Наконец он дождался ответа и сообщил Антонику:
– Группа вышла на связь. Вы готовы принять бойцов?
Пауза.
– Да. Мы в пятнадцати километрах от пограничного перехода Хатлек – Чонгеам.
Абрамов расшифровал «мы» Антоника: сам агент военной разведки, камбоджиец Лон и таец Мафи. Двух азиатов затянуло в водоворот спецоперации, и они не могли остаться в стороне. Абрамов был против их участия в заключительной фазе операции, однако дал добро, понимая следующее: местный житель Лон сможет увести группу, в случае ее преследования полицейскими или пограничниками, секретными тропами и укрыть в надежном месте. Главное – бойцы останутся в Камбодже. А вывезти их из этой страны в Россию было так же легко, как из Краснодарского края в Адыгею.
– Ждите связи с Джебом. В отсутствие спутниковой связи слушайте гражданскую волну. Приготовьтесь дать визуальный сигнал с берега. Отбой.
Абрамов переслал документ в штаб разведки флота и, поглядывая на Николь, ожидал связи с адмиралом.
Глава 18
СЛЕПАЯ ЯРОСТЬ
1
Пятерка бойцов подходила к скрытой на берегу лодке через восточную часть мыса. Кок всю дорогу ворчал: «Надо было кончить япошку. Джеб, ты сам говорил: никакой драмы. И что?..»
Вот и знакомая местность: с одной стороны мыса песок, с другой – монолит с отвесными крутыми склонами. А дальше этой скалы вставали из моря стены песчаника. Кажется, не прошло и часа. Но за плечами неимоверно трудный переход по подводным гротам, скоротечные атаки, «напряженная работа с людьми».
– У нас в запасе десять минут, – Блинков отметил время. – Лодку на воду.
Он приготовил к работе спутниковый телефон и вышел на связь с капитаном Лященко.
– Как слышишь меня?
– Слышу с радостью! – отозвался Игорь. – Где вас черти носили? Не могли пораньше позвонить?
– Слушай меня внимательно, брат. Через десять минут я выхожу на «Зодиаке» в море. Курс – пятьдесят. Выходите мне навстречу и действуйте согласно плану.
– Понял тебя.
Николай разжился в штабе сигаретами и закурил первым.
Десять минут ожидания прошли в полном молчании. Едва лодка вышла из бухты, Кок, снова ставший у штурвала, сбросил газ и указал на обломок катера, рядом с которым покачивались искореженные, но не потерявшие плавучести канистры.
– Твой буй, Костя. Лично я так и представлял себе эту картину.
Лейтенант Гордон простоял пять минут перед распахнутой настежь дверью. Когда контрольное время истекло, он дал себе и Шону еще минуту.
Он нашел капитана в гостиной. Связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту, он сидел, прислонившись к стене.
Лейтенант пренебрег охраной, отчетливо представляя, что лежит за гранью, разделившей его отношения с Накамурой.
Вынув нож, он освободил капитана от веревок и помог ему встать на ноги. С трудом подняв затекшие руки, Шон, потирая их, хрипло спросил:
– Где Ёсимото?
– Его и Хорикаву диверсанты забрали с собой. Наш радар засек диверсионную лодку типа «Зодиак». Она на скорости сорок узлов идет курсом пятьдесят в сторону камбоджийской границы. В их положении петлять…
– Знаю! – с ненавистью выкрикнул Накамура. – Это ты, Стив, снял охрану с периметра?!
– Под дулом пистолета. «Спарвьеро» готов выйти в море.
– Какой «Спарвьеро»?! Они уходят на скорости сорок узлов!
Уже не таясь, Шон вышел на связь с Зинбергом и отдал ему команду:
– «Интерцептор» к причалу базы. – И прошипел в лицо Гордона: – Ничего не говори!
Он мог убить лейтенанта, но не мог убить еще девяносто человек на базе. Он покидал ее навсегда.
Накамура забрал из сейфа документы, несколько пачек денег в разных валютах, драгоценности. Он смотрел на Гордона, стоящего в проходе, как на пустое место. Подхватив сумку, он вперил в него невидящий взгляд:
– Дорогу!
Взгляд Шона простирался очень далеко. Он видел не сына на борту диверсионного катера, но берег Явы. Он проиграл схватку за Ёсимото, но основная битва за него впереди.
Гордон посторонился, давая капитану дорогу:
– От моего имени в Службу морской полиции ушел факс. Там знают, кто ты, Шон.
