– За той стеной, – пояснил князь, – живет большая черная змея. Даже огромная! Очень. Ее называют Матерью Всех Змей, настолько она… ну, я уже говорил. Ядом может залить все королевство и заполнить овраги и подвалы.
Ютланд спросил с подозрением:
– И что? Зачем она?
– Она проверяет пришельцев, – объяснил князь.
– Как?
– Проще некуда, – сказал князь, – ты подойдешь к стене и просунешь руку в одно из отверстий.
Ютланд насторожился.
– Зачем?
– Если пришел сюда без злого умысла, – сказал князь, – она не тронет. Если же хотел навредить нам…
Ютланд поморщился.
– Это змея не тронет? Детям рассказывайте.
Князь повел бровью, лучники натянули тетивы, блестящие наконечники стрел нацелились в Ютланда. Копейщики сделали по шажку ближе, острия уперлись Ютланду в спину и бока.
– Ты думаешь, – поинтересовался князь с веселым интересом, – у тебя есть выбор?
Ютланд пробормотал:
– Да, думаю… Ну да ладно, совсем нетрудно сунуть руку в темноту…
– Да?
– Темноты не боюсь, – сообщил Ютланд. – Почему-то.
Все в напряженном молчании смотрели, как он подошел к стене, его большая черная тень прошла по ней наискось и пропала, а сам Ютланд молча сунул руку в чернеющее отверстие.
Все оставались на местах и смотрели на него в тревожном ожидании. Он оглянулся на князя.
– Все?
– Глубже! – потребовал тот. – По самое плечо!
Ютланд сунул руку глубже, снова ничего не случилось, он вскинул брови.
– Ну, теперь все?
Князь покачал головой.
– Мать-змея, может быть, переползла дальше. Видишь, тут восемь дырок? Пройди вдоль всех…
– Это уже чересчур, – сказал Ютланд.
– Что такое чересчур, – прорычал князь, – определяю я!
Ютланд вздохнул.
– Хорошо-хорошо.
Он сунул руку в другое отверстие, точно так же пошевелил ею там, это все видели по движению его плеча, воины возбужденно сопели, не отрывали от него тревожных взглядов.
Ютланд перешел к третьей дыре, точно так же вдвинул руку по самое плечо, выждал и, отодвинувшись, с насмешкой посмотрел на застывшего в ожидании князя.
– Что-то мелковатая у вас змея. Стена не такая уж и длинная…
Князь рявкнул:
– Давай дальше!
Ютланд подошел к четвертой дыре, заглянул сперва, вздохнул, но тоже проверил, результат тот же. Точно так же прошло с пятой и шестой дырой, а когда сунул в седьмую, то сцепил челюсти и упорно что-то ловил там. В какой-то момент лицо его исказилось, он вскрикнул, судорожно выдернул руку.
Все увидели на кисти между большим пальцем и указательным глубокую сквозную рану. Ее всю покрыла зеленая слизь, кровь сразу почернела и часто капала на пол дымящимися шариками. Там вспыхивали огоньки, а на камнях оставались оплавленные ямочки.
Князь вскрикнул довольно:
– Мать-змея обвинила тебя!
Ютланд прохрипел:
– Как быстро действует яд?
– Мгновенно, – заверил князь со злорадством. – Хотя иные живут несколько минут, а бывают герои, которым удалось прожить почти полчаса…
Ютланд повернулся, громко свистнул. Раздался громкий частый топот, величественная дверь разлетелась в щепы, золотые украшения посыпались на пол.
В зал ворвались огромный черный конь и такой же дикий хорт. Ютланд стрелой метнулся на спину коня, быстро развернул его в сторону выхода.
Стрелки вскинули луки, князь крикнул:
– Отставить! Он сейчас свалится.
Ютланд вихрем вылетел на коне из зала, пронесся через холл, хорт ухитрился выметнуться во двор раньше и понесся впереди, указывая дорогу к женскому крылу дворца.
Народ с криками шарахался в стороны, а кто не успел, тех топтали без всякой жалости. Десяток мраморных ступеней конь одолел за один прыжок, роскошные двери разлетелись вдрызг, женщины в огромном зале завизжали в ужасе.
Мелизенда только что поднялась из бассейна с розовой водой, где всю поверхность устилают лепестки цветов, для нее служанки держали в растопыренных руках роскошные, почти прозрачные одеяния, но когда в зал ворвался страшный всадник на диком коне с оскаленными зубами и жуткий хорт, они побросали и одежду и бросились к стенам.
Ютланд на скаку грубо подхватил Мелизенду в седло, развернул коня, страшно подняв его на дыбы, и они ринулись к выходу.
Во дворце нарастали крики и неясный грохочущий шум. Ютланд пощупал дубину, однако все смотрят не в сторону беглецов, а на главное крыло дворца. Стены трещат, шатаются, из широко распахнутых дверей в панике выскакивают перепуганные люди.
На глазах Ютланда провалилась и с жутким грохотом рухнула крыша. Стены еще больше раздвинулись, там трещало, сыпалась мелкая крошка, затем начали выпадать огромные куски сцепленного раствором камня.
Слышались крики:
– Мать-змея!..
– Она в ярости!..
– Нет, это корчи…
– Она умирает!..
Стена рухнула, Ютланд успел увидеть, как из темноты вывалилось толстое, как ствол столетнего дуба, тело черной змеи. Оно дергалось в конвульсиях, расшвыривая каменные блоки как песчинки, но судороги становились слабее и слабее.
– Вперед! – крикнул он страшно.
Конь радостно ринулся во всю мощь, Ютланд прижал Мелизенду к груди, на этот раз она не вопила, сама приникла к нему всем мокрым телом. Ветер свистел в ушах, ревел и хватал за пряди, вскоре город остался далеко позади, а затем и вовсе исчез из виду.
Мелизенда прокричала ему в грудь:
– Ты зачем это сделал?
– Опять не так?
– Нет, – пропищала она, – что ты, я даже не мечтала, что ты вот так… Вру, я как раз мечтала, но одно дело мечты…
– Давно мне никто не говорил, – прокричал он сквозь встречный рев и свист, – что я все делаю не так!
Она подумала, крикнула:
– Обещаю… больше не буду!
– Да ну? – спросил он.
– Буду стараться, – пообещала она. – Это не я, это у меня такой характер противный!
