страхе взвились в самые небеса. Ветер скривился, а Радило сказал затравленно:
– Ладно-ладно, я все понял. Меня за то, что я у тебя щит выиграл, а Ветра за что?
Блестка с улыбкой наблюдала, с какой поспешностью остальные седлали коней. Страшатся, что удача переменится, придется сестру Придона сопровождать до самой Арсы, а это еще не один день на этих медлительных волах.
Ральсвик обнялся с Блесткой, ему бегом подвели коня, он вскочил в седло и, разбирая поводья, крикнул:
– Блестка, мы любим тебя! Ты – настоящая артанка. Желаю тебе, чтобы ты завтра же встретила того, кто достоин тебя!
Конь встал на дыбы, красиво помесил воздух копытами, дико вращая налитыми кровью глазами, Ральсвик сделал прощальный жест, а в следующее мгновение только дробный и быстро удаляющийся стук копыт, вся сотня ринулась через речку, как выпущенные из лука стрелы.
Радило и Ветер угрюмо провожали их тоскующими взглядами. Когда стук копыт затих, а пыльное облачко начало сносить в сторону от дороги ветром, Радило спросил просительно:
– Мы еще не остаемся на ночлег? Волы не очень… устали?
Блестка торопливо кивнула, чувствуя вину перед этими могучими героями:
– Да-да, будем двигаться, пока не настанет ночь. Вы не обижайтесь, ребята! Иначе он бы всю сотню держал, охраняя мою юбку.
Ветер проговорил угрюмо:
– Ральсвик сказал же, что ты – настоящая артанка. Он прав. Ты высвободила, сколько могла, мужчин для битв и мужских забав.
– За них – спасибо, – добавил Радило.
Ветер вздохнул.
– Почему мы такие несчастные?.. Нет-нет, Блестка, мы счастливы сопровождать тебя!
Она засмеялась:
– Помоги Радило запрягать волов.
Она с удовольствием вдыхала чистый резкий воздух, что к вечеру стал совсем теплый, артане сказали бы, что душный, но после действительно душных дворцов она дышала всей грудью, жадно, смотрела на горячее медленно краснеющее солнце – в Куябе почти не видела его за высокими стенами.
Впереди все залито алым светом без разделения на небо и землю. Солнце светит в глаза уже не ярко, а по-вечернему – мягко и ласково. Торопливо перекликаются птицы, готовые заснуть сразу же, едва багровый диск скроется за темным краем.
Наконец солнце опустилось, пришла тишина. В темнеющем небе то и дело мелькали крохотные тельца летучих мышей. Радило и Ветер вопросительно поглядывали на Блестку, но мир все еще светел, небо почти не потемнело, разве что в полночь почернеет, звезды засияют в полную силу, сейчас самые короткие летние ночи, она ехала впереди их маленького отряда в этом странном полудне-полуночи, глазела на бледный диск луны, первые звезды.
Ехать вот так, с вожжами в руках, еще утомительнее, чем на смирном старом коне, но Придон настоял, чтобы она пересела с седла в повозку. Он объяснял, что в повозке дорогие подарки для родных, но она подозревала, что он насмотрелся на куявов, где даже мужчины почти не садятся верхом, а предпочитают повозки.
Мысли вернулись к ее предстоящему замужеству. Придон хочет, чтобы она вышла замуж за Рослинника, могучего и отважного вождя племени. Рослинник в самом деле герой и на удивление мудрый вождь: его небольшое племя ухитряется сохранять независимость вот уже несколько столетий, но если раньше в самой Артании шли раздоры, то в последние двадцать лет Осенний Ветер пытался объединить все племена уже кровью и железом, а что не успел, то продолжил Горицвет. Он первым попытался сломить Рослинника, не удалось, тогда он вторгся во владения Тхора, такого же удельного вождя, тот сражался мужественно, но Горицвет разорил его земли и присоединил к великой Артании… правда, ценой своей жизни, но Рослинник – единственный, кто все еще держится.
Придон тогда мудро сказал, что у куявов можно кое-чему и поучиться: не убивать великого человека, а привлечь его на службу. В этом случае Рослинник мог бы оказаться полезным больше, не в обиду будь сказано, чем многие из героев, окружающие его сейчас, вместе взятые.
Она вспомнила Рослинника, видела его однажды, когда он приезжал в Арсу на переговоры, задумалась. О Рослиннике женщины говорят с восторгом. Он выглядит в самом деле впечатляюще: среднего роста, с непомерно широкими плечами, выпуклой грудью и длинными мускулистыми руками. По артанскому обычаю обнажен до пояса, как все воины, только обруч на лбу сверкает рубином над переносицей да широкий пояс блещет золотыми бляшками, отличая от остальных героев, что сопровождают вождя всюду. Нет, все равно его не спутаешь с простыми воинами: у него суровое властное лицо вождя, пронизывающий взор, в глазах постоянная работа мысли, он никогда не распускает мускулы, как его воины, никогда не показывает, что чувствует на самом деле, всегда сдержанно улыбается, всегда любезен, но в темных глазах занавес.
Волы тянут повозку ровно, дорога чистая, без колдобин, Блестка опустила вожжи, задумалась. Хочет ли пойти за Рослинника, стать его женой? Любая женщина должна стать чьей-то женой, так заведено, должна о ком-то заботиться, согревать, утешать, быть опорой и поддержкой… но нужна ли железному Рослиннику ее поддержка?
Бледный диск луны наконец налился светом, настоящее ночное солнце, ночь наполнилась особым очарованием, и можно бы ехать и ехать, степь ровная, как стол, но Блестка оглянулась на волов, вздохнула.
– Вон там родник!.. Остановимся. Иначе придется тащить на себе.
– Да-да, – сказал Радило. – Мы сегодня прошли много!
– Как только покажутся стены Арсы, – сказала Блестка, – можете сразу обратно! Или хоть заглянете повидаться с родными?
