капитан. Живее! Это приказ.
Лященко покачал головой, но отдал распоряжение рулевому. Тотчас вышел на связь с базой:
– Говорит «Фантом». Бортовая РЛС обнаружила судно-нарушитель. Станция контроля и идентификации классифицировала его как диверсионный «Пегас». Нарушитель, предположительно «Интерцептор», идет курсом один-семь-пять со скоростью сорок пять узлов. Начинаю преследование обоими катерами. Как понял, диспетчер?
– Понял. Разрешаю преследование.
Лященко взял в руки микрофон внутренней связи:
– Экипажу – надеть бронежилеты.
– На борту есть оружие? – спросил Джеб.
– Штатные «калаши» на экстренный случай.
Блинков спустился на палубу и ответил на вопрос Кока:
– Плохо дело. Накамура мог забрать мальчика.
– Сто процентов?
– Хоть один процент. Работаем, парни!
Николай остановил боцмана.
– Одень-ка нас браток, в какие-нибудь робы. Мы часов десять в водолазных комбинезонах преем.
3
Фора «Интерцептора» перед «Призраком» растаяла, когда на траверзе беглеца вырос остров Горбатый. Пограничный катер отвоевал эти десять миль превосходства всего за час бешеной гонки по спокойной утренней воде. «Совсем неплохо», – отметил Моисеев, уже визуально определяя в катере обросший дурной славой «Перехватчик».
«Призрак» с высоченной рубкой и сложной конструкцией с антеннами и радарами уже сейчас был хорошей мишенью для приземистого, стелющегося по воде противника. Моисеев не стал дожидаться огня из «бушмастера» и продемонстрировал мощь своей артустановки. Носовая часть судна словно разорвалась, когда 30-миллиметровая пушка отстрелялась вдоль курса нарушителя, выпустив за десять секунд сто пятьдесят снарядов.
Фантик снял на видеокамеру этот впечатляющий момент и передал ее штурману. Поправив пилотку и бронежилет, он взял микрофон и по радио предупредил беглеца:
– Капитану «Интерцептора»: лечь в дрейф!
Минутой раньше он вышел в эфир и деловито представился: «Диспетчер, я «Призрак»! Нарушитель визуально опознан как «Интерцептор». Прошу разрешения на предупреждающий огонь». И подтверждение получил.
В ответ на огонь из АК-306 пиратский флагман ответил огнем из «бушмастера» и пулеметов. Снаряды прошили пространство в двадцати-тридцати метрах от пограничного катера. Что, на взгляд Фантика, стало переломным моментом в этом поединке: «Интерцептор» немного сбросил скорость, а «Призрак» не снижал ее и к этому моменту достиг предельного пика в пятьдесят узлов. Скорострельная пушка на пограничном катере перекрывала весь диапазон дальности огня современных малокалиберных пушек. Снаряды ложились впритирку к черному борту флагмана, прижимая его к отмели острова, оказавшегося у него на правом траверзе. Моисеев видел в морской бинокль песчаную косу, стоявшую на пути противника, и не успевал отдавать команды: «Плотнее, плотнее огонь!»
«Интерцептор» походил на касатку, несшуюся к берегу. Если он не сбросит скорость, буквально выбросится на отмель. И даже если он чудом перелетит через косу, то напорется на острые рифы. А менять курс, подставляя борт для огня, для него было равносильно самоубийству.
Старший лейтенант предвидел действия своего визави. Накамура отдаст команду сбросить скорость, иначе его корабль при резком вираже перевернется. Но у него в этом плане было преимущество: подставляя борт, он откроет огонь сразу из трех пушек и десяти пулеметов.
«Интерцептор» сбрасывал скорость и менял курс. Штурман на мгновение прикрыл глаза, и перед его мысленным взором флагман превратился в парусник; грохнули люками порты, сверкнули медью и чернотой жерла пушек. И он не понимал, чего медлит Моисеев. Играет со смертью? Тоже несется к ней на всех парусах?
Моисеев снова поднес микрофон к губам и поднял руку:
– Пушки к бою! Пулеметы к бою! Стрелять по моей команде по рулям противника!
Штурман вник в смысл маневра своего лихого командира. «Интерцептор» поворачивал влево, а руль у него – вправо. Главное – не дать ему возможности поставить руль прямо, иначе желаемого эффекта не добиться.
Командир корабля резко опустил руку:
– Огонь!
Пушка на носу «Призрака» оглушительно ахнула из всех трех стволов. Огня добавили крупнокалиберные пулеметы. Снаряды и пули посыпались в воду за кормой, впритирку к ней и задевая часть алюминиевого борта пиратского флагмана. Как минимум один из снарядов сорвал руль и гребной винт. Лишившись руля, «Интерцептор» сохранил инерцию виража и лишь на считаные секунды показал свой убийственный, готовый разразиться громом пушек и пулеметов, борт. Сейчас он торчал носом к преследователю и не двигался.
– Ты снял это? – спросил Моисеев штурмана.
Тот показал большой палец: «Да». И погладил видеокамеру.
– На родине меня встретят как героя. Заходи ему с правого борта, – отдал он команду рулевому. – Не торопись – на малом. Еще тише. Вот так.
