толстая книга, кажется, что-то из собрания сочинений Льва Толстого.
Я была уверена, что сейчас в который раз придется успокаивать Максима, но понимала, что после увиденного им сейчас, такое состояние вполне нормально, и обижаться на это не стоит. Самое главное, чтобы он не стал реветь в три ручья, иначе я просто не сдержусь и чего-нибудь ему наговорю.
Максим отсутствовал всего несколько минут, но когда он вышел оттуда, на нем не было лица. Он был бледнее самой смерти, руки тряслись, а из глаз катились крупные слезы, которые он даже не пытался ни от кого скрыть. Мне стало ясно, что оставлять его в таком состоянии одного просто нельзя, и поэтому пришлось предложить ему поехать ко мне и немного перекусить, а потом-то уж будет видно, что делать. Я надеялась, что за это время Максим немного успокоится.
Я протянула ему платочек, так как у него, конечно, своего не было. Он взял его и принялся вытирать катившиеся по щекам ручьями слезы. Я пошла в машину, зная, что он идет следом.
– Спасибо, Поля, вы мне сегодня очень помогли, – сказал он, захлопывая дверцу, – просто не знаю, что бы я один делал.
Я ничего не ответила, так как мое настроение было чересчур боевым, а это могло еще больше расстроить парня. Мы приехали ко мне. Чтобы хоть как-то отвлечь себя да и его от горьких мыслей, я включила радио и настроила его на свою любимую волну. Хорошо хоть, песни там все были сегодня веселые, а не лирические, это помогло Максиму немного успокоиться.
Наконец мы добрались до моего дома. Я включила Максиму телевизор, в надежде, что это хоть как-то сможет его отвлечь от тяжелых мыслей, а сама отправилась на кухню. Открыв холодильник, я обнаружила, что он в буквальном смысле пуст. За всеми этими заботами и приключениями, я совершенно забыла купить продукты. Что же делать? Оставлять Максима одного в таком состоянии было нельзя, вдруг он решит покончить жизнь самоубийством или, чего доброго, натворит еще каких-либо глупостей. От такой слабой личности можно было ожидать чего угодно.
Пока я размышляла над тем, как мне раздобыть продукты, зазвонил телефон. Звонила Ольга, по ее голосу я поняла, что она чем-то взбудоражена.
– Поля, ты помнишь, что ты обещала мне утром?
Я пыталась припомнить, что же я такого могла ей пообещать. Сегодняшнее утро было таким насыщенным, что я слабо ориентировалась в этой массе событий. Решив, что ломать над этим голову глупо, я спросила напрямую:
– И что же я тебе обещала?
– Мы же договорились встретиться вечером, неужели ты не помнишь?
Ах, да, действительно, она же звонила мне рано утром. Я вздохнула.
– Оля, понимаешь, я не могу к тебе сейчас приехать. У меня брат Валерия Федоровича и он очень расстроен.
Услышав это, Ольга как-то странно оживилась и предложила приехать самой. Я согласилась, зная, что она все равно приедет, даже если я ей запрещу.
– Да, Оленька, ты не могла бы купить чего-нибудь из продуктов, деньги я тебе потом отдам. И, пожалуйста, постарайся ничего не говорить при Нефедове, я тебя очень прошу.
– Да, конечно, в чем проблемы. Ну я выезжаю. Жди.
Я уже представила себе, что будет, если Ольга сейчас начнет выкладывать Максиму все свои версии об убийстве брата. Такого он наверняка в своей жизни еще не встречал. Этого нельзя допускать. По крайней мере не сейчас, ему нужно немного успокоиться и прийти в себя. Придется попросить ее подождать со своими новостями до тех пор, пока Максим не уйдет, так как она, я более чем уверена, никак не прореагирует на мою просьбу по телефону.
Ольга не заставила себя слишком долго ждать, через восемь минут она уже стояла на пороге моей двери и усердно жала на звонок. Я даже удивилась, как это ей удалось добраться до меня так быстро. Неужели приехала на такси? Хотя у нее, по-моему, с деньгами сейчас было все нормально. Я пошла открывать дверь, предупредив Максима, что это приехала моя сестра.
