто не сможет остановить ее.
Андрей не стал загружать Романа дополнительной информацией. Полигонные условия на мысе Опук не позволяют размещать средства автоматизации и сервировать их радиолокационное обеспечение. На полигоне режим поиска «Веги» реализуется с помощью целеуказания от собственных средств радиолокационной разведки: это РЛС 5Н84А и радиовысотомер ПРВ-17. Поскольку дальность до мишени сравнительно небольшая и цель по своим характеристикам классифицируется как малоразмерная, выбирается режим «узкий луч», чтобы обеспечить при поиске цели высокие энергетические возможности радиолокатора подсвета.
– Слушай, а как же твой расчет, твои операторы? – спросил Парубный.
– Я командую расчетом. Во время пуска ракет на мысе я отпущу погулять всех, кто будет мне мешать.
– Нормально. Жаль, меня не будет рядом с тобой. Ты не обиделся?
– За что?
– Ну помнишь, я сказал, что на тебе живого места не останется, если ты сбросишь «мощность».
– Забыто. – Андрей выставил ладонь, и Роман шлепнул по ней своей ладонью. – Налей еще водки.
Они выпили. Роман предложил:
– Я надумал линять отсюда. Куда – пока не решил. Мы с тобой одной веревкой повязаны, может, мотнем куда-нибудь вместе?
– Надо подумать.
– Елки-палки, ты нормальный парень, Андрей! Я раньше тебя вроде как не разглядел.
Они снова выпили. Роман многозначительно подмигнул гостю и взял с полки свежую газету. Он раскрыл ее с трепетом священника, листающего Библию.
– Я все просчитал, вычислил. Знаешь, кого мы «облучим»? Машаля! Террориста номер хрен его знает сколько!..
Андрей не стал разочаровывать старлея – он был не слепой, читал газеты, смотрел телевизор, слушал радио, – он наивно выкатил глаза: «Неужели самого Машаля?!» В нем также произошли необратимые перемены. Он участвовал в настоящей войне, спровоцированной учебными стрельбами. Войне по всем правилам, с применением ракет и спецназа.
Утром следующего дня Парубный настоял на срочной встрече с Новицким. Ровно в полдень Роман поставил ему условия:
– За двести пятьдесят тысяч пусть работает Иван и выполняет план. Меня устроят два миллиона. Нет – я, не Андрей, а я пропущу спецрейс по воздушному коридору. Знаешь, что мне нужно для этого сделать? Подольше поспать. На худой конец назвать Андрею имя настоящей жертвы.
– Мне надо подумать.
– Менты на это отвечают: «Есть чем?» Два дня назад моя задача была простой, как трешница: пощелкать после диверсии зенитный расчет, который и осуществил диверсию, с обоснованием «лучше поздно, чем никогда». Теперь мне ставится задача подставить русских спецназовцев. Выходи на связь со своими боссами с коротким заявлением: «Жадность фраера сгубила». Не то я…
– Что – ты?
– Начну подсчитывать вашу выгоду. Устранение министра…
– Молчи! – прошипел Новицкий. – Больше ни слова!
– Всего пару слов. Утром 3 марта ты принесешь пятьсот тысяч. Я не паршивый америкашка и возьму крупными купюрами. Остальные бабки – после операции.
3
Порезы на руках беспокоили Натана не так сильно, как рана на шее; ему в общей сложности наложили пятьдесят два шва. Он с трудом поворачивал голову – а такое желание у него появлялось каждую минуту: он на спине чувствовал взгляды двух диверсантов, смявших его оперативную группу. Это были настоящие профи, без труда пришел к выводу Натан. Они не убирали свидетелей, они четко придерживались своего задания – вывести из отеля Ильзу Ахитуву.
В Севастополь, город центрального подчинения в Крыму, Натан Сейф прибыл в начале четвертого. Взяв такси, подполковник доехал до драмтеатра имени Луначарского, к центральному входу которого вела широкая лестница. Оттуда пару кварталов он прошел пешком.
Заведение «Хороший вкус» архитектурным оформлением, а точнее, его отсутствием, напомнило ему «семейку» Клода. Обычная серая коробка, правда, с пирамидальной – в стиле стипль-чез – крышей.
Натан содрогнулся, открывая внешнюю застекленную дверь. Он устроился за столиком в дальнем углу и взял в руки меню на трех языках – еврейском, украинском и русском. Заказав кофе, он попросил официанта пригласить хозяина заведения. Через минуту он увидел Новицкого и молча кивнул: «Присаживайся». Яков отдал Натану должное, окинув взглядом пластыри на его руках и шее. Подполковник объяснил:
– Бешеная бритва попалась.
