— У бабки Быковой рак! Последняя стадия! Лежит в палате подыхающих, инфекционных больных! Уже у нее мясо от костей отваливается! А как воняет! Тьфу!
— Сдохнет и хоронить некому!
— И то верно! Говорят, на уколах живет!
— Перестанут их делать, тут же сдохнет!
— Ей жить осталось с неделю! Не больше!
— Батюшки! Как бездомную собаку закопают старуху. И это при живых сыновьях! Срам-то какой! Уж лучше бы их не рожала, даже в последнюю минуту не сможет свидеться! — говорили люди по всему городу.
А Савва подогревал слухи:
— Быкова помирает! Ее квартиру уже опечатали. Все переписали в ней. Многодетным отдают. Бедным людям.
— Старуху уже помыли напослед, чтоб в морге с ней не возиться. Она уже сама знает, что последние часы доживает!
— Конец! Бабка Быкова приказала долго жить! Померла она! Вчера. Под утро! Ее в морг увезли! Уже в квартиру семья вселилась. Сама видела…
У Быковой и впрямь наступило ухудшение. Анализ крови был угрожающе плох. Поднялась температура. Но эти симптомы, характерные для подобных операций, не пугали врачей. В течение тринадцати дней всегда после них шла борьба организма за жизнь. Конечно, никто не мог дать заранее никаких гарантий. Все зависело только от больного, его состояния. Но не сделай либо промедли врачи с операцией, шансы на жизнь Быковой сводились к нулю.
Все врачи знали, что при блестящей операции последствия такой болезни могли сделать свое дело и организм мог не выдержать.
— Жива она иль нет? — подходили женщины, соседки по палате, к постели Быковой.
— Кажется, пока дышит…
С утра до позднего вечера не отходила от постели больной Люся Потапова. Врач следила за каждым изменением. Постоянно проверяла температуру, давление, анализ крови. Уколы, капельницы, таблетки, микстуры — самые совершенные — применяли постоянно. От больной ни на минуту не отходили медсестры и врачи. За состоянием здоровья следили многие. Им интересовались все по многу раз на день.
Савва почти не уходил из морга. Он тоже ждал своего часа и ловил удачу.
— Никуда они от меня не денутся. Пожалуют, как милые. Тут я их и накрою. Сам.
Патологоанатом решил наказать прокурора и начальника милиции за недоверие к его сведениям. И решил поймать братьев Быковых без их помощи. Он хорошо изучил за долгие годы работы психологию людей. И был уверен, что слух, пущенный им по городу, дойдет до братьев Быковых, и те обязательно заявятся в морг. Теперь им в больнице делать нечего, — потирал руки Савва…
Чекистам в те дни было не до Быковых. Одно за другим происшествия срывали их среди ночи в Нарышкино, Мценск, Волхов.
— Взорван элеватор!
— Убит начальник автостанции…
— Исчез депутат городской думы! — сыпались срочные сигналы с мест.
Каждое новое задание отнимало не только время, но и силы. Установить причину, найти виновного как можно скорее. А тут новая беда опережает прежнюю:
— В банке обнаружена мина!
Кто ее заложил? Кто посягнул на жизни работников? С какой целью?
И снова в путь, и ночи без сна, работа без отдыха и перерыва. Будь в сутках втрое больше времени, и его не хватило б…
Какой нынче день? Что там дома? Как там живут семьи? О том забыли. Не до того. Надо успевать.
Едва нашли рэкетиров, подорвавших элеватор, в тот же день поехали разыскивать убийц начальника автостанции. На третий день взяли обоих.
Депутата городской думы разыскали. За него требовали выкуп с семьи. Из рук пятерых матерых бандитов вырвали человека. Он уже с жизнью простился. Долго не мог поверить, что остался в живых. Почти неделю был заложником. А взяли прямо в подъезде дома, когда с работы возвращался. Не ночью, вечером. Ударили по голове чем-то тяжелым, затолкали в машину. Повезли куда-то.
Как разыскал его Потапов? Как вышел на след? О том он доложил только генералу. Сам освободил депутата. Без единого выстрела. И террористов взял. Всех…
— Рискуешь, Сашка. Ну, не подставляй голову! Ведь дети, жена у тебя! — напоминал генерал.
— А как иначе может быть? — отвечал тот смеясь.
— Да, другого выхода не имел, — согласился начальник, опустив голову. — Мало вас! Потому и
страшно за каждого! Терять не хочу, — сознался не впервой.
Соколов нашел минеров банка. Там потрудились конкуренты, подослали молодчиков. За возможность удержаться на плаву, не быть банкротами, избежать следствия заплатили круглую сумму. Что им жизни? Соколов остался в живых по счастливой случайности. Трое киллеров были доставлены в следственный изолятор в ту же ночь. Лишь в половине шестого прилег человек, чтобы хоть немного отдохнуть, перевести дух, а в семь звонок:
— На обочине магистрали трое покойников. Мужчина, женщина и ребенок…
— Где именно?
— Тридцать седьмой километр…
И снова мчится машина, увозя усталого человека на очередное спецзадание. Опять рэкетиры… Дорожные грабители не щадили никого. Они останавливали машины под видом гаишников и милиции, «голосовали», просясь в попутные машины, прикидывались умирающими от усталости, даже калеками — беспомощными и несчастными.
Несмотря на множество предупреждений милиции и прессы, иные жалостливые водители не выдерживали и становились жертвами разбоя.
Случалось, выходили рэкетиры на проезжую часть дороги целой группой. С оружием. Не остановись водитель, прострелят колеса, выволокут шофера и не просто убьют, а измучают, истерзают, запытают всех сидящих в машине. Ни кого в живых не оставляли. Чтобы не было очевидцев и свидетелей. Поймать этих бандитов было труднее всего, если не попались они на месте преступления. Справиться с дорожными бандитами не могла даже патрульная авиация. Рэкетиры, заслышав звук приближающегося вертолета, моментально уходили с места преступления, уводя за собой очередную жертву.
Чуть ли не каждый день поступали сведения о трупах, найденных в поле, в лесу, в реке. На обочине…
Вадим понимал: поймай сегодня одну банду, завтра объявится новая. Не менее дерзкая и жестокая, изощренная и неуловимая…
Тридцать седьмой километр…
— Приехали, — тормозит водитель машину.
Место происшествия уже оцеплено. Здесь ждали следователей и чекистов.
И снова кровь на дороге, пустые гильзы, следы короткой и жестокой расправы…
Но вот в траве сверкнуло что-то. Вадим поднял пуговицу и тут же сравнил с теми, что на милицейской форме. Точь-в-точь. Кто-то, одетый в мундир, остановил машину. Конечно, нынче эту форму заиметь не сложно. А если ее не покупали?
— Может, они объявились? — мелькнула догадка. И Соколов внимательно осматривает место происшествия, надеясь найти новые улики, вещественные доказательства, рассматривает отпечатки обуви на земле. Здесь пассажиров и водителя оставили уже мертвыми. А значит, всякий след принадлежит убийцам. Один с троими справиться не может…
Но милицейская собака, взяв след, прибежала к магистрали. Беспокойно закружилась у проезжей части. Дальше след терялся. Убийцы, воспользовавшись автотранспортом, давно уехали.
«Где же их теперь искать? Быковы это или другие, они уже далеко. Хотя… Если братья — не сегодня, так завтра окажутся в Орле. Не все бандиты покидают город, где их разыскивают. Иные предпочитают обратное. Сыщи их в многолюдье! Поймай на улице, запруженной людьми. Это не на пустынной дороге, где