– Поля, у меня есть предположение по поводу того, кто мог убить Нефедова, – не успела я открыть дверь, заголосила Ольга. – Я еще не уверена, что…
– Тише. Я же тебя просила. Оля, давай поговорим по этому поводу попозже, сейчас не время, Максим и так не в лучшем состоянии. Он только что был в морге, и все разговоры о брате сейчас лучше немного отложить, ты же понимаешь. Не слишком пугайся, когда увидишь его.
– Это еще почему? – удивилась она, пытаясь заглянуть в гостиную, при этом даже и не подумав разуться.
– Это может показаться немного странным, но они с братом, так же, как и мы с тобой, близнецы.
– Ты шутишь.
Продолжать доказывать ей это уже не потребовалось, так как к тому времени, когда мне наконец удалось ее немного успокоить, в дверном проеме показался Максим. Едва услышав, что кто-то кричит на всю площадку насчет предположения по поводу того, кто убил его брата, Максим тут же вышел в коридор и в недоумении уставился на нас с Ольгой. Ольга же, в свою очередь, уставилась на него, не веря своим глазам.
Минуты две все молчали. Затем по лицу Максима покатилась слеза. Нам с Ольгой стало ясно, что он вспомнил брата, и мы опустили глаза, чувствуя себя в чем-то даже немного виноватыми. Неизвестно, сколько бы продолжалось все это, если бы не Оля. Она прошла в квартиру, захлопнув за собой дверь так сильно, что это моментально заставило нас очнуться. Затем она всучила мне пакет с продуктами и отправила в кухню.
Я уложила все в холодильник, понимая, что есть сейчас вряд ли кто будет, и вернулась в зал. Максим в это время уже просил Ольгу рассказать ему все, что она знает. На изложение версии Ольги ушло около часа. Я молчала, слушая ее, и пыталась представить себе, так ли все было на самом деле. По ходу всего рассказа Ольги Нефедов все больше бледнел, и на лице его появилось какое-то странное выражение враждебности.
Глава 8
Ольга
Когда Полина сказала, что у Валерия Федоровича Нефедова есть брат-близнец, я ей не поверила. Вернее, не поверила что они близнецы, про брата-то я и сама хорошо знала. Но то, что они были близнецами, казалось просто неправдоподобной сказкой, хотя кому бы, как не мне, знать, что близнецы явление не такое уж редкое, значит, и в данном случае это вполне возможно. Увидев Максима в дверях Полининой квартиры, я буквально потеряла дар речи. Ничего подобного мне даже в голову прийти не могло. Значит, братьев не просто двое, но они еще и близнецы. Это говорит о многом. Значит, я вполне могу ошибаться в своих подозрениях, или же нет? Я начинала путаться. Такого клубка мыслей, да еще не связанных между собой, в моей голове еще никогда не было.
Несколько минут мы смотрели друг на друга молча, не зная, что сказать. И тут вдруг по лицу Максима покатились слезы, Ну нет, только не это, иначе я сейчас тоже расплачусь. Не желая присутствовать при этой душераздирающей сцене я резко хлопнула дверью и вошла в квартиру. Это подействовало, Максим как будто очнулся и, вытерев слезы рукой, последовал за мной.
– Вы, кажется, сказали, что у вас есть предположение по поводу того, кто мог убить моего брата, это правда?
Я кивнула. Невероятно, даже голос точь в точь как у брата, хотя нет, отличие между ними все-таки есть – глаза, точнее, взгляд. У Валеры взгляд был более, как бы это сказать, проницательным, мне даже казалось, что он видит меня насквозь. А у Максима взгляд совсем другой.
– Расскажите, – Максим умоляюще посмотрел на меня. – Пожалуйста, мне нужно это знать.
Я посмотрела на сестру и, когда та одобрительно кивнула, стала рассказывать все, что мне удалось выяснить. Я решила, что Максиму можно довериться, ведь если я ошибаюсь, он поможет в этом разобраться. Кому как ни ему знать о своем брате все, ну или почти все. Единственное, о чем я пока не хотела говорить ни ему, ни Полине, так это о Марине, вдруг они меня не так поймут и, к тому же, если убийцей на самом деле окажется эта Ольга, будет лучше, если никто не будет знать, где находится девочка. Скрывать от дяди племянницу, конечно, не хорошо, но выхода у меня не было.
Я рассказала им, как попала в офис Валерия Федоровича, как обнаружила там папку, в которой
