Он удивился:
– Даже колдун?
– Ага, – сказала она с торжеством, – в остальном признаешься?..
Он со злым бешенством рассматривал ее. В его рыбьих глазах вспыхнула жажда убийства. На миг подошел второй, взглянул и снова исчез, а этот рассматривал ее так, словно придумывал казнь позлее и мучительнее. Он показался ей выше своего спутника, который Ратша, шире в плечах, с богатырской грудью. Блестку разозлило, что в короткой кожаной безрукавке, открывавшей плечи, руки и даже живот, очень походит на артанина. Такое же сильное мускулистое тело, грудь – как медные латы, живот в квадратиках, пояс перетягивает широкий ремень, и Блестка злобно отметила, что нет ни капли дурного жира.
Она смотрела на него снизу вверх, ноги сильные и стройные, сквозь плотно прилегающую кожу из шкуры тура проступают сильные мускулы. Она зашевелилась, не по-артански перед врагом лежать в пыли, если можешь встать, с трудом поднялась. Это непросто с туго связанными за спиной руками, но Блестка гордо выпрямилась и бросила на него надменный взгляд.
Он оказался выше ее на полголовы, лицо злое, а в глазах горечь и сожаление. Она вздрогнула, когда он оглянулся и сказал в темноту полным печали голосом:
– Стромил тоже убит. Нож все еще торчит у него в сердце…
Оттуда, из темноты, другой голос ответил торопливо:
– Он был еще жив, когда…
Иггельд устало махнул рукой.
– Он просил позаботиться о родных. Я спросил, кто его ранил…
– И что?
– Он странно так усмехнулся… и умер.
– Он богатырь, – пробормотал Ратша, – я не представляю, как артанин, уже с двумя стрелами в груди, сумел его так…
Он скользнул по Блестке яростным взглядом, она затаила дыхание, когда подошел к убитым артанам и в бессильной ярости попинал их.
– Хотел бы я знать, – вырвалось у него хриплое, – кто из них это сделал!.. Я и труп бы… не знаю, жег бы на медленном огне, чтобы душа этой сволочи мучилась в аду!
Блестка медленно перевела дух. Значит, пока не знают, кто нанес смертельный удар их богатырю. Ладно, пусть считают ее всего лишь слабой женщиной.
Этот, который Иггельд, повернулся к ней, оглядел угрюмо.
– Ладно, женщина… Для тебя война кончилась. Твои спутники убиты. И трое моих, так что счет почти равный. Иди к костру и расскажи, кто вы, откуда и куда направлялись…
Он снял с ее рук веревку, Блестка тут же подскочила, ноги занеметь не успели, бросилась на врага. Тот отшатнулся, а она с силой ударила его ногой в голень, очень болезненный удар, знала по себе, а когда он невольно согнулся, с силой нанесла сокрушающий удар сцепленными кулаками в челюсть. Пальцы ожгло болью, мужчина отшатнулся, глаза распахнулись в безмерном удивлении. Другой бы уже отлетел в сторону и растянулся, как лягушка, но этот лишь хрюкнул зло и ухватил ее за руку.
Блестка, извиваясь, ударила свободной рукой, лягнула, а когда он не пошатнулся, впилась зубами в кисть его руки. Он вскрикнул, отпустил, зато другой рукой ухватил за волосы, приподнял и сказал с бешенством:
– Прекрати! Или сейчас же я…
Он умолк, глядя в ее глаза. Блестка сжалась от страха. О Ночном Драконе шли самые жуткие слухи. И он, судя по рассказам о его необыкновенном драконе, в самом деле мог забраться так далеко.
Из темноты вышел второй, уставился на Блестку угрюмо и с неодобрением. Почти одного роста с Иггельдом, нет, чуть ниже, шире в плечах, массивнее, тяжелее, виски посеребрило, на лице не только пара шрамов, но и десяток морщин, в то время как лицо Ночного Дракона там, где не закрывает густая щетина, без шрамов и почти юное.
– Волов я отдал Чернышу, – сообщил он. – Все равно их тут задерут волки…
– Обоих? – вскрикнул Иггельд.
– Да, а что?
– Он же теперь и хвостом не шелохнет!.. Черныш может жрать в запас, меры не знает! Я же тебе говорил!
Ратша двинул плечами. Блестке лицо его показалось смущенным, даже виноватым.
– Знаешь, – произнес он, явно извиняясь, – он смотрел такими голодными глазами… По-моему, уже умирал от голода. Я просто не могу, когда на меня так смотрят. Сам не съем, ему отдам.
– Как будто не знаешь, он всегда так смотрит, когда есть что выпросить! Эх, Ратша…
Ратша виновато развел руками, торопливо указал на пленницу:
– Да что ты обо мне и обо мне. Посмотри на нее получше!
Иггельд процедил сквозь зубы:
– На эту мелкую ядовитую змею? Сам смотри.
– Смотрю, – ответил Ратша. – Смотрю с удовольствием.
