– Володька!..
– Он самый, – согласился я. – Получил твое письмо.
– Классно я придумала? – спросила она хвастливо. – Тебе приходит много писем, но ты можешь заметить мою фотку.
– Это придумала классно, – снова согласился я. – Ну, как жисть?
– Ой, мне так много нужно тебе рассказать! Давай я к тебе приеду? Ты сейчас где?
Я усмехнулся:
– Ты знаешь. Сейчас все знают, где я живу. Хорошо, приезжай. Я предупрежу охрану.
– Все, еду!
Экран погас, я в задумчивости потер подбородок.
На мониторе видно, как к воротам поселка подкатил элегантный серебристый автомобиль, двое охранников подошли с обеих сторон, в то время как многочисленные сенсоры проверяют машину на предмет наркотиков и оружия, женщину за рулем почти не видно, я успел заметить только ослепительный блеск руки, когда она показывала документы.
Затем ворота распахнулись, автомобильчик весело понесся по дорожке. Я выждал еще, отдал кое-какие распоряжение кухонному агрегату, Азалинда сегодня в эльфийском городе принимает присягу молодых эльфийских рыцарей, так что я сам, все сам.
На том же экране я видел, как к воротам уже моей усадьбы подъехал автомобиль, а когда вышел на крыльцо, автомобиль уже весело катил по широкой дорожке, вымощенной какими-то безумно дорогими плитами.
Кларисса выскочила, хлопнув дверцей, сразу бросилась на шею. От нее пахнет хорошими духами и свежестью, как от ребенка, хотя прошло уже несколько лет с нашей последней встречи, а она, как я понимаю, должна бы малость постареть.
– Володька, как я рада тебя видеть!
– И я, – ответил я искренне.
– Я правда рада, – заверила она, отстранилась, однако не убирая руки с моей шеи, всматривалась в мое лицо. – Понимаешь, только с тобой я и разговаривала всегда откровенно. Веришь?
– Верю, – ответил я так же искренне.
– Со всеми как-то по-другому, – сказала она. – Ой, этот дворец… это твой?.. Ох, прости, я все забываю, что теперь ты – самый богатый человек планеты!
Я отмахнулся:
– Да ерунда все это. Пойдем в дом.
Она расхохоталась.
– Конечно, ерунда, когда у тебя восемьсот миллиардов долларов!..
– Все еще? – спросил я рассеянно. – А, это данные прошлого года…
На пороге особняка она остановилась в восторге, я видел, как загорелись глаза, хотя ничего вроде бы особенного и нет, но тут не мне судить, мне по фигу обстановка, дизайнеры сами мудрили, а я только пользуюсь бассейнами, кухней, спальней да залом с тренажерами. Художественные изыски оставляют меня равнодушным, как и сообщение, что мрамор привезли с каких-то далеких островов специально для моей виллы.
– Здорово, – произнесла она. – Змей, что ж ты молчал, что так быстро идешь в гору?
– Да ты была так занята, – напомнил я, – решая, кого предпочесть, Стивена или Вольдемара… что сама ничего больше не видела.
В гостиной она красиво опустилась в кресло, изумительно стройные длинные ноги изысканно скрестила, словно стесняясь, прекрасный жест, я щелкнул пальцами, кухня замигала сенсорными огоньками.
– Чем угостить? – спросил я.
Она засмеялась, дразня:
– Угощать будешь сам?
– Да. Здесь у меня нет слуг. Электроника делает все необходимое.
Она посмотрела на дальнюю стену комнаты.
– Это все экран?
– Да.
– Ну, ты можешь себе позволить, понятно… Покажи тот мир? А то я, стыдно признаться, слишком собой занималась, отстала…
Я включил, затем с высоты драконьего полета дал общую панораму долины между горных кряжей, опустил камеру и направил взор на разрастающийся эльфийский город. Уже двадцать седьмой, так что эльфийская раса не погибла, не погибла. Кларисса смотрела с великим интересом на грандиозные здания, не утерпела и, красиво вскочив с грацией молодого зверька, прошлась, покачивая бедрами, вдоль стены, наконец повернулась ко мне с сияющей улыбкой на лице.
– Круто!
– Понравилось?
