— Полномочия констеблей временно расширим, — сказал он.
— До какой степени? — спросил Беннет деловито.
— В носу ковыряться запретим, — пояснил Гай, — взамен разрешим самим вешать разбойников.
Хильд вставил:
— Если их такими признали крестьяне!
— Ну, это само собой разумеется…
— Все равно записать надо, — важно сказал Хильд. — А то вдруг решите повесить того, кто вам на ногу наступил…
Аустин слушал, слушал, пихнул локтем Дарси, что все еще старается быть безгласным и незаметным, чтобы не вызвать гнев шерифа.
— А ты как думаешь?
Дарси буркнул:
— За нас шериф думает.
— А за шерифа король? — проворчал Аустин. — Чего же только король и принц передают нам самим вожжи?..
— Есть еще бродячие шайки, — напомнил Гай. — Вообще их развелось, как саранчи. Двигаются через страну, все пожирая на пути… Этих можно уничтожать на месте, о них спрашивать не будут.
Примчался гонец, сказал, что он от принца Джона, дело вообще неслыханное, Гай торопливо вскрыл конверт.
Руки его задрожали, он прочел еще раз, потом еще и в бессилии опустился на лавку.
Хильд спросил встревоженно:
— Ваша милость?
Гай ответил мертвенным голосом:
— Письмо из канцелярии принца Джона. Вызывают меня в Лондон с отчетом. Напоминают, что все мои действия в качестве шерифа должны быть запротоколированы и по каждому я должен буду подробно объясниться.
— Оправдаться?
— Объясниться, — повторил он. — Так написано, хотя ты прав, подразумевают именно это. Но, думаю, дело в другом…
— Ваша светлость?
Он сказал нехотя:
— Да ты все знаешь. Не могло остаться в тайне, что я передал двадцать пять тысяч марок серебра на выкуп короля.
— Но все деньги собирали на выкуп Ричарда! — воскликнул Хильд.
— Да, но… уверен, принц предпочел бы, чтоб я сдал их сперва ему. А уж он решил бы, сколько оставить в Англии. Может быть, оставил бы все…
Беннет и Аустин пришли на обед, за столом Хильд им все объяснил вполголоса. Оба помрачнели и смотрели на шерифа, как на покойника.
— Выеду завтра утром, — сказал Гай и добавил: — Дарси отправится со мной.
Все переглянулись, а Дарси от неожиданности едва не захлебнулся в супе.
— Ему это пойдет на пользу, — сказал Беннет. — А то думает, что вы им пренебрегаете.
Дарси служил ему и оруженосцем и слугой, не находя в этом ничего зазорного, видел, как победоносный рыцарь спокойно делает и черную работу, не отличая ее от белой, и старался поступать так же, потому что самый простой способ научиться чему-либо — это подражать более умелому.
Сама погода, казалось, хотела, чтобы они остались: холодный встречный ветер и дождь, но Гай сказал раздраженно, что вся Англия такая, выжидать нечего, и они, укрывшись плащами с капюшонами, выехали за ворота и почти сразу исчезли в серой мгле.
За всю долгую дорогу на них трижды нападали разбойники, немыслимое ранее дело, видят же издали, рыцарь с оруженосцем — не мирные монахи или слабо вооруженные купцы.
Дарси дрался как лев, постоянно лез вперед, стараясь загородить собой сеньора. Гай начал подозревать, что тот старается красиво погибнуть, как почему-то мечтают многие юноши, чтобы о его смерти потом жалели, и потому сам тратил львиную долю усилий, чтобы его прикрыть и не дать ударить сбоку или в спину.
В последней схватке оруженосца все-таки ранили, даже дважды. Гай перевязал ему раны, сравнительно легкие, да и Лондон уже близко, и так и прибыли в город, он поддерживал качающегося в седле молодого парня и уговаривал не терять сознание.
Стражи на воротах дворца быстро сняли его с седла и унесли, Гая заверили, что лекари здесь отменные, и он с облегчением отдал коней и отправился в дом для гостей.
Через пару часов после того, как он доложился в канцелярии, что прибыл, его вызвали к принцу и провели длинными коридорами к внутренним покоям.
Навстречу попались двое очень пышно одетых вельмож, оба посмотрели на него люто, но ничего не сказали, и озадаченный Гай переступил порог. Там его встретил сэр Джозеф, провел еще через одну из комнат.
Принц за столом с кучей бумаг, по обе стороны стола высокие подсвечники, острых огоньков так много, что Гай ощутил волну тепла.
Джозеф исчез, Гай терпеливо ждал, когда принц его заметит. Наконец он поставил широкий росчерк в конце документа, с силой прижал к расплавленному сургучу широкую королевскую печать и поднял голову.
— Сэр Гай?
Гай поклонился.
— Ваше высочество…
Принц буркнул:
— Подойдите ближе, шериф, садитесь. Видите, сколько свечей? Что-то глаза начинают сдавать, мелкие буковки вижу плохо… Хотя я вообще-то человек не мелочный, ха-ха…
Это «ха-ха» получилось невеселое, Гай сказал с сочувствием:
— Говорят, чернику нужно есть побольше.
— Что, — спросил принц с недоверием, — зрение улучшает?
— Так говорят.
Принц отмахнулся.
— А, всякое говорят… Вы лучше мне скажите что-нибудь утешительное про графство. Сейчас от меня вышли только что два шерифа, один из Дерби, другой из Честера… Знаете, что они просили?
Гай подумал, предположил:
— Наверное, присылки войск?
Принц дернулся.
— Что, и вы попросите?
Гай ответил скромно:
— Нет, справляемся.
Принц спросил с недоверием:
— В самом деле? Я не забываю, что сунул вас в самое осиное гнездо, потому готов сделать скидку. Маленькую. Символическую.
— Справляемся, — повторил Гай.
Принц вздохнул.
— Ваш отчет уже в канцелярии? Ладно, пусть чернильные души стараются понять, как это вы разбираетесь… Надеюсь, без особенно крупных нарушений?
— Не знаю, — ответил Гай откровенно. — Смотря что сочтут мелкими, что крупными. Но разгул разбоев сдержал, даже начал загонять туда, откуда выходит. В лес. Но и в лес иногда посылаю отряды…
Принц Джон тяжело вздохнул.
