Тонкий лед

— другое дело! Увидела подростков тех и мигом протрезвела: мысль в голову стукнула, как деньги поиметь,— рассмеялся Касьянов.— Знаете, что она отмочила на следующий день? Написала в мили­цию заявление, будто те ребята ее изнасиловали, но бумагу понесла к родителям. Отец первого был пред­ седателем исполкома, второго — директором банка, третьего — директором спиртзавода и последнего — прокурором города. Троим Ульяна показала заявление, в котором потребовала уголовного наказания ребятам.

— 

А как же экспертиза? Ведь факт изнасилования должны подтверждать врачи! — перебил Егор.

—  

О том только прокурор знал, другим и в голову не пришло проверить старуху А та вдобавок еще и хныкала, ругалась. Те трое денег ей дали, успокаи­вали старую, просили прощения за ребят, уговаривали не подавать заявление в милицию, не позорить семьи. Бабке того и нужно, но... подвела жадность Улю. Она потребовала с каждого дополнительно по кругленькой сумме, мол, тогда не пойду к ментам. Ну, родители согласились и велели ей прийти после работы, а сами позвонили прокурору. «Ко мне она не приходила. Если б заявилась, послал бы к врачу на освидетельствова­ние. И только в случае подтверждения говорил бы с нею, но сначала с сыном». «Интересно, фамилия твоего сына стоит в заявлении, а сама не появилась, неспроста!» Мальчишки, услышав о заявлении, рас­сказали отцам, как все было. Ну, папаши, дождавшись старуху, так и велели той, мол, неси справку. А где ее взять? Вот и наказал прокурор старуху за клевету на подростков и вымогательство денег, отдал бабку под суд. Там учли ее возраст, но решили не оставлять без наказания и дали два года с отбыванием срока в на­шей зоне. Так что бабка сидит не без вины. Неудачный бизнес выбрала. Женщины над нею смеются, мол, не было тебе, старая, беды, сама ее нашла. Жила б спо­койно и теперь бы по пивнушкам сшибала с прежних хахалей. Теперь вот доживет ли до воли? Ее дело не смотрите, его весь город знает. До воли Ульяне год сидеть. Она и сама никого не винит, кроме как саму себя, не отрицает, что сидит за дело.

—  

Буду знать,— отозвался Платонов.

—  

Егор, скажите, почему Вы такой нелюдимый, зам­кнутый и хмурый? Что точит душу? По прежней зоне скучаете? — рассмеялся Касьянов.

—  

Ни в коем случае! Там намного сложнее прихо­дилось. Минуты спокойно не посидишь,— ответил Пла­тонов, не задумываясь.

— 

У Вас есть семья?

—  

Имеется: теща и дочь.

— 

А жена? Умерла?

—  

Нет, ушла от нас. Бросила.

—  

К другому переметнулась?

—  

Ну, да,— ответил Егор.

— 

Давно один живете?

—  

Порядочно.

— 

Другую чего не завели?

—  

Дочку жаль, да и тещу. Чужой человек в семье — это всегда неприятности. А мы живем спокойно и друж­но. Зачем мне лишние хлопоты? — отмахнулся Егор.

— 

Терпеливый Вы человек! А может, ждете, когда жена образумится и вернется в дом?

— 

Я отвык от нее. Честно говоря, уже и не вспоми­наю. Вернись Тамара, я вряд ли разрешил бы остать­ся у себя. Все, что было к ней, отболело и отгорело. На женщин больше не смотрю: они все примерно оди­наковы. Разные у них лишь пороки.

—  

Неужели не нравится ни одна из сотрудниц от­дела?— удивился Федор Дмитриевич.

— 

Я их не вижу, не интересуют.

— 

Что ж, может, Вы и счастливы в своем горе,— покачал головой человек.— Может. Махнем на рыбал­ку вместе?

— 

А кто еще будет?

