– Ну, – сказала она, – смотря от чего вести отсчет. У тебя вон и рост, и плечи широкие, и грудь колесом, а у него гены подвели… Зато он сам выкладывается, день и ночь качается!
Он искривил губы.
– По новейшим данным, качаться нужно не больше двух-трех минут в день. Всего один подход, несколько повторов до упора. Мышцы получают сигнал на рост и начинают увеличиваться. А часами истязают себя только самые тупые… Они все равно ничего не добьются. Чтобы преуспевать, нужно идти в ногу с наукой. И спортивной медициной!
Умник какой! Я и без него это знаю.
Она спросила хитренько:
– А ты всегда добиваешься?
Он широко улыбнулся, сволочь, у него даже зубы ровнее и красивее, чем у меня, спросил небрежно:
– Ты имеешь в виду карьеру?
Она отмахнулась.
– Я имею в виду вообще.
– Когда как, – ответил он.
– Бывают неудачи? – удивилась она.
– Нет, – ответил он с усмешкой, – другое. Иногда быстро понимаешь, что добиваться не стоит. То ли цена высока, то ли сам товар не высшего качества, то ли и цена, и качество… но нужно ли это мне? Потому второго шага чаще всего не делаю.
Она откинулась на спинку дивана, даже у меня зачесались ладони от желания ухватить ее за вторичные половые признаки.
– Виталик неудачник, – сказал Роберт с убежденностью. – Если ему даже и выпадет удача, такой тупарь не сумеет ею воспользоваться.
Ах ты сволочь, мелькнуло у меня между ушами. Ничего, посмотрим, как сумеешь воспользоваться ты своей удачей. Я вообще могу, если захочу, сделать так, что ты ни с одной дел иметь не сможешь. Будет трясти от одного вида задранной юбки…
– Он уже работает, – возразила Галочка.
– Кем?
Она пожала плечами.
– В какой-то фирме. Не думаю, что директором, но ему только семнадцать!
Роберт фыркнул:
– Директором… Ему бы лучше лифтером устроиться, но… вряд ли примут.
– Почему?
– Трассу не запомнит.
Я страшился, что Галочка засмеется, однако она чуть улыбнулась и сказала уверенно:
– Ты зря о нем так. Он упорный и настойчивый. Я сама видела, он в нашем спортмаге легкие гантели сдал, а купил тяжелые!
– Гантели, – сказал Роберт недобро. – Ему бы водные лыжи купить… Да где найдет наклонное озеро?
Она все-таки засмеялась, я сжал кулаки, ничего-ничего, я припомню все эти шуточки. Я не злопамятный, но я злой, и память у меня хорошая.
С ходу не придумав, что сделать еще, я снова позвонил, дождался, когда он прибежал, выглянул, злой и рассерженный, даже на площадку выбежал и посмотрел через перила лестницы вниз, а потом вывернулся, как ящерица на солнце, и попытался посмотреть вверх.
Едва он вернулся в комнату и опустил задницу на диван рядом с Галочкой, я со сладким злорадством вдавил кнопку снова. Роберт пробовал было не вставать, но я звонил и звонил… Наконец он вскочил, подбежал к двери и начал заглядывать в глазок, елозя рожей по кожаной обивке.
Я нарочито перестал звонить, пусть думает, что звонивший успел убежать, а как только он отошел от двери, я позвонил снова. Он метнулся к двери, снова посмотрел в глазок, сообразил, что за это время звонивший не успел бы скрыться, со злостью уставился на звонок…
Глава 5
Пока он торопливо разбирал устройство и отсоединял провод, я скользнул в кладовую, там среди прочего хлама блестит новенькая электродрель. Я быстро воткнул шнур в розетку, из комнаты уже доносятся довольные смешки. Я поспешно нажал на кнопку. Раздался такой металлический визг, что я сам отдернул руку в испуге. Визг тут же прекратился. Сверло еще вращалось, быстро сбрасывая обороты, я нажал снова, визг вернулся: противный, душераздирающий, гадостный, натягивающий нервы до предела.
Послышался топот, я быстро отдернул руку в стену.
Распахнулась дверь, в полутемное помещение ворвался яркий свет, Роберт в честь такой гостьи зажег все лампочки, дабы праздничное настроение, выпученные в изумлении глаза уставились на дрель. Металлический зажим с зажатым в него сверлом еще вращается, но в захламленной кладовке человеку не спрятаться…
