– Неважно. Главное, вы в моих руках. Полагаю, вашему слуге слишком уж много уделяют внимания. Не настолько уж он… чтобы его так ценили. Эй, погрузить эту добычу на коня! Возвращаемся в замок.
Воины закончили укладывать сети, прибыла телега, раненых и ушибленных погрузили, Томас подивился, что набралось так много, а ему казалось, что все совершилось мгновенно. Томас надеялся, что его усадят в седло и так повезут, но четверо подхватили его и забросили на коня, перекинув, как мешок, через седло.
Герцог снова взобрался на коня, а когда мимо провезли пленного, осведомился ядовито:
– И что же не слышу угроз, что пожалуетесь королю?
– Король занят большими делами, – ответил Томас. – А с мелочью справимся и сами.
Герцог пришпорил коня, за ними унеслись трое. Остальные поехали с телегой, двое присматривали за пленным рыцарем, которого привязали к седлу крепче, чем если бы он был медведем.
Ехали мучительно долго, Томас изворачивался так и эдак, увидел приближающийся город, навстречу высыпала хохочущая толпа, среди них Томас с болью и отвращением увидел женщин.
Когда провезли под аркой в замок, во дворе снова злорадствующие, он услышал знакомый голос, повернул голову. Леди Жанель смеялась, прижимаясь к тучному господину в богатой одежде, показывала на него пальцем. Лицо стало жестоким и злобным, а в глазах он увидел жгучую ненависть.
«За что? – подумал вяло. – Я ей ничего не сделал…» Мелькнула мысль, что калика именно это и поставил бы в вину.
Его отвезли на задний двор, он слышал, как острый нож режет ремни, напряг застывшие мышцы. Занемевшее тело рухнуло на землю, он почти не ощутил боли.
Прогрел злой голос герцога:
– В подвал его!.. Приковать к стене. Подготовить жаровню, клещи…
Томас с ненавистью посмотрел снизу на возвышающегося над ним герцога.
– И чем вы пытаетесь напугать рыцаря креста?.. Пытками?
Герцог сказал с интересом:
– Можно подумать, пытки вас не пугают! Или в самом деле не пугают?.. Ну, значит, вам не приходилось даже прищемить себе пальчик.
– Господь будет моим заступником, – твердо ответил Томас.
– Ну да, ну да…
Из подвала вышел и торопливо приблизился к герцогу угрюмый и массивный мужик в кожаном переднике и в толстых кожаных рукавицах. Он казался рослым, но чем ближе подходил к хозяину, тем ниже становился, а когда заговорил, старался заискивающе смотреть как бы снизу вверх:
– Ваше высочество, мы вытесали два новых кола, а также готова дыба…
Герцог с удовлетворением потер ладони.
– Благородный сэр Томас, это все ерунда насчет изощренных пыток, которым пленников подвергает лесной народ, всякие там тролли, гоблины. Ерунда!.. Никто, никакие исчадия ада не в состоянии измыслить все жуткие пытки, которые придумывают люди. И все это, уверяю вас, дорогой сэр Томас, вы испробуете на себе… Хотя нет, не все, тут я вру. Все невозможно, ибо некоторые пытки должны заканчиваться мучительной смертью, а человека, увы, нельзя замучить до смерти несколько раз, ха-ха! Жаль, конечно. Но вы, будьте уверены, пройдете через все, что возможно…
Томас прохрипел:
– Господь все видит. Он будет моим заступником.
Герцог захохотал громче, с удовольствием.
– Как же, как же!.. Посмотрим, как он явится, чтобы освободить своего верного вассала из моих гнусных лап. Эй, приступайте!
Томаса подхватили с земли и поволокли по ступенькам вниз. Пахнуло сыростью от стен, но, когда загремели засовы и со скрипом отворилась железная дверь, Томас ощутил сухой горячий воздух.
Его затащили в подвал, в каменную стену между массивных глыб вделаны толстые кольца. Вчетвером подтащили к стене, Томас ощутил тепло камней, словно здесь недавно бушевал огонь, рывком поставили на ноги. Томас надеялся на жаркую схватку, стоит им только развязать ему руки, однако освобождали медленно: сперва приковали, потом уже разрезали путы окончательно.
В подвале широкая жаровня с тлеющими углями на треноге, на другой стене целый набор щипцов устрашающего вида, в углу бочка с водой и две широкие лавки, от которых пахнуло смрадом старой разлагающейся крови.
Еще посреди подвала широкий плоский камень непонятного назначения, темный наверху, багровые полосы по бокам. Внезапно Томас сообразил, что это застывшая кровь, по телу пробежала дрожь.
Пользуясь, что герцога пока нет, он тихонько спросил у мужика в кожаном переднике, явно пыточных дел мастера:
– А что случилось?.. Почему ко мне такая злоба?
Тот ответил негромко:
– Вы же, ваша милость, угробили его лучших рыцарей… Как не осерчать?
– Это понятно, – согласился Томас. – Но убил бы, да и дело с концом. Зачем все эти страсти? Пытают, когда нужно что-то вызнать. А что я знаю?
Палач посмотрел на него с пониманием.