— 

Кроме нас, Соколов. Он иногда берет с собой пару ребят, чтоб уху сварили на всех. Сам не любит рыбу чистить, зато как рассказчику — цены нет.

— 

Александр Иванович согласится на мое присут­ствие? Он меня никогда не звал...

—  

Я знаю. В данном случае я зову. Соколов — мой друг, но не указ.

— 

С радостью поеду, когда скажете,— отозвался Егор.

— 

Договорились. Как только определимся с Сашей, Вас предупрежу.

—  

Как я понимаю, наша компания будет муж­ской?— спросил Егор.

—  

Ирина привезет нас на рыбалку, а потом уедет. Вернется, когда скажем. Так всегда было. Других жен­щин не берем. Рыбалка — занятие мужское, да и по­сторонние уши нам ни к чему. Мало ли о чем зайдет разговор в своем кругу...

Егор кивнул согласно.

Может, он и забыл бы о том приглашении, ведь прошла неделя. Платонов готовился к приезду следо­вателя прокуратуры, отбирал дела, по которым люди отбывали наказание, как казалось Егору, без вины. Вдруг Платонова позвали к телефону.

—  

Егор, Вы поедите на рыбалку? Ведь завтра вы­ходной.

—  

Конечно! Устал от рутины.

—  

Тогда закругляйтесь. Чтоб через полчаса были во дворе. Переоденетесь в городе и бегом в машину. Забираем Соколова с его «соколятами» и айда на море! Там сквозняком всю плесень с мозгов сдует,— торопил Федор Дмитриевич Платонова.

На место они приехали незадолго до заката солн­ца. Соколов и Касьянов вскоре наловили рыбы на хо­рошую уху. Двое ребят, которых взял с собой Алек­сандр Иванович, чистили красноперок, щук, налимов.

—  

Егор, Вы когда-нибудь рыбачили? — спросил Касьянов.

—  

Нет! Даже не видел.

—  

Сходи-ка с Сашей. Он тебя многому научит, авось пригодится,— предложил Федор Дмитриевич.

—  

Переобуйся в сапоги. Куда в ботинках собрал­ся? В воду сетку забросим,— предупредил Егора.

Платонов натянул сапоги, поспешил следом за Со­коловым.

Солнце уже наполовину скрылось за морем и осве­тило золотом широкую полосу воды. Над нею оголте­ло носились чайки. Море было удивительно спокой­ным. Егор невольно залюбовался им, сам не замечал, как жадно дышал морской свежестью, прохладой.

—  

Пошли, времени маловато. Налюбуешься, когда луна встанет. Еще красивее будет! — позвал Соколов и пошел вперед размашистым шагом.— Егор, помнишь, я говорил тебе о Федоре перед тем, как тебе в его зону перейти. Я не мог умолчать, что он безногий, ходит на протезах. Старается вида не подать, что тяжело. Крепится. Ну, а для чего мы имеемся? Слышь иль нет? Береги этого человека! За него я с тебя спрошу. Помо­гай. Федор — мужик что надо! Таких теперь не рожают бабы, потому что мужчин настоящих почти не оста­лось. Смотри, вон косяк кеты пошел из моря в реку. Видишь, рыба идет плотно. Давай, смотри, что надо делать,— Соколов вскочил в реку, кинулся к косяку, про­бивавшемуся через отмель на глубокую воду.

Человек ухватил рыбу покрупнее, ударил ее об ва­лун головой, потом еще. Егор сделал то же самое.

— 

Хватит этого, больше не бери на уху. Оставшу­юся куда денем? Пусть живет и плодится,— сложили рыбу в мешок.

— 

А зачем мы сетку брали с собой? — удивился Егор.

Сейчас еще рано. Кета не идет сплошными косяка­ми. Приходится ждать, уходит время. Потому одиночек сеткой ловим. Нам только на уху. Понял? Никогда не бери лишнего. За это накажут,— предупредил Соколов вполголоса.