мало. Однако давай не будем снова углубляться в историю с Кинзелом. От этого становится совсем грустно.
— Ты выглядела немного подавленной, когда мы уходили с холма. Таналвах что-то сказала?
— Да, но не по поводу Кинзела. Она заговорила об Этни.
— Неужели твоя подруга оказалась столь немилосердной и напомнила тебе о…
— Вообще-то для меня это запретная тема, — призналась Серра, — но иногда воспоминания неожиданно всплывают, например, как тогда в храме. Обычно я справляюсь с ситуацией, хотя нет никакой уверенности, что так будет всегда. Я постоянно прикладываю огромные усилия, чтобы не думать о дочери, а тут Тан взяла и заговорила о ней.
— Признаюсь, есть одна вещь, которая вызывает мое любопытство, — осторожно подбирая слова, начал Кэлдасон. — Это не совсем о твоей дочери, хотя…
— Спрашивай. Если будет слишком больно, я скажу.
— Отец Этни.
— А-а… Так, легкое, поверхностное ранение.
— Можешь послать меня, сказав, что это не мое дело.
— Ничего, все нормально. Собственно, тут и рассказывать особенно нечего. Он был… вроде меня. Ну, отчасти; в основном нет. В смысле, общее между нами было то, что мы занимались одним и тем же делом, только он служил в армии. Обладал изрядным честолюбием и быстро поднимался по служебной лестнице. Принимал участие во многих походах, хорошо зарекомендовал себя. А потом сделал глупость — ввязался в драку в таверне и получил удар ножом. Нет, он не погиб. Сбежал с целительницей, которая лечила его. Она была даже старше меня, но не намного. Этни было лет пять-шесть, когда это произошло. А что касается дочери… Ребенок мешал ему — по крайней мере, так он говорил.
— Прошу прощения.
— Нет нужды извиняться. Я была слишком молода, и устремления у нас были слишком разные. Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять — без него мне лучше. Хотя я часто задавалась вопросом, а не сложилась бы судьба Этни иначе, если бы рядом был отец?
— Может, не следовало затевать подобный разговор. Тебе, наверно, тяжело вспоминать.
— Нисколько. Наоборот — расскажешь, и вроде легче, это я уже давно поняла. — Лицо Серры прояснилось. — Давай договоримся. Начиная с этого момента мы можем расспрашивать друг друга о чем угодно. И если кто-то из нас не захочет поддерживать разговор, то прямо так и скажет. Тогда не придется ходить вокруг да около.
— Ладно.
— Хорошо. Теперь о доставке золота.
— Я же сказал, что возьмусь за это.
— Это самая ценная услуга, какую ты в данный момент можешь оказать Сопротивлению, Рит. Кроме того, по-моему, и для тебя самого было бы лучше на время покинуть Беальфу.
— Почему?
— Только не смотри на меня так. Знаю, ты можешь позаботиться о себе, и все же кое-что беспокоит меня. Во-первых, помнишь, как мы нашли папку с твоими документами, когда поджигали архив? Папку с вырванными страницами? Как капитан особого подразделения Службы внешней безопасности, скажу тебе вот что: такие вещи никогда не происходят без указания сверху. Тобой интересуется кто-то очень могущественный; и он не хотел, чтобы содержимое этой папки стало доступно другим. И в первую очередь тебе.
— Должен признаться, меня и самого та история поставила в тупик. Что еще?
— Мелд. Не знаю, связано ли одно с другим, но складывается впечатление, будто ты привлек чье-то нездоровое внимание.
— Ну, как раз в этом нет ничего удивительного. Я официально объявлен вне закона, как тебе известно; именно поэтому я не сомневался, что в архиве должно быть заведено на меня дело.
— Спорю, если бы мы просмотрели абсолютно все папки, твоя оказалась бы единственной, в которой вырваны страницы. Это что-то определенно значит, Рит. Хотя черт меня побери, если я могу догадаться, что именно.
— Не вижу, почему из-за всего этого мне следует покинуть страну. — Кэлдасон пожал плечами. — Ладно, ладно. Так или иначе, вскоре я все равно уберусь отсюда…
— Прекрасно!
— … но я не тот человек, кто, почуяв запах опасности, пускается в бега, Серра. Что бы мне ни грозило.
— Знаю. Это одно из твоих самых привлекательных качеств.
— Спасибо.
— Только не впадай в самодовольство. Непривлекательных качеств у тебя тоже хватает.
Они улыбнулись друг другу. На крыше приподнялся люк, показалась голова.
— Куинн?
Дислейрио направился к ним.
— Есть новости.
— О Кинзеле? — Он кивнул.
— Его собираются судить в самое ближайшее время.
— Уже хорошо, как мне кажется, — сказал Кэлдасон.
— Вовсе нет. Ему не позволят вызвать свидетелей, вообще лишат всякой возможности защищаться. И все произойдет втихомолку, в заседании будет участвовать только судья.
— Показуха, — пробормотала Серра. — Одна видимость правосудия, когда приговор известен заранее.
Дислейрио пожал плечами.
— А чего ты ожидала? Есть и еще новости, которые, мне кажется, должны заинтересовать тебя, Серра.
— Рассказывай.
— Нам стало известно, кто именно прибыл из Гэт Тампура. Твой бывший начальник. Сам комиссар Лаффон.
Кровь отхлынула от лица Серры, на некоторое время она утратила дар речи, а потом прошептала:
— Думаю, у Кинзела нет никаких шансов.
17
— ЧТО ТОЛКУ сидеть здесь? Давай подождем, Рит. Не больше часа.
— Не понимаю, чего ты добиваешься. Здесь и так уже полно людей из Сопротивления.
— Я же объясняла! Не могу я сидеть сложа руки, когда Лаффон здесь.
— Неужели надеешься, что он выйдет оттуда в одиночку?
— Ну, если он сделает это, то умрет, не пройдя и десяти шагов, — заверила Кэлдасона Серра.
— Ладно, подождем еще немного. Однако не знаю, насколько это в самом деле безопасно. Паладины, конечно, ублюдки, но не дураки и постоянно проверяют здания в непосредственной близости от своей штаб-квартиры. Члены Братства уже дважды чудом избежали опасности.
— Если возникнет хоть малейшая угроза, мы тут же скроемся. Обещаю. А пока открой глаза пошире.
Пустой дом, в котором они прятались, стоял почти напротив главных ворот. Серра и Рит засели там сразу после рассвета, и сейчас на улицах начал появляться народ.
— Серра, что, по-твоему, должно произойти? Скорее всего, ничего. Но неужели у тебя не бывает чувства, что ты просто не можешь не предпринять хоть каких-либо действий? Можешь идти. Я побуду тут еще немного…
— Нет. С таким же успехом мы можем быть здесь, как и в любом другом месте. Просто особенно не рассчитывай на успех.
Прошел еще час. Через калитку входили и выходили люди, но все они производили впечатление рядовых служащих. Наконец ворота медленно распахнулись, и территорию штаб-квартиры покинула закрытая карета.
