Вместо этого мой новоиспеченный братец запихнул меня в такси. Потом подумал и кинул в багажник и кресло.
— Мы же должны беречься, — сказал он таким голосом, что захотелось ему двинуть. Обычно я долго не думаю, но в этот раз моих сил хватило только чтобы ткнуть его кулаком в ребро.
Это было совсем слабенько, однако он вздрогнул и напрягся, как от удара ножом. Не знаю как, но я почувствовала… что-то. Его тело завибрировало, будто я и правда сделала ему больно.
Не просто больно. Очень больно.
Сказать, что я перепугалась — ничего не сказать. Но на первый раз мне достался только его взгляд. И он был куда информативнее, чем любая отдача.
— Я. Запрещаю. Ко мне. Прикасаться, — сказал он, почти не разжимая губ. — Еще раз — и переломаю пальцы, кроме шуток.
— Скажите, пожалуйста… — пробормотала я себе под нос, уставившись в окно и чувствуя между тем настоящее облегчение и нарастающую злость. Так всегда бывает — сначала страх, потом злость. Не одновременно.
Мы приехали к моему дому в молчании. В лифте нам никто не встретился. Да и кто мог бы мне помочь? Только Джейсон. А Джейсон был мертв.
У самой двери Зак наконец заговорил:
— Ты же не возражаешь, если я поживу у тебя? Должен же за тобой кто-то присматривать.
Я молчала.
— За тобой же всегда кто-то присматривает, да, Кэт?
Я молчала.
— Я знал, что ты не откажешь единственной родной душе. — Он протянул руку, и я дала ему ключи, хотя планировала швырнуть на пол. Но это было бы ребячество в сравнении с тем, что я собиралась сделать. Открывая замки, он все говорил, а я слушала, наливаясь злостью и стопроцентно утверждаясь в правильности задуманного. О последствиях подумаю потом.
Если будет это «потом».
— Живешь здесь одна-одинешенька, родственников разочаровала, одних друзей распугала, других не завела… Тоска какая, сестренка Кэт. Поверь, я буду просто счастлив скрасить твои последние дни.
Я вошла в квартиру и быстро прошла в свою комнату, пока Зак замешкался позади, затаскивая коляску. Он-то не знал, что я собираюсь сделать, да и я толком ничего не спланировала. Я просто сняла со стены ружье и щелкнула затвором — оно было заряжено, оно всегда было заряжено. И когда Зак вошел следом, я не думая в него выстрелила.
Зак едва наклонил голову вбок, и заряд врезался в стену, пройдя рядом с его виском — попади я в цель, у него навсегда отпали бы проблемы со стрижкой. В стене зияла дыра как раз размером с его голову. Я судорожно вдохнула, но второй раз выстрелить не успела.
Он молниеносно возник рядом и одним движением согнул дуло под прямым углом. Запахло паленой кожей.
— Твою мать! — сказал он с досадой.
И в унисон этому раздался звонок в дверь.
Я зажмурилась, на секунду забыв, что меня нельзя убивать. Но Зак только отвесил мне пощечину — мало болезненную, хотя очень обидную, и пошел открывать дверь.
— Мистер Паркер! — воскликнул он с искреннейшей радостью, — как поживаете?
— Прекрасно, спасибо. — Будь я проклята, если в голосе соседа не звучал такой же искренний восторг. — Как вы обосновались?
Когда они успели познакомиться, интересно? Этот кошмарный склочник третировал всех соседей со дня заезда до дня выезда, и немало людей покинули квартиры именно по причине, именуемой «мистер Паркер». Подружиться с ним было делом нереальным, угодить — тем более. Целый дом искал к нему подход со всех возможных сторон, и с какой стороны его нашел Зак, даже думать не хочу.
— О, замечательно. Кэтрин очень нравится здесь жить, она всегда говорила, что не переехала бы отсюда ни в коем случае. Такие замечательные соседи встречаются так редко.
— Мы все такого мнения… мне просто показалось, что-то взорвалось, и я зашел проверить…
— …да все в порядке. Это мы просто шампанское открыли… в честь возвращения Кэт. Извините великодушно за беспокойство. Кэтрин, поздоровайся с мистером Паркером!
Задыхаясь, я едва выдавила из себя что-то похожее на «драсть», услышав что-то похожее на «да зовите меня просто Хэнк».
— Видите, с нами все хорошо. Всех благ вам. Заходите в гости!
Зак захлопнул дверь и облокотился об нее, рассматривая обожженную руку.
— Вот козел… А ты, дура конченая, хочешь пострелять — вали в тир!!
— Чтоб ты сдох! — заорала я.
— Сама сдохни, стерва!
— Ублюдок!
И тут я взглянула на ружье и наконец заревела — так отчаянно, как не плакала уже давно. Я не могла сдерживаться и секунды, просто вцепилась в свернутое дуло и рыдала, будто трехлетка, старший брат которой оторвал голову у Барби.
— Этого только не хватало, блин, в соплях утонуть! Заткнись, иначе я сделаю с твоей шеей то же, что и с ружьем.
— Это мне… Джейсон подарил… — выдавила я и разревелась еще сильнее.
Зак подскочил ко мне и раздраженно выдрал ружье из рук.
— Дай сюда! «Это мне Дже-ейсон подарил!» — передразнил он, явно борясь с желанием заехать мне прикладом по голове. Но вместо этого выпрямил дуло, достал патрон и швырнул ружье назад. — На, подавись! Только рот закрой!
— Пошел ты! — ревела я, снова обняв ружье, как мягкую игрушку.
— Сама пошла. Дура.
— Кретин.
— Размазня.
Я решила быть умнее и прекратила лаяться, хотя внутри у меня так все и кипело. Еще пару минут я поплакала и пошла в ванную умываться — от этого всегда легчало. Там я уставилась в зеркало на свои красные глаза и стояла так минут пятнадцать, пока не услышала голос Зака.
— Эй! У тебя Нокиа?
— Что? — всхлипнула я.
— У тебя ведь Нокиа? Мне нужно зарядное, я свое посеял где-то…
— В сумке…
Отходчивость — наша фамильная черта, иначе я не прощала бы Джейсону Девенпорту нередкое дурное настроение и даже рукоприкладство. Приведя в себя в порядок и утерев сопли, я вышла, планируя вести себя с достоинством. Насколько это возможно.
— Крем от загара есть? — сказал он, разглядывая ладонь. Я мстительно констатировала замечательный ожог от бедного пострадавшего ружейного дула.
— Не поможет.
— Тебя не спросил. Давай, кому говорят.
— Иди в ванную и сам бери, — огрызнулась я. — Я к тебе в прислуги не нанималась.
Он фыркнул и пошел в ванную, на ходу сняв футболку и швырнув ее на кресло. Я не выдержала и вытаращилась на его татуировку — не заметить ее было сложно. Будто черная паутина во всю спину — красотища, ювелирная работа. Джейсон бы оценил.
